Принцессы ненавидят драконов - Пашнина Ольга Олеговна

– Идем, я покажу тебе комнату. У нас очень маленькая гостевая, но довольно милая и чистая.

– Мне понравится, – улыбнулась я. – Пять лет не спала в нормальной постели.

– Пять?! – ахнула Кристи. – А где ты жила?

– Так… на улице… в горах. Где придется.

Я быстро разделась и юркнула под тяжелое прохладное одеяло, едва удержавшись от стона блаженства. Как же хорошо! Я действительно целую вечность не спала на подушке, в тепле и под крышей. Хотя сейчас мне было хорошо не столько от обстановки, сколько от присутствия Кристи. До сих пор я не могла поверить, что она жива.

– Ты очень загадочная, Нелл, – сказала она. – Я бы хотела узнать твою историю.

– Однажды узнаешь, – сонно пообещала я.

Однажды я верну свою жизнь и семью.

– Король хочет жениться, – задумчиво произнесла Кристи. – Не хочешь попытать счастья? Станешь принцессой. Я бы не хотела быть принцессой, мне кажется, это так тяжело…

Она поставила на полочку рядом с кроватью графин с мятной водой.

– А у тебя бы получилось. Мне так кажется. Будешь участвовать в смотринах?

– Конечно, – сквозь сон усмехнулась я. – Разве можно такое пропустить?

А вот перед сном говорить о герцоге Райленторгском не стоило. Вплоть до заката мне снилось, как гигантский крылатый Зомбудель гоняет по королевскому саду двух крошечных драконов и одного маленького демона с кучей хвостов, как у павлина. Все это сопровождалось торжественным маршем и веселенькой трелью дриад.

Во сне я почувствовала, как кто-то подбирается все ближе и ближе. Сказалась жизнь на улице: я мгновенно проснулась, затихла, прислушалась. Потом вспомнила, что засыпала в доме Рогонды, и самое страшное, что здесь могло мне угрожать, – неожиданно вернувшийся супруг, но и то его ждало бы тотальное разочарование, я бы для Линдена даже любовника в шкаф не стала прятать, максимум накрыла бы простынкой.

Но все же я резко села в постели и, конечно же, врезалась в кого-то лбом.

– Ой-й-йё! – хныкнула, упав на подушки.

Рогонда воспринял мой таран стоически, и рука, накладывающая мне повязку, лишь чуть-чуть дрогнула.

– Доброго вечера, Нелл, – хмыкнул он.

При слабом свете пары свечей Лев носил очки и выглядел крайне странно, совсем не таким, каким я привыкла видеть его во дворце.

Заживляющая мазь противно зашипела, и я вместе с ней. За время беспокойного сна рана снова начала кровить. Хорошо, что стража не использует отравленные стрелы.

– Тебе повезло, что ты вывалилась к нам, – сказал Рогонда. – Я умею обращаться с ранениями. Шрам будет почти незаметный.

– Спасибо.

Впервые за годы, проведенные вдали от Дортора, я чувствовала себя в безопасности. Но мне все еще хотелось напинать Рогонде по первое число. И за то, что скрывал от меня Кристи, и за то, что бросил дворец, и просто из вредности. Но Рогонда, взирающий на меня с привычным видом умудренного опытом учителя, близость сестры, родные леса и горы Дортора – я будто на несколько секунд перенеслась домой. В то время, когда все было просто и главной проблемой считался вопрос «натворит ли принцесса Корнеллия сегодня что-то, или пронесет».

Хотя под конец он вряд ли вообще возникал.

– Ты повзрослела, – вдруг сказал Лев. – Я по тебе скучал, принцесса.

Я свернулась клубочком на постели, закрыв глаза, вслушивалась в дождь, неторопливо накрапывающий снаружи. Волосы перебирала теплая рука единственного человека, который когда-то был частью счастливого прошлого.

– Все пройдет. Наладится. Все всегда проходит, Корнеллия. Кого бы ты ни теряла, главное – не теряй себя.

– Я не хотела возвращаться. Меня не слишком-то любили люди. И я думала начать новую жизнь, забыть, что была принцессой, и все такое. А потом стало так противно. Они тут хозяйничают, творят, что хотят. С моим замком. С моим королевством. С моим Зомбуделем! Хотя, пожалуй, это он там вовсю творит и вытворяет… И я решила, что попробую вернуться. Мне нечего терять, если не получится – я хотя бы не сбежала, поджав хвост. Как некоторые.

Рогонда тяжело вздохнул.

– Ты злишься на герцога.

– Никакой он не герцог. Самозванец. Дворняга.

– Может, все же ему напишешь? У меня есть ворон, который долетит до его замка.

– Не напишу! – отрезала я. – Ненавижу его!

– Он потерял жену, Корнеллия. От рук… гм… лап брата.

– И не отомстил.

– А ты бы хотела, чтобы твои близкие жили местью?

– Нет. Но если бы он любил хоть вполовину так, как врал, то в память обо мне хотя бы защитил мою страну!

– Может, у Линда были причины уйти?

– Вот пусть возьмет их, засунет себе под хвост и высиживает, потому что яиц у него все равно нет!

Рогонда поперхнулся и закашлялся, а я, раздраконенная до предела, не могла спокойно лежать. Сначала села, потом забилась в угол, потом засопела.

– Принцесса-принцесса… повзрослела, но не выросла. Тебе пить-то уже можно?

– Да мне и тогда было можно.

– Тогда – не нужно. А сейчас немного не помешает.

Рогонда ушел, а вернулся с графином отменной лимонной настойки и свежим печеньем с розмарином. Прислушавшись к себе, я поняла, что дико голодна. Настоечка пошла влет, а следом за ней и нехитрая, но невероятно вкусная закуска.

Мы вспоминали дни во дворце, старательно обходя острые темы. Размышляли, что там делает Зомбудель, и не зарылся ли новый король на кладбище в поисках убежища от любвеобильной инфернальной собачки; как там наши газетчики с новым режимом и драконом на подтанцовке у Эртана. И побаивается ли до сих пор новый король женщин – после встречи с навками в лесу. Наверняка запретил и охоту, и лес, а может, и женщин.

Где-то на середине бутылки я поняла, что ночь определенно удалась, а на последней трети – отрубилась. Только помню, как допивала остатки, уже лежа под одеялком, ибо лимонная настоечка была чудо как хороша. А еще помню что-то мягкое, пушистое и теплое под боком. Оно-то и стало основной проблемой наутро.

– Вставай! Нелл! Вставай! Ты не видела папу?! Нелл!

Кристи трясла меня, пока мы оба не проснулись – я и похмелье. Я снова, повинуясь дурацкой, выработанной за годы бродяжничества привычке, резко села – и снова врезалась лбом, только уже в склонившуюся над постелью Кристиану. От удара я грохнулась на подушку, а из-под одеяла выкатилась пустая бутылка и… показалась безвольная лисья лапа.

Кристи ахнула, а я слегка смутилась.

Ладно, это как-то странно: спать в одной постели с бывшим служащим отца, любовником моей матери и отцом моей сестры. Да еще и когда он в обличье здорового черного лиса. Пьяного черного лиса.

– Ой…

– Ой?! – Кристи побледнела. – Ой?! Вы зачем напились до такого состояния?! Как мне теперь его в чувство привести?

Она потрясла зверушку, но та только всхрапнула и отмахнулась лапой – в звериной ипостаси Рогонда был еще более флегматичен, чем в человеческой. Да… наверное, папе несложно было догадаться, с кем изменяла любимая женушка.

– Он теперь проспит так до вечера! Для оборотня алкоголь – это как дубиной по голове! Нелл!

– Чего сразу Нелл? Я ему в пасть настойку не вливала. Я даже не помню, в какой момент у него эта пасть появилась… Да и пусть спит. Не кричи, пожалуйста, в отличие от твоего отца, я-то не зверушка и уже проснулась.

– А работать кто за него будет?! У него заказ! Он же единственный боевой маг в городе! Что я скажу тетушке Барнс?! Она так помогла мне, когда я болела! И вот, ей нужна помощь, а я что должна сказать?! Что мой отец напился в компании не то бывшей подружки, не то бывшей подопечной, не то вообще… демоны раздери кого!

– Не надо никого драть, – пробурчала я. – Особенно демонами, они очень шумные. Давай я выполню его заказ.

– Ты? – Кристи притихла, но смотрела все еще с сомнением. – А ты боевой маг?

– Я бы даже сказала, противопехотный. Давай-давай, что там за заказ?

Она неуверенно протянула мне блокнот, и я снова вздрогнула: почерк у сестры остался прежний. Она бы могла зарабатывать, подписывая открытки.