Один дома - Джон Томпсон

— Сопри, сопри эту рюмочку, — прошипела Ненси. Толстуха слыла порядочной воровкой.

— Ну как же… — Фрэнк от неожиданности растерялся.

— Давай, давай быстро, — почтенная миссис Маккальстер заталкивала рюмку в портфель мужа.

К ним подошла стюардесса с подносом.

— Будете что-нибудь?

— Да, пожалуйста, — от растерянности и стыда Фрэнк едва не потерял дар речи. — Будьте любезны, налейте шампанского. Спасибо.

Он с укором посмотрел на жену. Но толстуха Ненси сидела невозмутимо, гордо задрав свой остренький, как у птицы, нос. Сзади расположилась вторая чета Маккальстеров. Керри наводила красоту, тщательно припудривая щеки перед миниатюрным зеркальцем. Под глазами она заметила отечность. Это все от переутомления и нервов. Но ничего. Теперь она отдохнет, а к вечеру будет выглядеть великолепно.

— Жалко, что дети там. Мы летим первым классом…

В целях экономии Маккальстеры поместили своих чад в более дешевый салон второго класса по инициативе бережливой Ненси.

— Ничего, — Питер читал газету. — Меня родители вообще никуда с собой не брали. Я думаю, что нашим детям очень весело.

— Надеюсь.

Керри закрыла глаза. Волнения остались позади. Все шло превосходно. Скоро они будут в Париже.

О, Париж! Божественный город! Она непременно посетит лучшие магазины и купит себе что-нибудь сногсшибательное!

* * *

— Мама! Папа! Мама!

Кевин растерянно бродил по комнатам. На полу валялись нитки, какие-то побрякушки, выжатые тюбики из-под крема. Но где же родители, братья, тетка? Кевин ничего не мог понять.

— Куда они все подевались?

Он открыл дверь в комнату База. Но там никого не было, кроме скорпиона Ролси, который ползал в своей стеклянной клетке. Эта тварь жила у них уже два года. Но Кевин все равно побаивался его. Восьминогое чудовище не внушало доверия.

Кевин спустился в подвал. Он звал База, Сьюзен, тетку Ненси, даже дядю Фрэнка, черт его побери. Но никто не откликался. Странные шуточки. Дрожащий, он ходил среди валяющегося хлама. Тут валялись старые поломанные велосипеды, кофемолки, останки мебели и стиральная машина, рев которой приводил маленького Кевина в ужас. Потом она, к счастью, сломалась, родители вынесли ее в подвал и купили другую, менее габаритную и с более мягким звуком двигателя.

Но вдруг Кевину показалось, что дверцы этого старого чудовища открылись. В ушах зазвенело, и он опять услышал раздирающий протяжный вой «у-у-у». По телу пробежали мурашки. От страха Кевин закрыл глаза. В детстве он всегда плакал, когда мама открывала стиральную машину. Ему казалось, что ревущая громадина хочет проглотить его своей необъятной пастью. Теперь он вновь испытывал старое ощущение. Странные, зловещие звуки становились все сильнее.

Кевин открыл глаза. Все стояло как обычно, только стиральная машина как будто шевелилась. Он протер глаза.

— Это только мое воображение, только воображение, — говорил он себе, стараясь успокоиться.

Да что же это в самом деле? Что с ним? Он уже достаточно взрослый, чтобы знать, что ничего сверхъестественного не бывает. Ничто не живое не может говорить, а тем более передвигаться.

Отгоняя страх, Кевин выбежал из подвала. Происходящее начинало его злить. Куда они спрятались? Он обошел весь дом. Заглянул под шкафы и кровати.

Он выскочил на улицу. В одном свитере и тапочках бежал по снегу. Двери гаража были открыты. Машины стояли на месте. Кевин облегченно вздохнул. Значит, в аэропорт они не поехали. Это естественно. Они же не настолько свихнулись, чтобы бросить его одного. Просто взрослые паршивцы решили его проучить. Отомстить за его слова, которые в порыве гнева он выдал мамочке. Они просчитались. Он не изменил своего мнения.

Кевин продолжал искать запропастившееся куда-то семейство. Но прошло два часа, и все попытки оказались безуспешными. Дом пуст. В окрестностях тоже никого нет. Уставший от долгих, утомительных поисков, Кевин медленно опустился на табуретку.

А может Санта-Клаус выполнил его просьбу?

— Я заставил все семейство исчезнуть, — прошептал он. — Я заставил все семейство исчезнуть!

А мама говорила, что чудес не бывает! Значит, волшебники существуют. Санта-Клаус, добрый, славный Санта-Клаус услышал его мольбы! Он пожалел несчастного, обиженного ребенка и решил уберечь от жестокости и несправедливых взрослых.

От неожиданных мыслей, внезапно посетивших его ум, Кевин подпрыгнул на табуретке. Он одержал победу! Теперь он будет сам себе хозяином, никто не обзовет его идиотом и не заставит спать на чердаке. Ха!

Перед глазами возникли наглые, самодовольные физиономии База, Дженни, Майкла и всех его братьев и сестер. Они смотрели зловеще и ненавистно.

— Смотри, что ты сделал, маленький урод! — Кевин видел перекошенную физиономию дяди Фрэнка.

— В доме пятнадцать человек и только ты один доставляешь нам беспокойство, — звучал укоряющий голос мамы.

Но Кевин улыбался. Больше он не боялся их. В конце концов Санта-Клаус выполнил его желания! Его! Значит, он, Кевин, прав!

— Я заставил всю семью исчезнуть!

Кевин радостно подпрыгнул, едва не опрокинув табуретку. Наконец восторжествовала долгожданная справедливость. Он один, один! Он будет жить как взрослый и делать все, что захочет. В порыве нахлынувшей радости он носился по комнатам, прыгая и кувыркаясь по диванам, кроватям, креслам. Теперь его уже никто не мог остановить. От его внезапно выплеснувшейся энергии клубами поднималась пыль: уже давно никто не занимался чисткой ковров, люстры подозрительно болтались.

Кевин открыл ящик, где лежали вещи База. Старший брат запрещал ему лазить туда. Запрещал… Да что он вообще разрешал? Это не бери, то не трогай, туда не лезь.

Наверху лежала стопка журналов «Плейбой». Баз читал их исподтишка. Как только Кевин к нему приближался, он обсыпал его самыми грязными ругательствами. Ну ничего. Власть твоя кончилась, Баз. Кевин открыл журнал. На страницах пестрели изображения обнаженных тел. Кевин брезгливо отшвырнул журнал. Тьфу. Какая гадость. Фотографируются без одежды. Так. вот чем увлекался его «идеальный» братик!

А это что? Кевин вертел в руках портрет, на котором была изображена веснушчатая круглолицая рыжуха с зелеными кошачьими глазами. Дама сердца его любимого брата.

— Фу! Ну и вкус у тебя, Баз, — Кевин бросил фотографию на пол.

Ружье! Наконец-то он может его взять. И не услышит больше: «Не трогай, отдай, это не детская игрушка».

На нижнюю рамку картины, висевшей на стене, Кевин поставил керамических солдатиков. Это послужит мишенью.

Сделав несколько шагов назад, он прицелился и выстрелил. Упала одна, потом вторая, третья фигурка. В конце концов он пробил сам портрет, и тот с грохотом свалился на пол.

Взор Кевина остановился на полочке с видеокассетами. Фильмы ужасов.

«Рембо», «Аллигатор»… Кевин перебирал, читая названия фильмов. А, вот он, «Ангелы с грязной душой»! Тот самый фильм, который дядя Фрэнк запретил ему смотреть вчера и с треском выпер из комнаты, словно шелудивого щенка.

Ты просчитался, милый зануда, дядюшка Фрэнк. Кевин увидит его. И не только его.

Кевин сходил на кухню, достал из холодильника кусок шоколадного торта, который чудом уцелел от вчерашнего ужина, важно уселся в самое большое и мягкое кресло, в котором обычно сидел отец, и включил видеомагнитофон.

— Я ем всякую дребедень и смотрю чушь по ящику. Попробуйте остановить меня.

На экране мелькали омерзительные рожи, одна ужаснее другой. Лысый, с выбритыми бровями и выпирающей квадратной челюстью говорил другому, маленькому и кривоногому:

— Если ты сию минуту не уберешься отсюда, я испоганю твою рожу свинцом. Раз, два, три…

Раздались выстрелы. Раздирающий хохот лысого, смакование крови… От ужаса и отвращения Кевин закрыл глаза.

А мерзкий тип продолжал гоготать, глядя прямо на Кевина.

— Мама! — закричал мальчик.

Ему стало страшно. Казалось, что эта грозная образина смотрит на него и сейчас убьет, как того сморчка.

Кевин быстро нажал клавишу «stop».

* * *

Миссис Маккальстер, спокойно дремавшая на своем кресле, внезапно подскочила. Ей вдруг показалось, что знакомый детский голос звал ее издалека. Она протерла глаза и стала нервно рыться в своей сумочке.

— Что такое?

У нее было плохое предчувствие. Они что-то забыли, что-то очень важное. Керри опять перебирала в памяти; плита, вода, утюг, свет… Нет, не то, не то…

— Это тебе только кажется, — Питер был невозмутим. — Мы собирались в спешке. — И уткнулся в газету.

— Ты выключил кофемолку?

— Да.

— Гараж закрыл?

На минутку Маккальстер задумался. Он пытался вспомнить. Точно! Он не закрыл гараж. Утром он замешкался и забыл это сделать.

Миссис Маккальстер прислонилась к спинке сиденья. Гараж? Нет, все равно не то. Они не сделали еще что-то. Более важное. Глубоко внутри нее поселилась тревога. Мысленно она перебирала каждый свой шаг, сделанный утром. Перед глазами мелькали комнаты, кухня, столовая, спальня… Чердак! Миссис Маккальстер вскрикнула. Кевин! Боже, они забыли Кевина!