Расследование Ночного Кошмара - Минди Арнетт

Его высокомерие было немного незаслуженным, подумала я. Кроме ночи в марте прошлого года, когда я впервые получила силы Ночного Кошмара и пошла на самовольное кормление снами к соседскому парню, я никогда не попадала в серьезные неприятности. Меня только пару раз оставляли после уроков, и я получила двойку за финальный тест по алхимии в прошлом году. Ну, был один инцидент в классе заклинаний, когда я превратила Катарину Марсэл в змею, но это было случайно.

Он, должно быть, судит меня по моей матери. Это имело смысл, учитывая, что он был полицейским. Он, наверное, арестовал ее пару раз, прежде чем стал шерифом. В свои двадцать мама была социальной активисткой, возглавляла протесты по вопросам магических созданий, например, когда она пыталась снять запрет на романтические отношения с обыкновенными. Она прошла через все эти трудности просто для того, чтобы быть с моим отцом, а потом развестись через несколько лет. Не удивительно, что ее корыстное поведение вовлекало меня сейчас в неприятности.

— Я не сделала ничего плохого. Клянусь.

Он хмыкнул.

— Как будто я никогда не слышал этого раньше. Смешно, но я ожидал немного больше оригинальности от дочери Мойры.

— Да, ну, собака съела мою тетрадь со всеми моими хорошими отговорками.

Ладно, так хамить шерифу было не самым моим лучшим решением, но я не смогла сдержаться. Хитроумность не может быть определена клиническим заболеванием, но должна быть.

Бракенберри зарычал на меня. Серьезно! Зарычал. Я закрыла глаза и притворилась невидимой. Небольшая часть меня почти ожидала, что это сработает. Существовали такие заклинания. Не то чтобы я знала хоть одно.

— Я думаю, сейчас этого достаточно для того, чтобы запугать ее, шериф, — сказал мистер Марроу, появляясь за его спиной.

Облегчение расцвело внутри меня, и я сверкнула улыбкой в его сторону. Он не улыбнулся в ответ, но я заметила дружелюбный огонек в его глазах.

— Пошли со мной, Дасти.

Я вскочила на ноги, как будто кто-то зажег под моим задом горелку, и поспешила мимо Бракенберри. Марроу провел меня за мавзолей Кирквуд, затем остановился. Он посмотрел на меня, положив руки на верхушку трости. Ему не нужна была трость, чтобы ходить, хотя он был достаточно старый. Серебристые нити его волос, цвета грозовой тучи и аккуратно подстриженная бородка, а его кожа напоминала старую кожу зверей. Трость была магическим предметом Марроу, замаскированная волшебством. Все колдуны и ведьмы нуждались в магическом предмете, чтобы использовать магию, это что-то вроде необходимости мыши, чтобы использовать компьютер. Я была рада, что Ночные Кошмары не нуждались в палочках и прочем. В конечном итоге, я бы просто потеряла свою палочку или сломала ее.

— Я должен сказать, Дасти, в один день твой язык выроет тебе путь к твоей могиле, — сказал Марроу.

Я вздохнула.

— Знаю. Я не хочу этого. Просто мой рот иногда работает отдельно от мозга.

— Это очевидно. Хотя, я рад, что ты достаточно умна, чтобы признать свои недостатки. Это первый шаг на пути к избавлению от них. Однако я тебе рекомендую сделать все возможное, чтобы контролировать себя сейчас. Там кое-кто ждет, чтобы поговорить с тобой, и этот кто-то не будет таким же терпеливым, как шериф. Леди Элейн — оракул. Ты знаешь, что это означает?

Я кивнула. Я слушала достаточно внимательно на его уроках, чтобы знать, что оракул — это колдовское создание, родившееся с редкой способностью видеть далекое будущее. Они были пророками, чьи предсказания почти всегда сбывались.

— Хорошо, — сказал Марроу. — Покажи ей максимальное уважение и отвечай абсолютно честно на все вопросы, которые она задаст тебе. Поняла?

— Да. Хорошо.

Он повернулся и пошел дальше. Впереди нас между рядами надгробий стояла женщина. Она таращилась на меня, как будто я была научным экспериментом, который начинает пузыриться через край стакана. За ее спиной я увидела магический щит, похожий на сплетенный свет, скрывающий территорию за его пределами.

Когда мы подошли ближе к женщине, я замедлила ход. Она выглядела около четырех футов в высоту и весом семьдесят пять фунтов, но я достаточно знала о силе оракулов, чтобы бояться ее. Ее руки, различимые под обтягивающей черной водолазкой, которая была на ней одета, напоминали ручки веника, кости от плеча до запястья одинаковой ширины. Я думаю, будет не очень трудно сломать одну из ее рук, но сомневаюсь, что очень многие люди пытались причинить ей вред. У нее были бледные, почти молочные глаза, что заставило меня думать о драконах и других созданиях, которые предпочитали девочек-подростков на обед. Кроме того, она, скорее всего, увидит, если кто-то станет замышлять что-то против нее.

Марроу остановился в нескольких шагах от оракула.

— Леди Элейн, это Дестини Эверхарт.

Я поежилась, когда он использовал мое настоящее имя. Оно так важно звучало, как будто кто-то, ну, с предназначением. Не для меня. Вот почему я стала Дасти — это подходит лучше. Плюс, моя мама ненавидела это имя.

Леди Элейн посмотрела на меня сверху вниз с жутким выражением на лице, ее губы сжаты в плотную линию.

— Ты ходила-по-снам?

— Угу.

— Что-то пошло не так?

Я начала теребить свои волосы.

— Оу, можно сказать да. Парень проснулся, а затем моя магия не сработала на нем.

— Да, понятно. Хорошо. — Она кивнула сама себе. — Это все подтверждает.

— Хм, подтверждает что?

Но старушка не слушала.

— Расскажи мне, что случилось. Все.

Теперь я знала определение слова все, ну, все, но я не видела каких-либо причин рассказывать этой старушке, насколько смущающе горячо выглядел Элай в своих красных боксерах. Так что я опустила некоторые смущающие детали и перешла к основной части рассказа — к месту происшествия, Колвэллу, Розмари, даже то, как Элай прикоснулся ко мне и прогнал меня из своего сна. Если даже леди Элейн и удивила какая-либо часть моей истории, я не могла этого сказать. Выражение ее лица, комично серьезное, не изменилось.

Не то чтобы я много на нее смотрела. Мой взгляд постоянно возвращался к стене позади нее. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что он, скорее всего, скрывает светловолосую девочку-фею. Но я не хочу, чтобы там находилась Розмари Ванхолт. Не только потому, что сама мысль, что кто-то настолько молодой был убит, особенно кто-то, кого я знаю, была настолько ужасна, но еще потому, что если это была она, то это означало, что было что-то особенное в моем хождении-по-снам. Плохие вещи случаются с особенными людьми. Обычно неудача следовала за ранней смертью.