Нашествие - Игорь Пронин

— Не буду, господин сержант. — Вышибала протянул длинную руку и снял висевшую на заборе дубинку с ременной петлей. — Сам как-нибудь справлюсь и с иштемширскими ворами, и с иштемширскими говноклюями.

Шели стоял прямо перед ним, сзади тут же выросла внушительная фигура Быка, Вик, отвернувшись, положил руку на эфес. Прошедшие было мимо полицейские остановились, поглядывая то па ссорящихся, то на окно, откуда высунулся хозяин с арбалетом.

— Отставить базар! — потребовал Леппе. — Шели, ко мне! Бык!

— Иногда у меня бывают выходные, — сообщил на прощание Грамми и как ни в чем не бывало запылил по дороге дальше к городу.

— У меня тоже!

Вик пошел следом.

— А я всегда на службе. — Бык Метессе медлил, буравя тяжелым взглядом Джемо. — В подвале на площади Шале. Сдается мне, однажды побеседуем.

— Бык! — снова окрикнул его Леппе. — В строй!

— Иди-иди, — пробурчал вышибала, расслабляясь. — Палач… Кат позорный.

Метессе не оглянулся, он гордился своим умением работать с кнутом. Именно с его приходом подвал под Полицейским управлением стали называть «певческой».

— Я обо всем доложу вашему начальству, — сухо сообщил через окно хозяин.

— Будьте так любезны не упустить ни одной подробности, господин Лашш, — попросил Шели Грамми.

— В строй! — опять скомандовал Леппе. — Мы уже в виду города, не бредите как овцы!

Предместья Заречья славились лютостью своих обитателей, в большинстве выходцев из Никеи, Грохена и Соша, проще сказать беглых крестьян оттуда. Вельшеев эта публика терпеть не могла, как тех, что проживали в Иштемшире, составляя большинство его населения, так и остававшегося вне стен, на территории княжества. «Вель-шейский странник» уже давно бы сгорел, не пользуйся он покровительством хуланских бандитов.

— А не спалить ли его в самом деле? — тихо поинтересовался у Леппе Вик. — Только глаза мозолит этот трактир. Половина краденых вещей сюда попадает…

— Не наше дело, путь бургомистр решает.

— Я говорю: спалить потихоньку… Все подумают на никейцев.

— Ты бы шляпу новую купил, Вик, а не искал приключений.

Предместья представляли собой беспорядочные нагромождения бедных домишек, разделенных крохотными огородами. Здесь полицейские чувствовали себя спокойно, другое дело — Хуланы. Это был уже целый квартал, прилепившийся к Пятой стене, с обеих сторон колонну окружили высокие заборы. «Грачи» пошли в ногу, дружно позвякивая оружием, — кроме сплоченности, ничто не могло их защитить от одинокой стрелы, летящей с чердака какого-нибудь заброшенного дома. Проткнут ногу, и будешь хромать, как Леппе, всю оставшуюся жизнь. Даже Бык Метессе втянул голову в могучие плечи: его, палача, тут кое-кто считал душегубом и мог убить с чистой совестью.

— Беспокоюсь я за Эшуда, — пробормотал Вик. — Такие сволочи эти хуланы… Я бы всех выкинул обратно на север. Посадил бы на корабль вместе с бабами и ребятней, и все.

— Ага, в Кенчи их ждут не дождутся, — хмыкнул Шели.

— Тогда на баржу, чтоб не доплыли… Прости меня Небо за такие слова. О Эшуд! Я же говорил!

Шели Грамми мог бы заметить, что ничего, кроме чепухи, Вик, как обычно, не говорил, но промолчал. Действительно, Старый здорово рисковал, посылая в Хуланы одного полицейского. Конечно, там тоже есть пара сторожевых будок, где попарно дежурят «грачи», но Эшуду Петоле предстояло пообщаться с самим Чивохой Пуговкой, а это не шутки.

Все обошлось: «самый черный грач», как звали Эшуда в полиции, да и не только, стоял у самых ворот и щепочкой снимал с сапог толстый слой хуланской грязи. Он помахал приближающимся приятелям и тут же улыбнулся проходившему мимо хулану. Тот, сняв колпак, поклонился «грачу» едва ли не в пояс.

— Что еще случилось? — тут же нахмурился подозрительный Леппе.

Даже в приюте Эшуд Нетоле был самым черным, хотя там хватало потомков никейцев. Толстогубый, широконосый, он ни за что не попал бы в полицию, если бы не приглянулся самому Галашше. «Этот парень поможет нам работать с южанами, в Иштемшире нынче полно этой швали», — изрек полицмейстер, выбирая ежегодную шестерку. По строю сирот прокатился тяжелый вздох: стать «грачом» считалось лучшим вариантом. Остальных забирали в морскую дружину, из-за частых штормов там вечно не хватало людей. Полицейские гибли реже, да и жизнь у них была куда как разнообразнее.

Однако действительность оказалась довольно жестокой: один из шести счастливчиков уже обзавелся могилой, а другой пропал без вести. Зато из четырех оставшихся трое стали сержантами, и только Вик Палассе, вечно попадавший в глупые истории, не продвинулся по службе.

— Как сходили?

— Как обычно, Эшуд, наше дело маленькое. — Леппе жестом остановил строй. Это у тебя какие-то секретные поручения от Старого, а мы — как обычно…

— Я беспокоился за Вика. Боялся, что он уйдет в Ларран с небесниками.

— Разве что до Грохена, до Дома встреч, хмыкнул Шели. — Но ты, я вижу, пользуешься тут популярностью? Чивоха Пуговка принял тебя в семью?

— Чивохи нет, или мне сказали, что его нет. Я говорил с Крохой Ляссеном, — гордо сообщил Эшуд. — Согласись, Кроха мужик серьезнее. Грязно тут… И везде тухлой рыбой воняет. Я не сильно пропах?

— Сильно. — Леппе отвернулся к строю. — Бык! Назначаю старшим, веди всех в казармы, в распоряжение дежурного лейтенанта!

— Слушаюсь, господин сержант! — ухмыльнулся Метессе. — Секретничайте в свое удовольствие.

Стражники посторонились, пропуская «грачей», и четверо друзей остались одни. О чем-то оживленно треща па своем наречии, мимо прошли несколько хуланов, все они улыбались, поглядывая на Эшуда, и приподнимали колпаки.

— Ну что? — Вик терял терпение.

— Атори! — Эшуд улыбнулся во весь рот. — Прямо тут, в двух шагах от Пятой стены, представляете? Самый настоящий атори, и надо же такому выйти — я его первый заметил.

— Убил? — Леппе недоверчиво покачал головой. — Ловко! А тело где?

— В будке, я уже послал одного надзирателя в Управление, Галашше пришлет кого-нибудь с телегой. Только руки не хватает, хуланы сперли… Я ее отрубил.

— Пошли посмотрим! — попросил Вик, умоляюще глядя на Ала.

— Ладно, — согласился Леппе. — Успеем до развода.

Нетоле, чувствовавший себя героем, с готовностью проводил друзей. У сторожевой будки толпились несколько десятков хуланов, даже женщины, что было неслыханной редкостью. Надзиратель, расправив плечи, застыл у двери.

— Гус! Разрешишь нам взглянуть? Ребятам интересно, — обратился к нему Нетоле.

— Конечно, господин сержант! — разулыбался «грач» из молодых. — Кому, как не вам? Проходите, только у нас там тесно…