И так бывает - GVELA

– Ты больной?! – зло сказал Аруч, матерно выругавшись.

– Тише вы там… – подключились к возмущениям старосты, другие охотники.

– Чего орал? – уже спокойнее спросил Аруч.

– Зверь какой-то неожиданно пробежал, – оправдывалась я.

– А звери вообще очень редко «ожиданно» бегают по лесу, – сказал, усмехнувшись, Архи.

– Это того «зверя» ты испугался? – сказал один из охотников, указывая рукой в направлении кустов.

Хорошо, что сильно не ржут, а только похихикивают. Меня это радует, шуметь не могут, охота как ни как. Рядом с указанным кустом сидело нечто, вроде с виду заяц, только уши как у чебурашки.

– Ой, не могу… кто это? Заяц чебурашечный… ой, со смеху помру…

– Ты что, идиот? – испуганным голосом спросил староста.

– Похоже, он с ума сошел, перепугался, видимо, – предположил Архи.

– Заткните вы его, зверье услышит, – высказался один из охотников.

– Как это чудо природы называют? – с трудом отдышавшись от смеха, спросил я.

– Уф… напугал ты меня парень, думал все, умом тронулся, – облегченно выдохнув, сказал Архи.

– Ушастый это. Мясо вкусное, но жилистое, правда. И шустрый он, ловить замучаешься. Если только ловушку поставить. Пугливый, жуть.

– Понятно, – сказала я, а мысленно добавила, точно наш заяц. – А почему сидит и не убегает?

– Перепугался, видимо сильно, от твоего гоготания.

– Может, он больной или глухой, или слепой, или все вместе…

– Угомонись, – прервал мои перечисления Аруч, – нормальный он.

– А ты уверен? – на всякий случай уточнила я.

– Смотри, – сказал Архи и сильно хлопнул в ладоши.

Ушастый странно дернулся и завалился на бок.

– Все, сдох, – констатировала я.

– Да уж… – глубокомысленно изрек Архи, почесывая рукой свою макушку.

– Точно больной, может ещё и слепой, но не глухой.…Есть его будем? – спросила я у старосты.

– Будем, но не сейчас.

По лицу расползлась довольная улыбка. Первый трофей, не мой, но все равно приятно.

– Хорошо, что нам первым ушастый попался, а не голак, – наставительно высказался Аруч.

– И чего из себя этот голак представляет?

– Очень опасный хищник.

– И?

– Опасный, сильный, умный и быстрый. Размером с лошадь. И хвост у него гибкий как хлыст, с шипами, – пояснил мне Аруч.

– Обалдеть, – испуганно озираясь по сторонам, сказал я, – и много тут таких, бродит?

– Думали, истребили всех лет 50 назад. А нет, появился один. На деревни в округе нападает, жрет всех подряд и опять в лес.

– А убить никак?

– Пробовали, только вёрткий больно.

– Как же истребить остальных удалось?

– Ловушками и количеством, всем миром избавлялись.

– Ужас.…А на ваше село нападения были?

– Ты главное по ветру не становись. И шуми поменьше, – попытался сменить тему староста.

Ага, как же… так я от любопытства загибаться буду, не дождешься. Нашел дуру, и так уже понятно, что на наше село нападения тоже были.

– Так когда последний раз нападение было?

– Давно, считай месяца назад.

– Это называется давно?! – испугано прохрипела я.

– Давно не давно, а ты внимательно слушай и запоминай, что бывалые охотники тебе, несметливому, говорят.

– Тише вы, – шикнул на нас Архи.

– А что там? – влезла я с вопросом. Ну, любопытная я, так что же теперь, вообще молчать?

– Замри и не двигайся, – прошептал мне староста, подойдя поближе.

– Что там? Что там? – передразнил меня Архи – волохи там, парочка.

– Волохи, а этих с чем едят?

– Не, ну полюбуйтесь на него, – картинно закатил глаза Архи. – И вот этого несмышленыша нам навязали с собой на охоту.

– Эх, – тяжело вздохнул, соглашаясь с другом Аруч.

– А я и не рвался с вами по лесу бродить, – обиделась я.

– Может, мы его в качестве приманки выставим? – предложил кто – то из охотников.

– А не смущает, что я вроде как все слышу? – начала злиться я, а внутри что-то требовало рыкнуть на моих обидчиков.

– Не злись, малец. Пошутили мы так, по-глупому, – покаялся Архи, успокаивая меня, но кулак охотнику, высказавшему деловое предложение, все же показал.

– Тише вы. Не забыли где мы? – укорил староста, охотников.

– Волохи засуетились, – шепнул Архи.

– Вот что, парень, залезь-ка ты на дерево, и повыше, и уже оттуда смотри. Волохи опасны, если взбесятся, то попрут напропалую, не остановишь.

– Как скажешь, староста, – демонстративно поклонилась, предварительно выискав взглядом подходящее дерево.

О, фруктовое! Можно полезное совместить с приятным, пузо набить съестным.

Сидя на толстой ветке и с аппетитом уминая вкусное яблоко, с большим интересом наблюдала за разворачивающимся действием.

Медленно и осторожно окружали охотники двух отбившихся от стада волохов. Звери очень напоминали наших кабанов, только покрупнее и пошерстистее, да еще лапы с внушительно торчащими когтями, как у кошки. Слоняющееся чуть в стороне стадо совершенно не замечало притаившихся в кустах охотников, впрочем, как и отделившаяся парочка.

Молниеносное движение, и один волох замертво падает со стрелой в глазу. А со вторым вышло не так удачно, стрела украсила ухо зверя своеобразным пирсингом. Взревевший волох понесся прямиком в сторону охотников. Теперь я точно не желала становиться у него на пути, увернувшийся в последнюю секунду охотник с любопытством наблюдал, как животное трясет головой, оглушенное от столкновения с деревом. Движение ножом по шее, вот и второй волох стал мертвой добычей.

– Спускайся, – позвал меня Архи.

Я все понимаю, бывает, но не так часто же! Слезая с ветки, я наступила на хвост отдыхающему лесному коту, вследствие чего мои конечности расцарапаны, а одежда порезана на мелкие ленточки.

– Это умудриться надо в течение двух недель третьего кота встретить! – смеялся Аруч.

– Удивительно, они же жутко редкие, – заливался смехом Архи, вместе с остальными охотниками.

– Что-то не заметила, что редкие… – развела я руками. – Что сказать… везет мне.

Отсмеялись. Успокоились.

– Все, возвращаемся, – скомандовал староста.

С отличным настроением после удачной охоты мы вернулись в село. Я была благодарна селянам, что они никоим образом не напоминали мне о том происшествии, когда я перепуганная забилась в угол комнаты. Лекарка, видимо, все объяснила, и о том, что память я потеряла, тоже заикнулась, потому что я сомневаюсь, чтобы мужики так спокойно реагировали на мои порой очень глупые вопросы, а уж отвечать точно не стали бы. Придя в избу, наспех поужинала, и из последних сил доползла до кровати, моментально вырубившись.

5 глава

«Человек – такая зараза, которая ко всему привыкает»

Выспаться мне так и не дали, кто-то сильно дубасил в дверь.

– Иду, иду! – Хриплым голосом спросонья прокричала лекарка.

– У меня там… жена рожает, что делать то! – испуганно тараторил мужик.

– И давно? – спросила она.

– Что?

– Давно, спрашиваю, рожает? – спокойно продолжала лекарка.

– Еще днем на живот жаловалась.

– А мне почему сразу не сказал?!

– Так не думал, что ночью рожать начнет, думал до утра потерпит.

– Ой, дурак! Думал он! Вот сейчас по твоей думалке и заеду чем – нибудь тяжелым, авось поможет мозги прочистить.

Я вышла из комнаты. Передо мной оказался испуганно сжавшийся, совсем молодой паренек, лет восемнадцати. Даже жалко стало.

– Уважаемая Гана, у них первые роды, наверное, – постаралась я смягчить гнев травницы.

– Вот, то – то и оно, что первые. Муня, жена его, совсем молодая еще, ей только пятнадцать исполнилось. Могут сложности быть – взволновано объяснила она.

Парень вообще побелел после слов знахарки. Понимая, что теперь всю ночь точно спать не буду, пока не узнаю, как прошли роды, решила напроситься с ней.

– Уважаемая Гана, возьмите меня с собой, а вдруг пригожусь.

Лекарка прищурилась, внимательно на меня посмотрела и кивнула в знак согласия.

– Зачем нам он? Он же мужик! Я его к своей Муне не пущу! – заартачился парень.

– Давай пошли! Кто тебя спрашивать будет, сделаешь, так, как я скажу!

Пришли мы на другой конец села. Мужская половина населения избы, в составе брата и пожилого отца виновника подобного действа, спокойно стояла на улице. Там же и остался наш проводник. Под его недовольным взглядом я вошла в избу. Тяжелый запах пота шибанул мне в нос, меня даже в первые секунды немного повело. Через закрытую дверь слышались болезненные крики девушки.

– Я должен войти туда …понимаешь, … если не войду, сойду с ума от этих криков, – с мольбой я посмотрела на старую лекарку.

– Пошли. Станет плохо, выйдешь на улицу.

– Хорошо.

Зайдя в небольшую комнату, увидела суетящихся у кровати двух женщин. Скорее всего, одна мать, а та, что постарше бабушка – определила я для себя. На кровати, от боли металась совсем юная хрупкая девушка.