Сувенир для бога - Павел Парфин

- Хорс?! - ошарашенный, воскликнул Дьяченко. Ему показалось, что он ослышался. - Но ты же сама назвала его богом солнца!

- Ни слова больше! - девушка перебила его, ничуть не смутившись, заткнув ему рот молниеносным, пламенным поцелуем. - Теперь или никогда! взмахнув правой ногой, как птица крылом, она ловко оседлала тело Дьяченко, безошибочно отыскав его мужское естество, одной лишь волей своей и жаром юного тела заставила его подчиниться своему желанию. Когда Дьяченко, окончательно потеряв голову, утратив врожденную способность к самосохранению, достиг невыносимо нежных глубин и уже был готов щедро поделиться с ними самым сокровенным, что у него было после жизни - своим семенем, - красавица Гойтосира едва не перерезала ему горло. В бешеном ритме двигая неутомимым, как у кошки, телом, жадно глотая стоны и признания молодого пришельца, девушка, вновь по-волчьи оскалившись, занесла над ним исключительной красоты смерть... Но ударить ножом не успела - в шатер царя Коло-ксая ворвался... сам Коло-ксай! Со свитой и верными воинами.

*4*

- О демон! Остановите Гойтосира!! - с порога вскричал царь, и повязка на его глазу надулась, как парус от дерзкого ветра. Бежавший рядом рослый, статный воин в высокой черной шапке и с алой лентой на правой руке точный двойник черного всадника, пленившего Дьяченко - быстро метнул копье. Короткое тонкое древко с тяжелым железным наконечником пробило чудесную грудь Гойтосиры в тот самый миг, когда по ее юному телу побежала волна экстаза. Черно-красная кровь хлынула на Дьяченко - кончая, тот чуть не захлебнулся в ее холодных душных струях, принесших смрад и горечь преисподней. Он с трудом избавился от стремительно деревенеющего тела. А когда, вытерев рукавом кровь с лица, вновь глянул на Гойтосиру, то обмер от неожиданности, а потом, спустя краткий миг, не в силах совладать с нахлынувшими чувствами, заорал что есть мочи! Подле его ложа, распластавшись на земляном полу, корчилось в смертельных муках чудовище с безобразным обличьем и грудью, поросшей длинной косматой шерстью. "Гойтосира - колдун!!" - ужаснулся Дьяченко.

- Гойтосир - посланник Виораха, бога хлопов - крысоподобных демонов, - словно прочтя мысли пленника, поправил Коло-ксай. Метнув на пленника быстрый, оценивающий взгляд и тут же, презрительно прищурившись, отведя его, царь воков приказал воину, убившему демона:

- Порк, немедля веди чужеземца на капище!

- Нет!! - набравшись смелости, вдруг выпалил Дьяченко. - Сначала объясните, какого черта вы меня здесь держите!

От неожиданности, от резкого звука чужого голоса царская свита замерла, Порк выверенным движением схватился за меч, а сам царь вновь вперил в пленника испытующий взгляд - на этот раз в его взоре мелькнула искра интереса.

- По правде говоря, не по нраву мне добыча Оржефара... Но у меня нет другого выбора. Ныне степь оскудела благородными мужами, достойными стать жертвой великому Хорсу. Приходится довольствоваться бродячими, безродными псами...

- Да пошел ты, тоже мне царь выискался! - ругнувшись, Дьяченко ринулся было на Коло-ксая, но два плечистых стражника из царской свиты, опередив Вальку, схватили его за руки. Боже, что он делает?! На чужого царя руку поднял! Не иначе бес попутал!

Царь, казалось, пропустил мимо ушей выходку чужеземца. Помолчал, задумчиво глядя поверх его головы, поверх уродливых останков Гойтосира... Затем, видимо, справившись с затаенной яростью, продолжал - голос царя стал тверже и звонче:

- Лаять попусту - удел невежественных псов. Я без тени жалости отдал бы приказ привязать брехливого пса, присланного нам отважным Оржефаром, к конскому хвосту и выгнать коня в степь. На три дня и три ночи развеять беспутный прах его! Пес!! Я не удостоил бы его даже случайным взглядом, не говоря о чувственной речи, не окажись у него священного знака моего племени медного Оззо!

- Да е-мое, дался вам этот единорог! - завелся опять Дьяченко ну точно демон взбаламутил его душу. Предчувствуя, что так или иначе ему крышка, он вновь полез на рожон. - Сначала мне ваш демон уши прожужжал про какого-то Оззо, теперь царь взялся про то же талдычить!

- Ну ты, сквернослов! - рявкнул, не выдержав, Порк и ударил плашмя мечом Дьяченко по голове - тот так и рухнул на колени, выпучил очи, беззвучно хватая ртом воздух. Коло-ксай, досадливо поморщившись, поднял руку. Повинуясь знаку, от свиты отделился воин и вылил на голову пленника ковш воды. Порк нехотя спрятал меч.

- И что же сообщил тебе демон Гойтосир? - впервые обращаясь к Дьяченко на ты, произнес царь воков.

- Что, что... - невнятно буркнул Дьяченко. От удара мечом голова гудела покруче, чем после самой отчаянной пьянки. Он попытался сосредоточиться - куда там! Царей было двое... или трое. "Чур тебя!" - вспомнив детское заклинание, Валька мотнул головой. Наконец нашел в себе силы, сосредоточился. А то, что если в нужное время не пожертвовать мою кровь Хорсу, эти... как их... отроки с оленьими башками быстренько упрячут души ваших предков на дне адского озера Уфо... Юфи...

- Юфилодора! - жестко оборвал Коло-ксай. В его голосе угрожающе зазвучали металлические нотки. - Так зовется царство, которым правит дьявол Виорах. Сатанинское отродье! Ему прислуживают крысоподобные демоны хлопы, но уж никак не отроки. Не тебе судить об отроках, лживый пес! Их чудесные головы и в самом деле имеют поразительное сходство с головами гордых оленей. Но как у тебя, поганого пса, могла возникнуть столь нелепая, преступная мысль: причислить чистейших посланников бога солнца к слугам дьявола?! В каком же конском навозе отковырял тебя Оржефар?

- Пробачьте, панове, за што купил, за то вам и продал, поморщившись, Дьяченко на миг потупил взор - страх вперемежку со стыдом не лучшее испытание для мужчины. Затем искоса глянул на царя. - Чем меня ваш демон нагрузил, то я вам и...- он осекся, встретившись взглядом с суровым Порком - его очи готовились испепелить брехливого чужестранца. Улыбнувшись - через силу, аж вспотел! - Дьяченко покачал головой. - Блин, какие вы все ранимые! Короче: Гойтосир выдал мне сказочку, а я вам ее пересказал. Так где здесь моя вина?

- Вина всегда с человеком. Вопрос лишь в том, кто кого оседлал: ты вину или она тебя, - тихо произнес Коло-ксай. При первых его словах взор его единственного глаза заметно вспыхнул, словно царь сказал или собирался сказать о чем-то важном, но уже спустя миг-другой так же внезапно потух, точно Коло-ксай передумал вещать чужеземцу. Либо обратил взгляд внутрь себя.

Замолчав, царь повернулся спиной к Дьяченко и так же, не проронив ни слова, вышел из шатра. Свита последовала за своим государем. Лишь Порк и два воина остались с пленником. Грозный помощник царя, видимо, давно дожидался этой минуты. С шумом выдохнув ртом воздух, будто долгое время, не дыша, он находился под водой, а теперь наконец всплыл на поверхность, Порк выдернул меч из ножен. Приставив клинок к шее Дьяченко, в гневе обрушился на него: