Янтарь Хейла - Андрэ Нортон

Если ее посадили здесь охранять лавку, то сторож из нее получился никудышный. Она даже ухом не повела, когда две леди подошли к лавке, и все так же пристально смотрела на свои ладони. Но когда Усмей уже готова была переступить порог, она неожиданно подняла глаза и заговорила:

— Удачи вам, прекрасные леди! — И по контрасту с ее чудовищным телом, голос ее показался нежным и музыкальным. — Мне открыты древние знаки Книги Судеб, и, если вы позволите, я могу прочесть вам, что Древние Боги записали на ваших ладонях.

Зинет отрицательно покачала головой. Может быть, она и заинтересовалась бы, да момент сейчас был неподходящий. У нее было серебро и возможность потратить его на что захочется, точнее, на то, что она сможет выторговать. Усмей тоже не собиралась слушать пустую болтовню. Конечно, все знают, что бывают настоящие предсказательницы, но Усмей казалось, что эта отвратительная жаба такой быть не может.

— Верь тому, что ты носишь на шее, леди, — женщина сказала это совсем тихо и посмотрела прямо в глаза Усмей. Она явно хотела сказать что-то только для нее.

Усмей невольно заинтересовалась, и тут из темноты палатки вышел Хейл.

— Похоже, Явик хочет вам погадать, леди. Она настоящая предсказательница, и в Кейте ее все уважают.

«Но здесь не Кейт», — подумала про себя Усмей.

Пусть эта Явик и вправду предсказательница, но Усмей вовсе не хотелось ее слушать. Однако ей пришлось опуститься на подставленный Хейлом табурет и посмотреть в глаза странной женщине.

— Подай мне свою ладонь, леди, — мягко сказала она, — и я прочту тебе, что там написано.

Усмей подала было ей свою руку, но, повинуясь невольному отвращению, тут же отдернула. Что-то в ней противилось чарам этой колдуньи. Женщина словно и не заметила ее жеста и продолжала так же пристально смотреть ей в глаза.

— Ты, леди, владеешь вещью, которую недооцениваешь. Это не просто женское украшение, а нечто гораздо более могущественное. Но мне трудно ясно увидеть это, ты закрываешь его рукой. Достань его. — Голос женщины мягко внушал и требовал, и Усмей не задумываясь потянула за шнурок и достала амулет. Глухой вздох раздался за ее спиной.

— Янтарь, — почти пропела провидица, — янтарь — твой камень, моя леди. В нем твое счастье и твоя судьба. Следуй за ним, куда он поведет тебя, и все твои сердечные желания сбудутся.

Усмей вынула мелкую медную монету и опустила ее в протянутую ладонь. С трудом заставила она себя произнести несколько формальных слов благодарности за предсказание. Но само предсказание ей запомнилось.

— То, что вы носите, леди, настоящее сокровище, — Хейл встал между ней и гадалкой. — Это очень древняя вещь…

Усмей чувствовала, как хочется ему посмотреть на амулет поближе, но она не собиралась отдавать его в чужие руки.

— Это амулет Гунноры, — резко сказала она, — я получила его в наследство от матери.

— Знак власти Великой Женской Богини, — кивнул Хейл. — Странно, но мне никогда не удавалось приобрести подобное. Но позвольте мне показать вам одну вещь, это тоже большая редкость. — Он коснулся ее рукава, и ей вдруг показалось, что во всем мире остались они одни.

Он достал шкатулку из ароматного дерева и откинул крышку. Внутри неё лежал маленький золотистый янтарный столбик, а в нем было заключено крылатое радужное создание сказочной красоты.

Усмей не раз встречался янтарь с разными включениями, вот и в своем амулете она разглядела семена и зерна. Потому он и посвящен был Гунноре, ведь она покровительница плодородия и семя — ее обычный символ. Но в том куске, что показывал Хейл, был не просто случайный узор семян. Казалось, это существо поместили туда специально.

Оно было так прекрасно, что Усмей задохнулась от восхищения. Хейл вложил этот столбик в ее невольно протянувшуюся руку, и она крутила вещицу и так и эдак, стараясь рассмотреть все получше. Она никак не могла понять, что это: то ли маленькая птичка, то ли большое насекомое. Усмей никогда не встречала таких, может быть, они давно уже вымерли.

— Что это?

Хейл покачал головой.

— Кто может это знать? Когда-то оно было живым, как все создания, которые время от времени встречаются в янтаре. Но это совершенно необычно.

— Сестрица, что это у тебя? — подошла к ним Зинет. — Ой, какая прелесть! Просто не насмотришься! Но… но ведь ее нельзя надеть…

Хейл улыбнулся:

— Нет, леди. Это украшение на стену или на столик в вашем замке.

— Возьмите, — Усмей быстро протянула игрушку Хейлу. — Эта вещь слишком драгоценна, чтоб вертеть ее в руках.

На секунду ей страстно захотелось иметь у себя это летавшее когда-то давно создание.

— Да, леди, она драгоценна. Но, может быть, вы сменяли бы на нее свой амулет?

Он поставил столбик на ладонь и, искушая, поднес почти к самым глазам Усмей.

Но ее слабость уже прошла.

— Нет! — решительно ответила она.

Хейл согласно кивнул.

— И вы совершенно правы, леди. Ваш амулет, кроме того, что он красив, еще и обладает большой силой.

— Какой амулет, сестрица? — Зинет поближе подошла к Усмей. — Откуда у тебя ценный амулет?

— Это янтарь Гунноры, он достался мне от моей матери, — объяснила Усмей и неохотно показала ей амулет.

— Янтарь Гунноры! Но ты же не замужем, Гуннора не может покровительствовать тебе! — Миловидное лицо Зинет на мгновение исказилось, выразив ее истинные чувства. Сразу стало понятно, что она не любит Усмей, как бы она это ни скрывала.

— Он принадлежал моей матери, и она отдала его мне. — Усмей быстро убрала амулет за ворот платья и обернулась к Хейлу. — Спасибо вам, благородный торговец, за то, что вы так любезно показали мне свое сокровище.

Он поклонился ей, словно она была женой самого Высокого Лорда, но она уже повернулась к выходу. Сейчас все ее мысли были заняты только одним. Она была уверена, что Зинет немедленно начнет приставать к Джеральду и изыскивать способы отобрать у нее единственное ее сокровище. Что же делать?

Однако Зинет, вернувшись в лагерь, и не заикнулась об амулете. Она шумно радовалась толстому янтарному браслету, его прекрасному светло-золотистому цвету, контрастирующему с темной бронзовой застежкой. Он достался ей за одно единственное колечко серебра, и для нее это было доказательством своего умения, торговаться.

Усмей понадеялась, что теперь она надолго успокоится. И все-таки, когда они уселись ужинать, она была настороже. Джеральду браслет очень понравился, и Усмей беспокоилась, что Зинет воспользуется случаем и заговорит об амулете. Но Джеральду быстро надоели восторженные восклицания жены, и он обернулся к Усмей.