Отдел "ППП" - Анна Шульгина

После этого мальчишки резко утратили боевой настрой и начали каяться. Чьей идеей было влезть в склеп и посмотреть, что в нем хранится, мы там и не узнали. Идти ночью было страшно, к тому же кто их в такое время куда-то отпустит, поэтому юные гробокопатели пошли на дело днем. И были неприятно удивлены людностью обычно пустынного кладбища. Ни скелетов, ни призраков они не обнаружили, разве что слышали какой-то шум и женскую ругань, на которую не обратили внимания. Зато в процессе «вскрытия» один из отроков уронил себе на ногу монтировку, и именно его вопль услышал Юра. И, естественно, кинулся проверять, кто там мучает ребенка.

Особого вреда, кроме ушибленного большого пальца одного из хулиганов, они нанести не успели, да и встреча с правоохранителями в таком тихом и уютном месте точно надолго отобьет охоту страдать фигней.

— Статьи за играющее в попе детство у нас пока нет, поэтому живо разбежались по домам. Если узнаю, что вы продолжаете чудить, родителям сообщать не стану, выпорю сама. Давайте-давайте, поскакали, пока я не передумала. Лучше бы за компами сидели и в танчики резались, — я проследила, как пацаны припустили в сторону тщательно законспирированной дыры в ограде, а потом повернулась к Юре. — Если думаешь, что сам намного лучше их, то ошибаешься. Я дала четкие указания, ты сейчас мой подчиненный. И если продолжишь страдать ерундой, никакой папа тебе не поможет. Уяснил?

Стажер недовольно нахмурился, наверное, считая, что выдал зверскую гримасу. На деле же стал похож на обиженного суслика, страдающего бешенством.

— Что с лицом и одеждой?

— Ерунда, сейчас все заживет.

— Это само собой, на тебе же, как на собаке, но на вопрос ответь, — я развернулась и пошла на выход, надеясь, что больше не встречу ни одного недоумка, из-за которого задержусь тут ещё хоть на минуту. Удивительно, но надежда оправдалась, потому что единственный оставшийся на территории кладбища полудурок понуро брел следом за мной. — Запнулся о корень дерева?

Судя по тому, что сопение приобрело оттенок уязвленного самолюбия, угадала с первого раза.

— Дурдом… Ладно, на первый раз прощаю, — ага, можно подумать, у меня выбор есть, — но если это снова повторится, напишу отказ и попрошу перевести тебя в архив. Будешь там рыться в старых делах и глотать пыль. Все уяснил?

— Да, — процедил он это сквозь зубы, но я не гордая, сгодится и так.

— Вот и молодец. А теперь поехали в гости к злой ведьме, которая разденет тебя и злостно надругается.

К тому времени за ограду мы уже вышли, поэтому я могла насладиться выражением удивления и ужаса, отчетливо читаемых на лице Юры. Он даже притормозил, не решаясь приближаться к моей «ласточке».

— В смысле?

— Лезь в машину. Заедем ко мне домой, постираю твои шмотки, не в таком же виде в отделение ехать.

— А что там было под надругательство? — не то, чтобы он полностью успокоился, но дверь открыл.

— У меня нет мужской одежды, поэтому пока побудешь в моих вещах. И если будешь себя плохо вести, сфотографирую в таком виде и выложу в соцсети.

Не знаю, впечатлила ли его эта угроза, но всю оставшуюся до моего дома дорогу Юра промолчал.

Глава 3

Первый ход — Е2-Е4, а там… А там посмотрим.

Надо сказать, что жила я в живописнейшем местечке. Насколько знаю, строительные компании уже давно облизываются на этот оазис деревенской экзотики посреди шумного города. Проглотить же мешают два момента — домовладельцы из числа пенсионеров, которые плевать хотели на коммунальные удобства и готовы носить воду в лютый мороз от колодца, и умельцы-мелиораторы. Если с аборигенами все понятно, то последние, пытаясь осушить пару небольших солончаков за оврагом, добились того, что и на огородах, приткнувшихся за домиками, тоже подозрительно зачавкало. А владельцы погребов во время весеннего половодья теперь могли насладиться брачными играми тритонов, не выходя из собственных домов.

Пятистенок, стоящий на небольшом пригорке, мне достался от бабушки. Поскольку старушка уже больше десяти лет, как почила, тут следует желать Царствия Небесного, но Матрена Никитична была столь сложна характером, что в её пребывании среди кущ я как-то сомневаюсь. И стараюсь обходиться более обтекаемым — земля ей пухом. Не подумайте, будто я настолько неблагодарна, что, получив наследство, тут же принялась очернять память усопшей, с этой задачей бабуля прекрасно справилась без посторонней помощи. Даже сейчас, через столько лет после того, как её не стало, дом предпочитают обходить стороной, сплевывая через левое плечо. Мне это только на руку, избавляет от нежелательного любопытства.

Приткнув «девятку» перед воротами, я отстегнула ремень безопасности и скомандовала стажеру:

— На выход.

Юрий не торопясь выбрался, продолжая крутить головой в попытке все рассмотреть и запомнить.

— Может, стоит убрать машину с дороги?

— Там дальше тупик, а у бабки, живущей за мной, нет даже велосипеда.

Видимо, ответ удовлетворил, во всяком случае, приставать с проблемой парковки он больше не стал. Зато не отказал себе в удовольствии подоставать другими вопросами:

— Вы давно здесь живете?

— Лет восемь, — тихо скрипнув калиткой, я отступила, чтобы пропустить дорогого гостя, который почти татарин. — Иди вперед по дорожке и никуда не сворачивай.

— По идее, это должны быть мои слова, — Юрий неожиданно улыбнулся. Неожиданно в том плане, что так жизнерадостно скалиться, стоя на пороге ведьминского дома, может не всякий. — А почему вы пошли работать в полицию?

— Ты ещё про зубы спроси. Сейчас снимешь одежду, я её застираю и повешу на солнце, за час должна просохнуть. И не забывай, нам ещё рапорт писать.

Полосатая корноухая кошка, отдыхавшая в тени зарослей лилий возле крыльца, проводила нас недовольным взглядом, но потом вспомнила, кто тут хозяин, и неторопливо удалилась за куст черной смородины. Насколько знаю, у неё там лаз к соседям.

— И что в нем надо написать? — стажер, оказавшийся в прихожей, старался не особо заметно глазеть по сторонам, но от любопытства у него даже слегка шевелились уши.

— Зришь в корень. Надо написать, что к нашему прибытию на кладбище было тихо и благолепно, как на кладбище. Такая вот тавтология, — я разулась и, вступив в тапки, протянула руку. — Куртку давай.

— А почему не написать так, как было на самом деле? — Закончив приглядываться и принюхиваться, Юрий с легким разочарованием на лице повернулся ко мне. Видимо, он ожидал увидеть натуральную избушку на курьих ножках, а оказался в самой обыкновенной гостиной. Даже без так привычного взгляду серванта, вместо этого памятника совдеповской роскоши одну стену у меня занимали книжные полки от пола до потолка. Но даже больше, чем количество книг, редких гостей удивляло отсутствие телевизора. Да, его у меня нет вообще. Посмотреть фильмы можно и через ноутбук, а внимать новостям по зомбоящику — увольте.

— Потому что это ты у нас отстажируешься и пойдешь покорять новые высоты. А мне с этими людьми ещё работать. Ну, условно людьми.

Хотя штопанье чужой одежды это не вышивка крестиком, но и такое занятие заметно расслабило и настроило на дружелюбный лад. Наверное, только поэтому я терпеливо отвечала на вопросы Юрика вместо того, чтобы послать.

— Это понятно, но ведь нарушение было! — стажер, понимая мою точку зрения, зачем-то полез отстаивать собственную. Надо сказать, что в моих спортивных штанах и своей рубашке он смотрелся очень колоритно, хотя и несколько стеснялся своего вида.

— Было. И ещё будет. И не раз, — я по старой привычке перекусила нитку, хотя ножницы лежали под рукой. Эх, останусь так без зубов… — Ты садись, хватит мельтешить.

Парень устроился в соседнем кресле и с видимым скепсисом приготовился внимать прописным истинам.

— Если собираешься работать по нашему профилю, запомни — нет никого страшнее оскорбленной ведьмы. Лучше прерви ритуал мага, выбей клык вампиру или подари оборотню на день рождения ошейник с надпись «Тузик». Все это фигня, но ведьму не зли. Потому что маг, вампир или оборотень тебя просто убьют, а вот наше племя сначала сделает все, чтобы тебе самому захотелось повеситься, и только после этого с удовольствием понаблюдает, как ты подыхаешь.

Глупых вопросов Юрий задавать не стал, то ли впечатлившись моими словами, то ли просто глубоко задумавшись. Мне он ничуть не мешал, поэтому пока стажер хмурился, глядя в одну точку, я успела не только починить и застирать его одежду, но и сунуться на кухню.

— Жареную картошку будешь?

— Буду, если предложите, — похоже, непринужденное общение приносило плоды, во всяком случае, гонору в парне существенно уменьшилось. — И все-таки, если ведьмы такие могущественные, почему вы пошли работать, фактически, против своих же?