Плен (ЛП) - Мерседес Сильвия

Но чем ближе он был, тем сильнее угасала надежда. Магия была… со сбоями. Ее гул порой обрывался, оставляя бреши. Лишь на миг, но… хватило бы, чтобы пролетел гарпен?

Соран приблизился к камню, который был почти с него ростом, плотно покрытый записями. Некоторые слова стерлись за годы, но все еще были различимы для магии. Проведя рукой по спирали слов, он изучал сложные линии заклинания, пока не нашел место, где ветер и погода стерли записи до опасного уровня. В этом была проблема?

Он продолжил дальше, обошел камень, следуя за словами. Он добрался до части, выходящей на море, и застыл. Сердце колотилось в груди.

Тут была причина аномалий — трещина пересекала камень, разбивая три слова. Они все еще были различимы, их сила не была сломана. Но вред был нанесен.

Соран подавил ругательство. Что теперь делать? Королева Дасира была одним из величайших смертных магов в истории, и это заклинание было сложной работой. Когда-то он мог бы сравниться с ее умениями, но теперь…

Он посмотрел на свои ладони, сжал пальцы, борясь с нилариумом. Магия в нем была сильной. Но он не сможет создавать новые чары.

Тяжко вздохнув, он опустился на колени, повернулся и сел спиной к камню, смотрел на море и Эвеншпиль, сияющий в тумане вдали. Горечь подступила к горлу от вида. Это было как насмешка, этот символ его прошлого величия, университет, где он учился среди величайших магов своего времени, где он поднялся в ранге, и даже самые старшие и обученные маги не могли спорить с его величием. Ему еще не было двадцати, а слухи уже ходили о том, что он займет место Мирдина Суприма, высшего ранга магов во всем Серите. Ему еще не было двадцати пяти, а он носил зеленую мантию жреца Оброна, неслыханная честь для такого юного мага.

И он все это разбил своими проклятыми руками.

Тени мелькали сверху. Соран посмотрел на небо, отчасти ожидая увидеть стаю гарпенов. Но нет, это были его виверны. Его красивые яркие творения танцевали на ветрах океана, не переживая. Он улыбнулся. Но это угасло, когда он вспомнил бедную синюю виверну, которая спала на камине дома. Единорог порвал ее крыло, повредил заклинанием, которым Соран вызвал виверну к жизни. Все попытки восстановить его оказались тщетными.

— Если не можешь исправить крыло виверны, как справишься с защитой? — шепнул он. Он со стоном опустил голову, слишком подавленный, чтобы смотреть, как виверны летали сверху.

А если… если девушка была права?

Соран стиснул зубы от этой мысли. Он прижал ладонь к голове, холодные пальцы гладили висок, словно он мог прогнать глупые идеи из головы. Но они не уходили.

Почему не попытаться обучить девушку магии? Она уже показала себя умелой. Даже неестественно умелой. Боги, она не должна была уметь половину того, что он видел! Она видела четко его заклинания без обучения, порой управляла заклинаниями, не понимая этого. Это почти пугало.

И это могло означать только одно.

— Ибрилдиан, — прошептал он.

Перонилла Бек была ибрилдианом — смесью фейри и смертной. Гибрид. В ее венах текли красная и синяя кровь, магия фейри и смертных, создавая нечто уникальное. И сильное.

Такое смешение народов было запрещено Обетом, конечно. В старину «кража невесты» была обычным делом для лордов фейри, особенно королей и принцев, которые хотели создать сильных детей-ибрилдианов для своих армий и замков. Порой леди-фейри брали смертных мужчин, чтобы родить от них, хотя такое случалось реже. Но было время, когда гибридов было много, и они были грозой для смертных. Война между смертными и королями Эледрии велась, в основном, из-за того, чтобы прекратить кражу невест и создание ибрилдианов.

То, что что-то было запрещено, не значит, что оно не существовало. Король Лодираль не захотел отдавать свою смертную невесту, подписав Обет, и никто не знал, что стало с их ребенком-гибридом. Нынче смертные женщины, которые рожали от фейри, были вынуждены отдавать детей после рождения. Одним из неприятных заданий магов высшего ранга было собирать этих детей. Соран не знал их судьбы, и ему не нравилось строить догадки.

Но даже маги не могли найти всех ибрилдианов, рожденных в мире смертных.

Девушка могла быть крови фейри? Чем больше он думал, тем больше это казалось возможным. И потенциальная сила в ней манила его. Сила могла исцелить бедную виверну. Сила могла исправить камни защиты.

Но что еще? Что еще он мог сделать через нее?

Он мог научить ее запретному искусству создания носрайта?

Соран вдохнул, отклонил голову и смотрел на море. Учить девушку такой магии было преступлением, но это его не беспокоило. Он совершал преступления хуже. Но на ее обучение уйдет время. Даже если у нее был талант от природы, требовалось время.

— Ты не можешь держать ее тут, — прошептал он. — Не можешь. Не должен. Это опасно.

Дева Шипов. Она была тихой прошлой ночью, скрывалась в своем темном королевстве. Но это означало лишь одно: она готовилась. Готовила себя, собирала силы для мощной атаки.

Когда нападение произойдет, будет ли он готов?

Если ему будут помогать… если в боях ночью у него будет поддержка…

Соран резко встал, тряхнул мантию и накрыл капюшоном голову. Пора было покончить с глупыми мыслями. Девушка не могла остаться, он не мог ее учить. Было так просто. Он оставит ее на несколько дней, а потом отправит туда, откуда она прибыла. Пока не поздно.

С решимостью в груди Соран пошел по краю утеса, направился к следующему камню защиты. Он должен был осмотреть их все до заката.

4

— Здравствуй, большая груда камней, — Нилла убрала волосы с лица. — Я вернулась.

Стоя у калитки, она смотрела на заросший сад Дорнрайса, уродливый и трагичный, как она и помнила. Когда-то красивые изгибы были скрыты морем мертвых кустов с шипами.

Нилла поежилась, ее мутило. Теперь она знала о Деве Шипов и невольно гадала, могли ли эти сплетения шипов быть работой носрайта. Маг Сильвери говорил, что она не могла порвать оковы и появиться в физическом мире. Пока что. Но могла ли она влиять на реальность сильнее, чем он думал? Маг не был всеведущим.

Но он уверял ее, что дом был безопасен днем. Нилла смотрела на солнце, яркое на холодном небе. Еще даже не был полдень. У нее были часы безопасного исследования впереди. И что еще ей делать днем, пока маг ходил по острову по своим делам? Стоять в поле и привлекать гарпенов?

Крутя золотое кольцо на большом пальце, Нилла встряхнулась и пошла вперед. Несколько дней прошло с ее прошлого визита в большой дом, но она помнила путь среди веток, узкую тропу, ведущую к двери кухни сбоку. Дверь легко открылась, уже привыкшая к ее визитам.

Она скользнула в темную кухню, закрыла за собой дверь, чтобы закрыться от холода. Странно, как она привыкла к этому за пару дней. Она знала план кухни неплохо. Просторное место легко могло уместить небольшую армию поваров, помощников и посудомоек.

Она шла среди столов и печей с уверенностью, направляясь к буфету. Каждый день в корзинке появлялась свежая буханка хлеба, Нилла зависела от этой магии и ценила ее. Но… это все было очень странно.

В первый день в Роузварде она заглянула в банкетный зал и увидела пир на столе, все было испорчено. Почти весь дом поддался гниению. Но в буфете всегда был свежий хлеб и другие новые предметы на полках. Сильвери чарами защитил запасы перед его изгнанием? Но в этом не было смысла, он не ходил за припасами за пятнадцать лет, пока она не прибыла сюда. Кто-то еще зачаровал буфет? Король-фейри, который проклял его?

— Тайна, — прошептала Нилла. — Еще одна тайна.

Не важно. Хлеб был свежим, и это было для нее важно. Но перед тем как уносить мешок припасов, у нее была еще работа.

Пора было поискать новое платье.

Покинув кухню, она поднялась по лестнице на первый этаж дома. Ей нужно было проверить комнаты слуг. Она была девкой с улицы Драггс, она не должна была лазать в шкафах леди, которые жили в этом доме.