Дом Брасса - Эллери Квин

— Эй! — воскликнул Харри. — Чего это вы разбрасываетесь американскими деньгами, мисс О'Нил?

— Они просто выпали, — отозвалась Линн. — Прошу прощения. Обычно я не вскрываю почту, когда с кем-то разговариваю, но этот конверт выглядит так странно, что я умираю от любопытства.

— Развлекайтесь — я не возражаю, — сказал Харри, чудодейственным образом изгибая свою тощую шею, чтобы заглянуть в письмо.

Линн дважды прочитала письмо Хендрика Брасса. Потом она открыла рот, произнесла «о!» и прочитала его в третий раз.

— Кто-то оставил вам денежки? — пыхтя, спросил Харри.

— Не совсем, — ответила Линн. — Не знаю, что с этим делать.

— Позвольте мне. — К ее изумлению, Харри выхватил у нее два листа веленевой бумаги и начал читать.

— Эй! — Линн сверкнула глазами. — Это мое письмо!

— Мой совет — оставить деньги, а письмо выбросить. Теперь что касается этого полиса…

— Как-нибудь в другой раз. — Линн поднялась.

— Значит, отложим на некоторое время?

— Откладывайте это сами, Харри. — Линн направилась к входной двери. Вернувшись sans[7] Харри, она подобрала стодолларовую купюру и разрезанную кривыми ножницами половинку тысячедолларовой, после чего прочитала письмо в четвертый раз. На Западе, где мужчины оставались мужчинами, Линн приобрела немалый опыт в преодолении искушений. Мог ли этот Брасс преследовать какую-то корыстную цель? Судя по письму, он старик, но это ничего не значит — старики часто бывают прилипчивыми. С другой стороны, в его стиле ощущались юмор и изящество, не вязавшиеся с назойливой похотливостью. В конце концов, все это может обернуться шуткой.

Все решили соображения экономии. Линн не принадлежала к беспокойным натурам, но голод не тетка, а она только что получила выходное пособие, сопровождаемое стандартным типографским бланком с выражениями сожаления.

Географическая дистанция до Филлипскилла в штате Нью-Йорк требовала перелета по воздуху, а даже старомодное путешествие железной дорогой являлось роскошью, которая поглотила бы все ее скудные сбережения. Линн не знала, покроют ли сто долларов переезд, но не сомневалась, что самый дешевый способ передвижения — это автобус, поэтому позвонила на автовокзал, выяснила все факты и цифры, после чего начала собирать вещи.

«Поеду на Восток, — говорила она себе, отглаживая блузки, — и посмотрю, что на уме у этого Хендрика Брасса».

Глава 2

ГДЕ?

Ричард и Джесси Квин быстро ехали в своем «мустанге».

Сменив фамилию, Джесси позволила себе единственную роскошь — она сдала свой ветхий «додж» в счет покупки нового автомобиля, ярко-красного, как пожарная машина, с сиденьями такого же цвета и всеми прибамбасами из репертуара мистера Форда. Ричард, чьи автомобильные потребности вплоть до ухода в отставку удовлетворяла администрация города Нью-Йорка, обрадовался «мустангу», как восьмилетний мальчик — рождественскому подарку.

Будучи старомодным человеком, он воспользовался старомодным маршрутом по Со-Милл-Ривер-Паркуэй к мосту Тэппен-Зи. Возможно, существовал путь и покороче, но старая дорога много лет служила ему верой и правдой, поэтому можно было надеяться, что она не подведет и на этот раз.

День был свежим, и инспектор ощущал, что кровь быстрее струится в его жилах. Это приятное чувство несколько омрачало малое количество фактов, которое ему удалось раздобыть в библиотеке на Сорок второй улице и в газетном хранилище его знакомого.

— О чем ты думаешь? — обвиняющим тоном спросила Джесси.

— Об этих чертовых Брассах.

— Не пора ли посвятить меня в то, что ты узнал, Ричард? Учитывая, что письмо прислали мне.

— Они прибыли из Голландии — их первоначальная фамилия была ван дер Брас или ван ден Брас. Со временем она избавилась от приставок и обзавелась вторым «с».

Джесси откинулась на спинку сиденья. Загадочное приглашение успело превратить ее любопытство в тревогу. В сотый раз она благословляла свой союз с этим замечательным человеком. Как бы она жила без него?

— Продолжай, — сказала Джесси.

Эмиграция, продолжал «замечательный человек», произошла лет двести назад. Брассы уже тогда работали по металлу и, прибыв в Америку достаточно состоятельными людьми, быстро разбогатели и приобрели поместье между Тэрритауном и Филлипскиллом — в то время маленькими деревушками. Вскоре дом стал им мал, и через несколько десятилетий он достиг более чем солидных размеров, причем одно крыло было целиком отдано под мастерские. Для своих изделий Брассы использовали драгоценные камни, но в основном славились работами из золота, серебра, а позднее и платины.

Говорили, что Джим Фиск[8] потратил в «Доме Брасса» минимум пятьсот тысяч легально украденных долларов на свою величавую компаньонку Джози Мэнсфилд, а Босс Твид[9] израсходовал почти столько же на свадебные подарки дочери. Но в целом клиентуру «Дома» составляли респектабельные финансовые магнаты типа красноносого Дж. П. Моргана Старшего.[10]

— Значит, эти Брассы должны быть мультимиллионерами, — с облегчением заметила Джесси, как будто обладание миллионами гарантировало полное отпущение грехов.

«Мустанг» мчался по мосту, и инспектор воспользовался случаем насладиться Гудзоном во всем его великолепии.

— Вероятно, — отозвался он. — Трудно избавиться от такого количества денег. Но у меня сложилось впечатление, что из членов семейства Брасс почти никого не осталось. По крайней мере, в Филлипскилле коптит небо только этот Хендрик. Он уже больше десяти лет живет там отшельником со своим слугой.

— В таком поместье только один слуга?

— Да, судя по сведениям, которые я раскопал. Вроде бы он заботится о старике и о доме.

— Сколько ему лет?

— Кому — Брассу? Должно быть, семьдесят шесть.

— И они вдвоем бродят по этому замку?

— Странно не только это, Джесси. Местные жители, которых интервьюировал репортер, утверждают, что даже в разгар зимы дым идет только из трубы над флигелем, где находится мастерская.

— Прямо как в Средние века, — кисло улыбнулась Джесси. — Держу пари, он расхаживает по дому в отороченной мехом и усыпанной звездочками мантии и в ермолке.

— Мне все это не слишком нравится, — произнес Ричард Квин прежним инспекторским тоном. — Ты уверена, что хочешь через все это пройти, Джесси?

— Я чувствую то же самое, Ричард. — Джесси даже умудрилась вздрогнуть, что при сложившихся обстоятельствах было не так уж трудно. — Но мы уже столько проехали, что стоит добраться до конца. Ведь мы всегда можем сказать «спасибо, нет» и откланяться.

Фыркнув, инспектор свернул с моста и начал искать почтовую дорогу Олбени. Найдя ее, они молча поехали дальше.

— Вот эта таверна, Ричард! — внезапно воскликнула Джесси.

Гостиница «Олд Ривер» появилась перед ними абсолютно неожиданно. Это было расползшееся в разные стороны сооружение из потрепанного погодой кирпича с деревянной галереей, обвисшей, как живот старухи.

— Кажется, он велел свернуть налево после гостиницы?

— Понятия не имею. Лучше загляни в письмо.

Джесси повиновалась и кивнула:

— Второй поворот налево.

Расставшись с почтовой дорогой, они словно нырнули в прошлое. Асфальт исчез, деревья подступали с обеих сторон, а в одном месте пришлось переезжать через речушку по выглядевшему весьма ненадежно деревянному мосту. Это была настоящая Сонная Лощина. Джесси легко представила себе Всадника без головы, который преследовал среди ночи насмерть перепуганного Айкабода Крейна, погоняющего Старого Пороха.[11]

— Ричард, ты едва не проехал мимо! В письме говорится, первый поворот направо — где указатель с надписью «Частная дорога».

Инспектор выругался и свернул на проселочную дорогу. Деревья подступали все ближе, и после крутого поворота перед ними предстал кусочек старой Европы, пересаженный на американскую почву.

Дом Брасса состоял из нескольких сооружений, притулившихся друг к другу, как щенки, сгрудившиеся у материнских сосков. Первоначальное строение было невысоким и продолговатым, со стенами из необработанного камня и крытым дранкой верхним этажом, увенчанным крышей, которая спускалась двумя скатами от верхней распорки; основной скат, подобно воинской шеренге, прорезал ряд мансардных окон. Края скатов были дощатыми, опускаясь, подобно лестнице с кажущимися укороченными ступеньками, как в Саннисайде — имении Вашингтона Ирвинга.

От материнского здания отпочковалось целое семейство флигелей — каждый состоял из камня, дранки и досок, каждый имел свою двускатную крышу. Нижние края двух крыш были приподняты либо чтобы не затемнять окна внизу, либо чтобы не допустить дождевую воду в дом, — они напомнили Джесси изогнутые колпачки на ярлыках порошка «Старый голландский чистильщик». И на всех крышах, словно небывалый урожай грибов, торчали побеленные трубы различной формы и размера — высокие и тонкие, короткие и толстые, — вырисовываясь силуэтами на фоне неба. Труб было не меньше тридцати — похоже, каждая комната обладала собственным камином.