Перекресток прошлого: Холод войны - Даниил Витальевич Протасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И когда я, уже потеряв терпения, хотел взять и отшвырнуть упертого ученого, как вдруг за его спинной раздался громкий грохот. Я резко судорожно огляделся по сторонам, пытаясь определить, откуда он исходил, пока не понял, что он послышался за дверью кабинета. Увидев, что я на миг потерял бдительность, Александр решил воспользоваться моментом, и, оттолкнув лезвие от себя, сделал резкий рывок в мою сторону, в надежде схватить меня за руки и обезоружить. Но едва увидев, как профессор пытается на меня напасть, я машинально взмахнул мечом в его сторону и вонзил лезвие ему в грудь.
– Черт, профессор! – испуганно вскрикнул я, увидев, как из его раны начала струиться кровь.
Но сам Александр был спокоен, как будто он ожидал такого исхода. Он с абсолютным спокойствием посмотрел на огромную рану, зияющую в его груди. После чего его ноги подкосились, и он беспомощно рухнул. Я едва успел его подхватить, прежде чем тот упал, и медленно положил его на пол. Я с грустью склонился над ним, впервые за многие годы, я находился в полном замешательстве. На какое-то мгновение, я снова вспомнил, то время, когда он был моим наставником, когда мы были коллегами, друзьями. Я вдруг почувствовал жалость к этому несчастному старику. Он лишился всего во имя своей цели и по итогу умирал в темноте, совершенно один. Погибал от руки собственного ученика.
Александр с легкой улыбкой посмотрел на меня:
– Ну и глупо же получилось, да? – пошутил он. Пока кровь ручьем струилась по его телу и стекала на пол, образуя вокруг него большую красную лужу.
– Прости меня, профессор – с сожалением произнес я.
А Александр же тем временем, мечтательно смотрел в потолок, создавалось ощущение того, что данное положение его совсем не волновало.
– «Когда кровь твоя обагрит, лезвие Гильгамеша, тогда и придет смерть твоя. Это и станет началом конца» – тихо бормотал он про себя – Теперь я наконец-то понял, что значили эти слова.
– Что ты несешь? – недоуменно спросил я.
– Послушай – возбужденно сказал он, схватив меня за рукав и притянув ближе к своему лицу: – Времени осталось очень мало. Найди генераторы и ключи. Активируй машину. Только так можно будет получить ответы.
– Ответы?! Ответы на что? – гневно крикнул я. Но взглянув в его темные глаза, мне стало совсем не по себе, ибо они выражали какую-то инфернальную одержимость.
– Я знаю, что ты все равно собираешься исполнить то, что задумал. Но это все не важно, все это мелочи перед тем механизмом, который скоро придет в движение – начал тараторить он – Не вини себя за то, что сделал. Это бы все равно произошло рано или поздно. Жаль только, что я так и не успел закончить, свое исследование
– Не волнуйся, я закончу его за тебя – мрачным тоном, сказал ему я.
– Я знаю, этого я и боюсь – хриплым голосом, произнес он. Затем у него начался острый приступ кашля – Скажи…моей жене,…и…дочери…что я…их люблю.
За все то время, что я его знаю, он впервые говорил о своей родне. Меня это невольно растрогало.
Силы Александра стремительно покидали его тело, кожа побледнела, а живительный свет в его глазах медленно угасал:
– Запомни, несмотря ни на что. Ты всегда будешь моим лучшим ученико…
Но договорить он так и не успел, ибо голос его внезапно замолк, а приподнятая мною голова резко упала на пол. В эту секунду, жизнь Александра Андронова прервалась.
– Прощай, старый друг – тихо сказал я, закрыв его застывшие глаза.
Его смерть вызвала у меня смешанные чувства, часть меня ликовала, ибо столь желанная мною месть свершилась и старик, наконец, заплатил за свой проступок. Но это ликование смешивалось с печалью. Ведь он был последним человеком, что остался от моей прежней жизни.
– Возможно, так было даже лучше – подумал я про себя – Нельзя прийти к новому, перед этим не стерев все старое.
Через некоторое время после его смерти, самообладание вновь вернулось ко мне, и я вспомнил о своей миссий.
– Я пришел сюда за картой – решительно произнес я, поднимаясь на ноги – Я не должен позволять эмоциям ставить под угрозу мое задание.
И, в последний раз взглянув на бездыханное тело своего друга, я вытер кровь с лезвия меча, и направился в кабинет.
Вдруг оттуда снова донесся шум. И звук исходил явно не от крысы или кошки.
Крепко сжав рукоять своего меча, я осторожно подошел к двери, прислушиваясь к каждому шороху. Но когда за ней внезапно раздался скрип распахнутых ставней, я понял, что времени терять нельзя и ворвался внутрь.
В кабинете Александра, царил форменный, как он называл «авторский беспорядок», повсюду были разбросаны книги, скомканные бумажки и разного рода органические породы в склянках. Нужная же мне карта, как и сказал старик, лежала на столе. Это была в несколько раз увеличенная фотография того настенного рисунка что он нашел в храме. На ней было нарисовано шесть точек, они были расставлены в виде пятиконечной звезды, с точкой в середине, и под каждой точкой был написан текст на том же языке, что и символы, изображенные у меня на мече.
«Значит наш профессор, за столько лет не так уж далеко продвинулся в расшифровке» – подумал я. Но даже то, сколько он успел перевести, вызывало у меня восхищение, ведь у него под рукой не было тех многочисленных артефактов и книг, что хранились в архивах Ока.
Но главное из того, что я обнаружил в кабинете, это был тощего вида паренек лет девятнадцати, он был рыжий, коротковолосый в узких очках и белом лабораторном халате, надетым поверх джинсов и серой кофты.
«Ну конечно, у него в кабинете был ассистент! Так вот почему профессор не хотел пускать меня сюда» – догадался я.
Он стоял у окна, встав одной ногой на подоконник. На его лице читался страх, который я видел даже сквозь кромешную темноту.
– Кто вы? Где профессор? Что вы сделали с ним? – спрашивал парень, пищащим от испуга голосом.
– С ним все в порядке – солгал я ему – Слезай, он ждет тебя в гостиной.
– Вы лжете! Я слышал, как он упал, слышал его стоны – в панике верещал он, все дальше отходя к краю окна.
– Черт, этот парень, лишний свидетель – с негодованием подумал я – Не хотелось бы
