Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба - Олег Верещагин

Она поворачивала возле круглого павильона с провалившейся же-стяной крышей. Метрах в пятидесяти за поворотом виднелось окру-жённое липами и заросшими разным мусором клумбами одноэтажное здание, обшитое досками, на которых почти не сохранилось следов краски. Окна были заколочены, но во многих местах фанеру отодрали, там чернели провалы или тускло поблёскивали сохранившиеся гряз-ные до невозможности стёкла.

По заросшей тропинке Олег обогнул здание до главного входа, над которым ещё висела табличка

И старый герб с серпом, молотом и колосьями. На двери висел заржа-вленный замок.

- Да-а… - печально протянул Олег. - Кто с образованием к нам при-

дёт, от образования и погибнет…

Он ещё постоял, ковыряя выщербленный асфальт, которым был залит пятачок перед входом, носком кроссовки, потом огляделся сно-ва и неспешно поехал дальше. Эта, новая, аллея была прямой, как стре-ла, обсаженной дубами, а в конце светился неровный прямоугольник выезда.

Вскоре Олег понял, почему деревня не давала о себе знать. Про-сто-напросто деревни-то и не было.

Минут десять Олег ехал между каких-то руин, напоминавших ре-портаж о взятии Грозного. Из буйных зарослей всё той же крапивы, че-реды и бурьяна торчали вроде бы даже обугленные конструкции и поч-ти целые длинные какие-то сараи, возвышались и накренялись столбы с изоляторами, но без проводов, лежали металлические проржавевшие цистерны, валы, огромные шестерни и просто предметы непонятно-го предназначения. На мучительно-кочковатой дороге попадались зве-нья гусениц, ржавые подшипники, бетонные плиты, вставшие дыбом и словно выросшие из этих плит арматурные прутья, завязанные краси-выми узлами. Кроме Грозного возникали ассоциации с фильмами про Бе-зумного Макса и Землю после ядерной войны.

Людей не было. Зато встречались собаки - беспородные и неаг-рессивные. Им было скучно и жарко.

Олег начал опасаться, что всё-таки заблудился. Где тут пер-вый левый поворот, откуда? Но и спросить было не у кого - остава-лось крутить педали.

Бряканье и стук, послышавшиеся где-то сбоку, из-за стены сорняков, Олег не смог определить сразу. Стук, грымс, бряк, скрип, хряп, фрр… что такое?!

Над зарослями появилась кепка. Плоская и засаленная, она плыла, как по зелёному морю, то ныряя, то лихо появляясь вновь. Потом из зарослей возникла неопределённого цвета лошадь, запряжённая в пер-вую в жизни телегу, которую Олег увидел вблизи. Телега подпрыгива-ла и тряслась, как припадочная, отчего человек, сидевший боком на передке, был похож на преступника, которого с особым садизмом каз-нят на электрическом стуле. Именно телега издавала жутковатые звуки, да ещё лошадь пофыркивала.

Хозяин этого транспортного средства был старик - за шесть-десят, а сколько точно - неясно, сухощавый, невысокий, с морщинис-тым, красно-кирпичным лицом. Несмотря на жару, одет он был в бес-форменный и бесцветный пиджак на голое тело, такие же брюки и кирзовые сапоги.

- Здравствуйте, - Олег остановился. Кивнув, "водитель кобылы"

издал какой-то горловой звук, его лошадь послушно замерла и мелан-холично протянула горбоносую морду к травке на обочине. Она - ло-шадь, а не травка - ничуть не напоминала Олегу тех коней, на кото-рых он учился ездить в конно-спортивной школе вот уже два года. - А вы не подскажете, где Марфинка?

В глазах старика промелькнуло удивление. Он молча повёл рукой вокруг и странно булькнул. Олег догадался, что старик - немой и сам

удивился чувству неловкости, которое вдруг охватило его.

- Понимаете, - торопливо начал он. - мне надо на кордон, а я не

знаю, я, по-моему, заблудился…

Старик кивнул и похлопал по телеге за своей спиной, потом - показал на велосипед мальчика и похлопал тоже. Улыбнулся. Олег неожиданно вспомнил, как мама ему рассказывала про немого Романа, которого страшно боялась в детстве; её пугало то, что человек не умеет говорить, а только мычит. Интересно, а это не он?

Олег погрузил велик сзади и вспрыгнул на место, по которому похлопал немой - передок рядом с ним. От досок телеги пахло сеном и ещё чем-то, но не очень приятным. Немой щёлкнул вожжами, чмокнул - лошадь оторвалась от травы и двинулась вперёд. Олег схватился руками за какие-то доски и крючки - трясло немилосердно.

Немой вопросительно поднял брови и пальцем показал на Олега. Мальчик ответил:

- Я сын Семёновой. Вера, Семёнова - может, помните? Вы же ведь

Роман?

И подумал, что мама зря боялась этого человека. Роман вдруг закивал, его лицо расплылось в удивительно доброй улыбке. Он пока-зал жёлтые, насквозь прокуренные, но крепкие зубы и потрепал Олега по плечу, что-то мыкнув. Потом - всмотрелся в лицо мальчика и сно-ва кивнул. Обрисовал пальцем овал и поднял корявый большой палец с чёрным ногтем.

- Похож на маму? - понял Олег. Немой засмеялся, кивая. - Мне гово-

рили.

Так странно было ехать рядом с этим стариком - и понимать, что он видел маму девчонкой, младше Олега. И как давно это было…

Оказалось, что деревня-то совсем рядом. Олег догадался, что ехали они, скорей всего, через разрушенное колхозное хозяйство - он мог только удивляться тому, как много всего было тут настроено. А сама Марфинка, представлявшая собой просто одну невероятно длин-ную улицу, обрамлённую густыми садами, начиналась за широкой, раз-битой дорогой, ещё сохранившей следы асфальта.

Старая деревня не показалась Олегу брошенной или запустелой. Народу на улице, в садах, дворах, на огородах было немало, и отнюдь не только бабки и дедки. Во многих дворах стояли машины. Виднелась речка, на её берегу Олег различил два десятка мальчишек и девчонок - кто купался, кто ловил рыбу, а кто уже загорал.

Но потом они проехали мимо большого сельского клуба - так было написано на облупившейся вывеске, помещённой между двух пар колонн, поддерживавших навес. Одна колонна накренилась, прямо на крыльце выросла берёзка, стенд с надписью КИНО был пригнут к зе-мле и пуст. В таком же состоянии был и сельский магазин - только там трава и деревца не просто заполонили крыльцо, а обосновались и на крыше, т поднялись до верха окон. Олег понял, что все, кого он ви-дит - родственники, приехавшие на лето, "дачники". А что тут зи-мой?! Страшно подумать… Да и сейчас - он заметил - больше поло-вины домов смотрят на мир из зарослей бурьяна незрячими, заколо-ченными окнами.