Речь И. В. Сталина на двадцатом съезде КПСС - Сергей Эс

— Однако… — Сталин неожиданно резко замолчал. Он начал машинально шарить в карманах. Вынул оттуда трубку, и тут же спрятал ее.

— Я хочу перейти к главному, — наконец, проговорил он. — Вы помните, что в начале своего выступления сказал вам, что у нас будет очень сложный разговор.

Сталин обратил хмурый взгляд на делегатов съезда, всматриваясь в многочисленные лица.

— Не для развенчания культа личности заварил Хрущев сегодняшнюю кашу. Ведь, почему-то три года назад он не поддержал предложение Маленкова, рассмотреть вопрос о культе личности.

В зале висела напряженная тишина.

— Не со Сталиным он хотел свести счеты.

Генералиссимус еще некоторое время промолчал. Его ноготь тихонько застучал по трибуне.

— Прочитав накануне текст доклада, вначале я подумал, что Хрущев просто решил отвести от себя лично вину за свою долю репрессий. А ведь эта доля поражает воображение. Сначала в Москве, а затем на Украине он истребил огромное количество людей. Он был одним из самых активных участников репрессий в команде Ежова. Да, именно в команде Ежова. В этом надо искать еще одну разгадку его мотивов. Мне вспомнилось, что в двадцатом году он был среди тех, кто поддерживал Троцкого. Вы помните, что в 27-м году троцкистам не удалось провести массовую демонстрацию своих сторонников. Тогда они собрались на свою тайную сходку и решили подготовить переворот. Как оказалось, они задумали расчистить себе путь к власти террором и казнями. Мне думается, что отчасти на это их науськала пронюхавшая их планы германская разведка. Помните, как много тайн было связано с уходом из жизни Менжинского? На его место сел Ягода, который приступил к воплощению тайных планов троцкистов. Ягоду сменил Ежов. Нет, я не считаю всех сторонников Троцкого законченными врагами Советской власти. Многие искренне заблуждались. Не все были посвящены в истинные мотивы развернувшихся репрессий. Подлость троцкистских руководителей заключалась в том, что они уничтожали своих прозревших и просто разоблаченных соратников. Теми же самыми репрессиями. Кстати говоря, я был против казни Бухарина. Предлагал применить к нему ссылку. Он мог правильно переосмыслить свое положение. Но, увы, вопреки сложившемуся обо мне мнению, я был не всесилен. Большинство проголосовало за казнь.

Хрущев мог быть участником этой команды — глубоко законспирированным участником. Его тайну унесли с собой в могилу и Троцкий, и Ежов, и Бухарин. Сегодня, — подумалось мне, — он, наконец, всплыл. Всплыл, чтобы претворить планы того заговора в жизнь.

Перед тем, как мне попасть сюда, мой гость из будущего ознакомил меня также со всеми делами о реабилитации репрессированных, которые последовали после двадцатого съезда. Скажу, что многие реабилитированы незаслуженно. Их дела не рассматривались во всей своей полноте, как того требует хотя бы чувство справедливости. Это был чисто политический акт. Общим списком оправданы и невинные жертвы, и действительные враги Советской власти. Это и дало мне повод подумать, что руками Хрущева был просто осуществлен реванш троцкистов.

Однако, и это — только часть его мотивов.

Вдумайтесь, борьба с культом привязывается только к личности Сталина. Но культ создавался не мной. Значит, его действительные причины остаются не искорененными. И более того, борец с культом, под видом борьбы сам выстраивает свой культ. И он уже борется с системой, которая могла бы, действительно покончить с культом.

Я уже обмолвился здесь о том, что в 1937 году предполагалось провести альтернативные выборы в Верховный Совет. Но именно под предлогом обострившейся борьбы с врагами народа наше предложение с Молотовым было отвергнуто. Кому-то срочно понадобились тысячи врагов. Теперь нам совершенно ясно, кто размахивал жупелом этой борьбы. Первые секретари испугались за свои места. Ведь кому-то дорожки туда были расчищены головорезами Ежова. Зря что ли старались?

Хрущев прекрасно помнит, как прижали нас к стенке секретари крайкомов и обкомов, составившие костяк ежовской команды. Как решил прощупать нашу группу Эйхе, первым приславший телеграмму с требованием повысить лимит на расстрелы. Мы не могли не отступить, поскольку могло последовать уже подготовленное обвинение о нашем предательстве дела Ленина (помните, после вступления в Лигу наций?), чтобы у Ежова появился повод арестовать и ликвидировать всю нашу группу. Я виноват перед тысячами людей, которых сгубили эти лимиты, но в случае нашего исчезновения, счет на жертвы мог пойти на миллионы. Фактически на территории страны развернулась настоящая война. Мы теряли людей, как в настоящей войне — войне, которая велась против страны и партии под изуверским прикрытием имени Сталина. В этой войне были свои полки — по ту сторону фронта к троцкистам примкнули все враги нашей власти: и мечтавшие о реванше бывшие беляки, и лишившиеся награбленного эксплуататоры и кулаки, и почувствовавшие вкус наживы нэпманы, и действующие по приказам из-за границы агенты. В этой войне были и свои орудия, свои снаряды и пули — доносы, аресты, казни и ложь. Мы шаг за шагом одолевали врага в этой войне. Вышинский, став в 1935 году прокурором, добился пересмотра решения о высылке из Ленинграда «социально чуждых элементов». Вы помните, что после убийства Кирова НКВД очистил город от бывших дворян, сенаторов, генералов, интеллигенции. Двенадцать тысяч человек были лишены политических и гражданских прав, многие осуждены по надуманным обвинениям. Политбюро, где тон задавала наша «пятерка», поддержало протест прокурора. Большинство лишенцев смогли вернуться в Ленинград, с них сняли судимости и обвинения, восстановили в избирательных правах, отдали невыплаченные пенсии. В 1936 году тот же Вышинский добился отмены судебных приговоров по закону «о трех колосках», от которого пострадал целый миллион крестьян! Этот миллион крестьян теперь уже мог участвовать в первых выборах в Верховный Совет. И тот же Вышинский, имя которого в будущем превратят в символ репрессий, в 1937 году настоял на пересмотре дел инженеров и техников угольной промышленности и потребовал реабилитации всех, кто проходил по «делу о Промпартии». Тем и другим вернули ордена, звания и, само собой, право избирать и быть избранными. В 1938 году после Хрущева руководить московским горкомом был поставлен Щербаков, при котором уже никто из работников Моссовета, МК и МГК, райкомов не пострадал. Щербакова даже обвиняли в том, что он очень неохотно и очень редко давал согласие на репрессии.

Я уже сказал, что их снарядами была ложь. Вину за репрессии валили на тех, кто их останавливал. Я с большим изумлением узнал, что Вышинскому припишут фразу, что признание обвиняемого является лучшим доказательством. Он говорил как раз обратное…

Устранив Ежова, мы постепенно добирались до его исполнителей. Они несли заслуженное наказание. В 1953 году Берия набрал материалы на Хрущева и других преуспевших в репрессиях преступников, но произошло то, что произошло. Они опередили, убив его…

Вы наверное не знаете, что, придя к власти, Хрущев основательно вычистил архивы, уничтожив огромное количество документов.

Сталин заметно разволновался. И вдруг зал охнул: генералиссимус покачнулся. Сзади мгновенно оказались два человека, которые подхватили его под руки. Люди в зале вскочили со своих мест. Тут же на сцене появились еще три человека, которые торопливо несли большое кресло.

Увидев их, Сталин предупредительно поднял им навстречу руку. Несущие кресло остановились в недоумении и растерянности. Замер и зал.

— Товарищи! — воскликнул Сталин. — Ну что же вы! Опять культ разводите! — Он сделал попытку улыбнуться. — Принесите мне стул, пожалуйста. Только со спинкой. Чтобы можно было навалиться. Спину тяжело держать.

Когда рядом появился стул, генералиссимус с облегчением сел на него и машинально достал трубку. Так же машинально он раскурил ее.

— Почему же коммунисты не остановили эту войну?

Генералиссимус замолчал, надолго задумавшись. Молча и неподвижно сидели и делегаты.

В зале висела напряженная тишина.

— Я имею ввиду рядовых коммунистов, партийные массы, которые составляют основу партии. Члены политбюро — отнюдь не боги. Многие наши поступки диктовались неодолимыми обстоятельствами. Я уже говорил, что мы стояли под дамокловым мечом. Любой отказ запросам от областных секретарей мог привести к перевороту в руководстве с непредсказуемыми последствиями. И хотя свою долю в нашу общую победу руководители партии сумели внести, однако основные наши надежды были обращены в партийную гущу. Оттуда мы хотели получить здоровые импульсы.

После съезда вы разъедетесь по домам, вернетесь к рядовому партийцу. Что это за человек? Почему он — основа нашей партии — не смог противостоять злу? Чего ему, кроме горячего желания служить нашему делу, не хватало? Почему много рядовых коммунистов оказалось послушными игрушками в руках злодеев?