Возвращение - Дзиро Осараги

— Нет, ничего, — Усиги улыбнулся. — Я больше ничего не скажу. Но так может случиться. Это только моё личное мнение. Что касается меня, то мой сын уже погиб, и я могу исполнить свой долг без сожаления.

— Твой сын?! Где, как?

— Мидуэй. Ему было 23 года… Извини, мне пора идти. — И он вышел твёрдой поступью военного. Мория бросился за ним.

— Усиги!.. — Капитан обернулся и взглянул на него.

— Я раскаиваюсь, что я вёл себя в молодые годы так слепо и опрометчиво. Я был молод. Но ты не должен погибнуть в этой идиотской войне. Постарайся выжить и вернуться. Останься живым, чтобы покончить с этой войной скорее. В твоём положении…

— Это слишком поздно. Слишком поздно…

Сказав это, он повернулся и сел в машину.

Их взгляды встретились на несколько секунд, и машина тихо тронулась.

— Адъютант, — позвал капитан сидящего впереди лейтенанта Иманиси. — Заедем в жандармерию. Я хочу быть уверен, что не будет каких-либо неприятностей. Мимо нас проезжал их сержант, а они всё такие дураки, что из мелочи могут сделать крупное дело.

ЩУПАЛЬЦЕ

В каждом городе в Малайе есть свои развлекательные центры, которые местные жители называют «парками». Китайские театры, классические и современные, малайские театры, кинотеатры и танцевальные залы теснятся на огороженном пространстве и необходимо купить билет, чтобы попасть внутрь. Горожане обычно приходят сюда после дневной жары, чтобы подышать прохладой и развлечься.

Когда вступаешь в парк в Сингапуре, тебя встречает весёлая какофония звуков и поразительный почти дневной свет, поразительный потому, что в самом Сингапуре катастрофически не хватало лампочек. Но война, кажется, не коснулась парка.

Этот парк назывался «Большой мир» и, разумеется, был самым крупным в Малайе.

Когда как всегда изящно одетая Саэко Такано, подъехав ко входу на машине, вошла в парк, привлекая внимание посетителей своими белоснежными носками, которые то появлялись, то исчезали под краями её кимоно, она не собиралась идти в кино или встретить кого-либо в танцевальном зале. Её мысли занимали небольшие торговые павильоны, в которых гордо красовались предметы роскоши, уже давно исчезнувшие в Сингапуре, и в которых можно было без труда купить французские духи и пудру или американское мыло. Недавно Саэко купила здесь косметику Коти, но в последнее время её интересовали только оставшиеся бутылочки лекарства фирмы «Байер» из Германии.

Германия только что потерпела поражение после нескольких лет изоляции, и было трудно ожидать новых поставок. Но в этом случае Саэко сделает заказ и вернётся через несколько дней. Когда хозяин павильона вновь увидит её, он, не говоря ни слова, выставит бутылочку с таблетками на стеклянную витрину. Это была одна из тайн китайского города, и таким путём Саэко всегда покупала бриллианты, несмотря на то, что японская армия их все реквизировала и их нельзя было найти обычным путём. Но Саэко знала каналы, а цена не была для неё препятствием.

Саэко использовала это лекарство довольно необычным способом, что было связано с бриллиантами. Она прятала бриллианты среди таблеток или порошка, вновь заполняла бутылочку и аккуратно запечатывала её, чтобы она выглядела как совершенно обычное лекарство. Затем она передавала его уезжающему в Японию морскому офицеру или сотруднику информационного департамента, которым она доверяла.

— Моя сестра принимает это лекарство регулярно, но сейчас она не может достать его в Японии. Она не может обходиться без него, поэтому я была бы чрезвычайно благодарна, если вы пошлёте ей заказной почтой эту бутылочку, когда вернётесь в Японию.

Молодой человек был только счастлив выполнить поручение такой красивой женщины:

— Я с удовольствием выполню вашу просьбу, мадам.

Военные не обязаны проходить через таможню, и в любом случае они могут легко спрятать бутылочку с лекарством в кармане.

Саэко готовилась к будущему. На основании отрывочной информации, которую ей удавалось услышать и которая не была известна широкому кругу лиц, Саэко пришла к выводу, что Япония проиграет войну. Она никогда не показывала, что ей известно, и продолжала встречать и провожать гостей в своём ресторане с неизменным очарованием. Что может случиться с другими, Саэко совершенно не трогало.

Главная аллея парка была заполнена гуляющими, но внезапно обрушившийся тропический ливень разогнал их, как попавшее в беду скопище новорождённых тараканов. Они бросились в укрытие под карнизы павильонов и в театры.

Это был один из тех коротких тропических ливней, при котором дождь падал с такой силой, что он заглушал музыку и пение, доносящееся из китайского театра. Мгновенно здесь и там возникли большие лужи, в которых отражался яркий свет неоновых реклам, а водяные брызги от продолжающегося дождя придавали им уродливые формы.

Саэко зашла в кафе при танцевальном зале, села за столик и спокойно наблюдала за ливнем. Представительный, похожий на китайца мужчина в костюме в стиле Сун Ятсена вошёл в кафе и снял свою промокшую шляпу. С невольным возгласом удивления Саэко с улыбкой поднялась ему навстречу. Это был человек, с которым капитан Усиги познакомил её в китайском доме в Малакке.

— О!.. Это вы!.. — сказал он. — Вы одна?

— Вы совсем промокли…

— Ливень пошёл совершенно внезапно. Вечером нельзя предвидеть — небо всё равно тёмное. Вы пришли потанцевать?

— Нет, я просто жду, когда он прекратится, как и вы. Вы сейчас остановились в Сингапуре?

— Ненадолго… — Он уклонился от ответа. — Не возражаете, если я присоединюсь к вам?..

Для моряка он был необычно вежлив. Её лицо расплылось в улыбке:

— Пожалуйста, я тоже одна…

— Мы сможем уйти не раньше, чем через тридцать минут. У них здесь есть пиво? Что бы вы хотели?..

— Я также выпью пива, если оно у них есть…

— Конечно. Извините меня…

Он повернулся, позвал официанта и сделал заказ на быстром английском языке. В его волосах проглядывала седина, но он был красивый мужчина, и в его жестах и мимике было что-то изящное.

— Как дела у Усиги?.. — спросил он.

— Разве вы не знаете?..

— Он уехал? — Его взгляд, казалось, обволакивал её и одновременно проникал вглубь. — Так он? Так он всё же уехал? — Вопрос прозвучал странно и тяжело, и он сам на него ответил рассерженным тоном, который поразил Саэко. — Он уехал, чтобы покончить с собой… Они все идут навстречу смерти в этой жестокой войне. Но те, кто идут ей навстречу, счастливее тех, кто остаётся позади и просто ждёт её прихода. И их жёны — я знаю, что они переживают…

Саэко вложила оттенок упрёка в свой нарочито нежный взгляд. Но это было не в её характере самой затрагивать опасные темы.

— Что будет с войной? Что, вы думаете, может произойти? — было всё, что она сказала.

Мория загадочно улыбнулся и стряхнул пепел со своей сигареты.

— А вы разве не знаете об этом больше, чем я?

Удивление Саэко было достойно произведения искусства. — Я? Как я могу что-нибудь знать?

— Я думаю, вы знаете. — На спокойном лице Кёго появилось и тут же исчезло выражение, свойственное военным. — Подобные вам люди обладают таинственной способностью улавливать запах вещей, которые руководство армии стремится скрывать. И только народ не знает, что происходит, и прежде всего японский народ. Конечно, солдаты наивно верят в победу, это им вдолбили в головы.

— Я тоже верю, что мы победим.

— Не может быть.

У неё было такое ощущение, что ей дали пощёчину:

— Как некрасиво так говорить.

— Я никоим образом не имел в виду что-то плохое. Например, китайцы уже знают, что Япония проиграет войну. Посмотрите, как выросли в последнее время цены. Они, как барометр, точно отражают положение дел на фронте. Я сам живу среди китайцев, но не знаю, как они это чувствуют. Жандармерия конфисковала все коротковолновые приёмники, так что они не могут слушать передачи из Чункина или Лондона. Но они всё равно знают, что происходит… Каждая небольшая новость немедленно сказывается на текущих ценах. Чем больше лжи распространяет японский императорский штаб, тем быстрее растут цены. Чашка лапши стоила шесть центов, а теперь уже шестьдесят иен…

Внезапно он задержал свой взгляд на лице Саэко:

— Бриллианты, должно быть, тоже возросли в цене. Сколько сейчас стоит один карат?

При продолжающемся шуме дождя Саэко заставила себя спокойно улыбнуться:

— Мне это неизвестно…

Он промолчал минуту:

— Вы говорите, что не знаете?

— Нет. А сколько он стоит?

— Вы не должны это от меня скрывать. Насколько мне известно, именно сегодня утром вы купили несколько бриллиантов в лавке у Лингшоу. Разве это не так?

В этот раз Саэко была настолько поражена, что изменилась в лице, но Мория спокойно смотрел в окно, как будто это его не касалось. Потоки дождя продолжали падать подобно водопаду, отражая разноцветные неоновые огни. Магазины с дорогими товарами, бильярдные залы, игровые павильоны стояли в ряд на другой стороне аллеи, а перед ними толпились ряды малайцев, ожидающих прекращение дождя. Некоторые их них сидели на корточках с поднятыми саронгами, чтобы закрыть от дождя головы, и это придавало им вид тюков с одеждой.