Тайна перекрестка Трех вдов - Жорж Сименон

- Невероятная история, правда? - произнесла Эльза неясным и певучим голосом, закурив новую сигарету. - Брат утверждал, что обвинят нас, потому что убитого обнаружили в нашем гараже... Карл хотел бежать... А я отказывалась... Я считала, что нас не приняли бы за убийц, поскольку у нас не было никакой причины...

Она запнулась, поискала взглядом Карла, который чем-то занимался в углу гостиной.

- Ты что же, так ничего и не предложишь комиссару?

- Прошу прощения... Я... Я обнаружил, что у нас уже ничего не осталось...

- Вот всегда ты так! Не можешь ни о чем заранее подумать... Извините нас, господин?..

- Мегрэ.

- Господин Мегрэ... Мы почти не пьем алкогольных напитков и...

В парке послышались чьи-то шаги, и Мегрэ увидел бригадира Люка, который разыскивал его.

ГЛАВА III НОЧЬЮ НА ПЕРЕКРЕСТКЕ

- Что-нибудь случилось, Люка?

Мегрэ подошел к наружной застекленной двери. За спиной, в гостиной, царила атмосфера неопределенности, а из темного парка на него смотрел Люка.

- Да нет, ничего не случилось, комиссар... Я вас просто искал...

Немного смущенный, Люка пытался через плечо Мегрэ заглянуть в гостиную.

- Ты снял мне комнату?

- Да... Вам пришла телеграмма... Мадам Гольдберг прибывает сегодня вечером на машине...

Мегрэ повернул голову назад и увидел, что Андерсен терпеливо ожидал конца их разговора, а Эльза, нервно покачивая ногой, закуривала очередную сигарету.

- Мне придется, видимо, зайти сюда еще раз завтра, чтобы опросить вас, - обратился к ним комиссар. - Мое почтение, мадемуазель...

Она снисходительно кивнула ему головой. Карл проводил полицейских до ворот.

- А гараж: вы осмотреть не хотите?

- Я сделаю это завтра...

- Послушайте, комиссар... Мое предложение может показаться вам подозрительным... Но я хотел бы помочь вам... Согласен, я - иностранец, и к тому же против меня есть серьезные улики... Но я больше всех заинтересован в том, чтобы истинный виновник был обнаружен... Прошу простить мою неловкость...

Мегрэ посмотрел ему прямо в глаза. Он увидел здоровый глаз, полный печали. Карл Андерсен медленно повернул голову, закрыл ворота и возвратился в дом.

- Что стряслось, Люка?

- Мне стало как-то неспокойно на душе... Я уже давно вернулся из Арэнвиля... Не знаю почему, но этот перекресток вдруг показался мне каким-то зловещим...

Они шли по обочине шоссе в полной темноте. Движение машин почти прекратилось.

- Я попытался мысленно восстановить все детали преступления, рассказывал Люка, - и чем больше размышлял, тем более невероятным представлялось мне все случившееся.

Они спустились к вилле Мишоннэ, которая являлась как бы одной из вершин треугольника, тогда как другими его вершинами были гараж и дом "Трех вдов".

Между гаражом и особняком Мишоннэ было метров сорок, а от них до дома Андерсенов - около сотни метров.

Дом "Трех вдов" не был освещен, а на вилле страхового агента светились два окна, занавешенные плотными шторами. Появляющийся иногда узкий луч света указывал, что кто-то раздвигал эти шторы, чтобы выглянуть на улицу.

Со стороны гаража четко выделялись бензоколонки, из мастерской, где раздавались удары молота, падала полоса резкого света.

Они остановились, и Люка, один из самых старых сотрудников Мегрэ, продолжал объяснять:

- Прежде всего, сюда зачем-то приехал Гольдберг. Вы видели его труп в морге? Нет?.. Это мужчина лет сорока пяти, типично семитского типа... Человек солидный, небольшого роста, с волевым подбородком, упрямым выражением лица, у него вьющиеся курчавые волосы... Одет в роскошный костюм... Тонкое дорогое белье с монограммой... Он привык жить на широкую ногу, всем приказывать, тратить деньги не считая... На лакированных туфлях - ни пылинки, ни малейшего пятнышка грязи... Отсюда следует, что если он даже и добрался до Арпажона поездом, то не шагал пешком три километра до перекрестка... Мне кажется, он прибыл из Парижа или Анвера на машине... Как установил врач, в момент смерти, которая наступила мгновенно, пища была уже переварена... Но в желудке обнаружено довольно большое количество шампанского и жареного миндаля. В Арпажоне ни в одной из гостиниц в ночь с субботы на воскресенье шампанского не подавали, и, уверяю вас, что нигде в городе вы не отыщите жареных миндальных орехов...

По шоссе с шумом промчался грузовик.

- Теперь о гараже Мишоннэ, комиссар. Первую машину он купил всего лишь год назад. Это был подержанный автомобиль, и гаражом служил деревянный сарай, дверь которого выходила на дорогу и запиралась на висячий замок. Другого гаража страховой агент так и не успел построить. Именно в этот сарай и забрались похитители его нового лимузина. Перегнав машину к дому "Трех вдов", они открыли входную решетку, затем гараж, вывели оттуда колымагу Андерсена и поставили вместо нее автомобиль Мишоннэ... А ведь убийцам нужно было еще усадить Гольдберга за руль и выстрелить в него в упор... При этом оказывается, что никто ничего не видел и не слышал!.. И ни у кого нет алиби!.. Не знаю, как вы, а я совершенно запутался во всей этой истории. Когда я над ней думал, возвращаясь из Арэнвиля, она показалась мне очень странной и даже какой-то коварной... Тогда я пошел к дому Андерсенов... Я знал, что вы находились там... Окна, выходящие на улицу, были темными, но я заметил желтоватый свет со стороны парка... Конечно, это по-идиотски, глупо... Но мне стало вдруг страшно!.. Я испугался за вас, наверное?.. Не оглядывайтесь слишком быстро назад... Я вижу, что за нами из-за занавесок подглядывает мадам Мишоннэ... Может быть, я ошибаюсь... И все же мог бы поклясться, что половина проезжающих мимо водителей как-то странно посматривает на нас...

Мегрэ обвел взглядом местность. Полей уже нельзя было различить в темноте. Напротив гаража начиналась дорога на Арэнвиль, пока еще обсаженная деревьями. Лишь вдоль одной из ее сторон тянулись телеграфные столбы. Метрах в восьмистах мерцали огни: там начиналась деревня.

- Шампанское и жареный миндаль, - проворчал комиссар.

Он медленно прошел вперед, потом остановился перед гаражом с видом прогуливающегося зеваки. Внутри при свете яркой дуговой лампы механик в спецовке менял автомобильное колесо.

Это была скорее ремонтная мастерская, чем гараж. В нем находилось около дюжины неисправных машин. Одна из них, без колес и двигателя, полностью разобранная, висела на цепях лебедки.

- Пойдем ужинать! В котором часу должна прибыть мадам Гольдберг?

- Не знаю... Сообщили, что вечером...

Арэнвильская гостиница была пуста. Стойка, несколько бутылок на ней, рядом широкая печь, небольшой бильярдный стол, обтянутый вытершимся и твердым, как камень, сукном. На полу рядом лежали кошка и собака.

Посетителей обслуживал хозяин гостиницы, а его жена в это время жарила эскалопы на кухне.

- Как зовут хозяина гаража с перекрестка? - спросил Мегрэ, пробуя сардины, поданные на закуску.

- Мосье Оскар...

- И давно он там живет?

- Что-то около восьми лет... А может быть, и десять... У меня двуколка и лошадь... Поэтому...

Хозяин гостиницы продолжал неспеша подавать еду на стол. Он был не очень-то словоохотливым, глядел недоверчиво.

- А господин Мишоннэ?

- Он работает страховым агентом, - последовал короткий ответ. - Какое вам подать вино: красное или белое?

Он долго возился, стараясь извлечь упавший в бутылку кусок пробки, и наконец налил вина, которое оказалось довольно скверным на вкус.

- А что вы знаете о жильцах дома "Трех вдов"?

- Я их, по правде говоря, никогда и не видел... Во всяком случае, даму, ведь там есть дама... Шоссе - это уже не Арэнвиль...

- Какие готовить эскалопы, хорошо прожаренные? - крикнула из кухни его жена.

Мегрэ и Люка, погруженные в свои мысли, больше вопросов не задавали. В девять часов, проглотив по рюмке неважного кальвадоса, они вышли из гостиницы, прогулялись сначала поблизости, а затем направились к перекрестку.

- Она что-то запаздывает, - заметил Люка.

- Любопытно было бы узнать, что привело сюда Гольберга? Надо же, шампанское и жареный миндаль!.. А бриллианты у него не нашли?

- Нет... Только бумажник, а в нем чуть больше двух тысяч франков.

В гараже по-прежнему горел свет. Мегрэ заметил, что дом мосье Оскара находился за мастерской, поэтому окна нельзя было разглядеть.

Механик в комбинезоне ужинал, сидя на подножке автомобиля. Внезапно из темноты, в нескольких шагах от полицейских, появился сам владелец гаража.

- Добрый вечер, господа!

- Добрый вечер, - сухо обронил Мегрэ.

- Прекрасная ночь! Если так пойдет и дальше, то на Пасху будет стоять хорошая погода...

- Скажите-ка, - внезапно спросил его комиссар, - ваша лавочка открыта всю ночь?

- Нет, не всю! Но там находится сторож, он спит на раскладушке... И клиенты, если им что-то понадобится, всегда могут его разбудить...

- Большое ночью движение?

- Не очень! Но есть... Обычно грузовые автомобили едут в это время на Центральный рынок... В этом районе овощи и особенно салат очень рано созревают... Случается, у водителей кончается горючее. Или им необходим мелкий ремонт... Вы не желаете заглянуть ко мне и пропустить по рюмочке?