Георгий Седов - Борис Лыкошин

Далее Георгий Яковлевич писал, что

«…экспедиция выходит из Архангельска в Северный Ледовитый океан около 1 июля 1912 года, держит курс к берегам Земли Франца-Иосифа, где и зимует». Планировалось, что после зимовки, в течение которой должны проводиться научные наблюдения, четыре человека с первыми лучами солнца направятся к Северному полюсу. «Экспедиция предполагает вернуться обратно: раннею осенью 1913 года и позднее — летом 1914 года. Программа плавания составлена сообразно средствам в 60–70 тысяч рублей» (Царское правительство и полярная экспедиция Г. Я. Седова. «Красный архив», 1938, № 3, с. 22–28)

Седов рассчитывал включить в состав экспедиции 6 научных работников и 8 матросов. Однако он не располагал даже минимальной для этого суммой денег. Несмотря на очевидную ценность исследований приполюсного района Ледовитого океана для решения задач практического мореплавания по Северному морскому пути, правительство фактически отказалось финансировать это предприятие… Хотя Морское министерство вроде бы и содействовало мореплавателю: 27 марта 1912 года Г. Я. Седова из капитанов по адмиралтейству перевели во флот с чином старшего лейтенанта, ему даже предоставили отпуск (по его просьбе) на два года с сохранением содержания.

Финансовая помощь экспедиции оказалась неожиданной. Редакция газеты «Новое время» пригласила Г. Я. Седова с материалами об экспедиции; М. А. Суворин, издатель и редактор «Нового времени», принял его приветливо. Еще бы! Задуманное моряком предприятие сулило газете изрядную прибыль. 18 марта в «Новом времени» появилось сообщение об организации экспедиции к Северному полюсу. 30 марта в Государственную думу было направлено законодательное предложение об отпуске 50 тысяч рублей на экспедицию из государственного бюджета. При этом в своей записке члены Государственной думы подчеркивали, что вообще-то расходы на экспедицию составляют 100–150 тысяч рублей, но недостающая часть будет собрана по подписке от частных лиц и научных учреждений.

Специальная комиссия при Морском министерстве нашла проект Седова «недоработанным», а правительство отклонило законопроект о финансировании экспедиции, хотя было указано, что «мысль об организации русскими моряками и учеными всестороннего изучения приполярных областей, конечно, заслуживает принципиального сочувствия».

Благодаря пропаганде идей Седова в прессе его имя получило широкую известность в стране. Поэтому создание в марте 1912 года «Седовского комитета», затем преобразованного в «Комитет для снаряжения экспедиции к Северному полюсу и исследования русских полярных стран», встретило горячую поддержку в России. Популярность Седова решили использовать в своих целях правые октябристы, другие шовинистические круги, стремившиеся таким путем нажить для себя политический капитал, затормозить развитие революционного процесса в стране.

Обо всем этом Седов, конечно, не знал. Он принял как бескорыстную помощь «Нового времени». И все-таки пожертвования оказались незначительными. Деньги поступали лишь от простых людей, ближайших друзей Георгия Яковлевича.

Явно в рекламных целях в «Новом времени» тогда появилось сообщение о том, что «его величество государь император Всероссийский соблаговолил пожертвовать в фонд экспедиции Седова десять тысяч рублей из личных средств», а Суворин открыл Седову кредит из личных средств. В действительности деньги поступили не от самого царя, а из казначейства по статье «особая» Министерства морского флота, кредит же Суворина был весьма незначительным. Лишь поступления от простых людей, ученых, артистов позволили Георгию Яковлевичу приступить к снаряжению экспедиции.

В начале июня Седов приехал в Архангельск искать подходящее судно, необходимое оборудование, имущество, продовольствие. Судовладельцы и купцы очень надеялись погреть руки на продаже всего, что требовалось для экспедиции. За каждый корабль они запрашивали непомерные цены. Владелец «Святого мученика Фоки», некто штурман дальнего плавания Дикин, решил действовать хитрее: он намеревался сорвать оговоренный в контракте срок выхода судна в плавание, чтобы получить неустойку. В дальнейшем Седову с большим трудом удалось нейтрализовать проделки алчного Дикина.

«Фока» был построен в Норвегии в 1870 году, имел 273 тонны водоизмещения, длину 40,7 метра, паровую машину мощностью 290 лошадиных сил, парусное и промысловое оборудование. Судно являлось пригодным для намеченного плавания.

В Архангельске Георгий Яковлевич заключил договоры с подрядчиками на закупку нужного снаряжения. До того как они доставят это снаряжение на судно, он решил съездить к родственникам в Кривую Косу. Отец и мать обрадовались, когда увидели его в своей хате. Перед ними предстал не прежний их сынок Егорушка, а мужественный, волевой, могучий офицер-мореплаватель. Только Наталья Степановна почувствовала, определила по его поведению, какими огромными заботами и волнениями охвачен ее сын. Георгий Яковлевич, уезжая из Кривой Косы, пообещал родным вновь приехать на отдых к ним после завершения экспедиции на Север.

В Петербурге Седова уже ждали вызванные им участники экспедиции: художник Н. В. Пинегин, географ В. Ю. Визе, геолог М. А. Павлов и сумевший втереться в доверие к Георгию Яковлевичу под маской искреннего друга ветеринарный врач П. Г. Кушаков. Вместе с ними, а также с принятыми в экипаж матросами Линником, Пустотным, Лебедевым, Инютиным, Томиссаром и Кизино начальник экспедиции стремился быстрее подготовиться к выходу в море.

Почему так торопился опытный полярник? Он опасался, что его противники сорвут экспедицию. «Комитет» же по организации экспедиции практически никакой помощи ему не оказывал. Партия октябристов также бездействовала.

В конце июля седовцы собрались в Архангельске. Они арендовали дом в Соломбале. На втором этаже этого дома расположились Георгий Яковлевич с женой.

С приближением выхода в море забот и тревог у начальника экспедиции прибавилось. Купцы, таможенные чиновники не упускали случая сорвать куш, ставили перед экспедицией всевозможные рогатки. Морское министерство за две недели до отхода судна аннулировало разрешение на отпуск радисту «Фоки» лейтенанту Кавелину, приглашенному с одного из военных кораблей. Пришлось с трудом приобретенную радиоаппаратуру оставить в Архангельске.

Да Седов и не проявил особой настойчивости в том, чтобы заиметь для экспедиции радиста. Он понимал, что без радиосвязи экипаж может оказаться в затруднительном, даже опасном положении, однако на это, видимо, шел вполне сознательно: его не могли отозвать с полпути к цели…