Текстобрь #1 - Елена Редькина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А новый год? Чем пахнет для вас новый год? Настоящая елка.
Папа всегда ставил огромную до самого потолка, чтоб прям как в Кремле. Нарядная. С огонечками и гирляндами. Хотя, если честно. Ее аромат слышала только один день. В день, когда приносили. Но вот что точно пахло сильно и постоянно, так это мандарины. Почему-то раньше они были в магазинах только в декабре. Мама покупала их заранее, клала в несколько пакетов и прятала в самый нижний ящик, чтоб не дразнить нас. Но если мы все же обнаруживали клад, строго говорила: "Это на новый год"
Блин, эта фраза сидит у меня до сих пор в голове вместе с запахом мандарина.
Но есть еще у каждого свои особенные запахи из детства. Кто-то увлекался рисованием, кто-то спортом…
А есть еще музыканты: скрипачи и пианисты. Они любят запах лака с ароматом лаванды, бергамота, камфары… Вероятно, Антонио Страдивари использовал какие-то из этих материалов. Жаль, что свой секрет не раскрыл никому.
Вообще аромат лакированного дерева или чуть обожженного многим нравится, правда?
***
ЛЮБЛЮ ВАС (Юля)
https://vk.com/ljubljuvas
А ЛЕНЬ
Старшеклассница Нэлли всегда была энергичной личностью. Везде первая, даже когда не нужно. Девушка быстро обучалась и знакомилась с людьми. Иногда напоминала медалистку, однако это никак не связывалось с поведением и поступками этой барышни. Очевидно, что она вращалась в обществе ровно как прочие из числа неформатных женщин. Что она скрывала под обликом, – прошлое или настоящее?
Вся жгучесть была в том, что с минуты на минуту предстояло заняться «чувствами» в кабинете школьного психолога. Юная девушка где-то просчиталась и об этом узнают люди? Очень интересный случай; раньше удавалось не допускать ошибок в любом хулиганстве.
Девица нередко перечитывала политику средней школы в поисках незапрещённостей. Например, положить ноги на парту во время учебного урока – серьёзный грех, не так ли? А по школьным правилам никакого запрета нет. Таким образом, девчонка умудрялась хулиганить, не нарушая правила, и вносить новую моду среди подростков. Вначале вызывали к директору, но тот лишь внёс дополнения в порядок обучения.
Нет, Нэлли совсем не считала себя лидером, и уж тем более боссом. Хотелось оставить какой-либо след плохишки в истории учебного учреждения, не переступив законов. В такие моменты бесполезно спорить. Нэлли держала всех одноклассников в ежовых рукавицах. Буквально каждый поступок окружающих не может оставаться без пристального внимания и контроля. Как же получилось, что самый неоднозначный персонаж двенадцатого класса добрался до школьного сердцеведа?
Школьный психолог проводила повседневность в кабинете и делала работу, параллельно смотрев на дверь. Она ждала ученицу после уроков и подготовилась к разговору. Сложив необходимые изображения и документы, прошлась по комнате. Под окном стояла машина легавых, которая недавно испортила последний звонок старших классов. Дама глубоко вдохнула и выдохнула. По коридору простучали каблуки, тишина прервалась; следом послышался стук в дверь. Походка Нэлли была узнаваема и сравнима с ходьбой деловой леди.
Приоткрыв входную дверь, Нэлли спросила: «Могу ли я зайти, дорогая психолог?»
Само собой, завязался диалог:
– Здравствуй, Нэлли. Заходи, пожалуйста. Присаживайся.
– Спасибо большое! Я принесла чай и угощение, так как посчитала это маленькими посиделками в честь последнего звонка.
– Хорошо, Нэлли. Если тебе так будет проще.
– Отлично! Включу Ваш переносной чайник и подготовлю чаепитие, если Вы не против!
Мадам не осталась в стороне и помогла с чаем, удостоверившись, что внутри нет видимых транквилизаторов. «Если не в чае, то в угощении они должны быть!» – подумала психолог.
– Почему вы раскрыли Ваш чайный пакетик?
– Ой, извини. Я привыкла пить вместе с заваркой. Надеюсь, это не помешает приёму чая.
Возникло молчание; лицо девочки стало грустным, и она продолжила разговор:
– Ох. Вы в чём-то подозреваете меня. Я правильно понимаю?
– Я? А вот и вода вскипела. Садись за стол.
Нэлли послушалась и терпеливо ждала дальнейшего развития событий.
Пара сидела в тишине у круглого столика, на скатерти которого располагался полный кипятку чайничек с двумя чайными чашками, противоположными друг другу. В центре поставили десертную тарелку совместного использования. «Попробуете масляный кекс? Испекла сегодня утром перед уходом в школу», – Нэлли протянула руку с пустой десертной тарелкой.
Тётеньке известны случаи внезапных пищевых отравлений за последний учебный год. Конечно, того самого химика никто не поймал. Глупо винить Нэлли в каждом из этих преступлений, ведь у той были алиби, а доказательства отсутствовали. И всё-таки мысли о виновности Нэлли были постоянными лично у школьного психолога. «Да, один масляный кекс, пожалуйста», – ответила соучастница и получила „заказ» – маленькое конусовидно-перевёрнутое мучное изделие. Хотела разрезать его, но поняла, что особого смысла не будет. Вещества могли подложить в тесто при приготовлении. Психолог также догадалась, что чай может быть искусственным и подделанным для достижения личных целей Нэлли. Ни одна собеседница не пила и не ела. Нэлли выглядела так, будто психолог разрушила её планы.
– Что Вам нужно?
– Меня интересует недавно случившееся.
– Вы не имеете права допрашивать несовершеннолетних лиц!
– Твоя правда. Я действительно лишена полномочий. Есть одно обстоятельство, которое заставит полицию внести тебя в список главных подозреваемых. Я узнала, какую ошибку ты совершила.
– Я бы не сделала что-либо из того, в чём Вы могли меня обвинить.
– Отличная оговорка! Сделала бы то, за что не обвинили.
– Хватит! Я собираюсь уйти.
Нэлли направилась к выходу, и почти что повернула дверную ручку. «Я смогу оправдать тебя. Это то самое спасение от колонии, которое тебе не под силу самостоятельно. Уходишь сейчас – попадаешь в клетку, рано или поздно. И это не угроза, Нэлли» Девушка выслушала психолога и замерла на мгновение. Она вернулась к столу и смотрела на сидящего напротив человека.
– Смогу помочь только после того, как узнаю всю правду.
– Какую правду?
– Для начала, как ты устраивала все поджоги, отравления, технические сбои, срывала лекции. Видеокамеры не видели тебя причастной.
Нэлли изменилась в лице и выглядела озлобленной, рассказывая “Я ненавижу Вас. Абсолютно каждого. Я делала лишь то, чего вы заслуживаете. Такие мрази, как вы, не должны существовать!” – нагнулась и протёрла лицо обеими ладонями.
– Мне всё равно, записываете ли Вы происходящее на диктофон или не записываете. Думаю, мне уже ничего не поможет. Да, я устроила все эти случаи специально и запланировала. С едой было легче простого: приготовила и подсыпала, подала
