Невозможно удержаться (СИ) - Орлан Нари

Как же я себя сдерживала от того, чтобы встрять в перепалку с ним! Но это не добавит очков в мою пользу, лишь еще больше разозлит его. Поэтому я решила выразиться как можно лаконичнее.

— Я первый раз опоздала, не надо из-за единственного раза называть меня так.

— Был это первый раз или один из очередных — неизвестно. Но сегодня ты спалилась, Тамарочка.

— Это на самом деле был первый раз! — заявила я, не сдержавшись.

— Никого это не волнует! Сегодня приезжала проверка из центрального офиса! Объясни это им!

— О Господи… — пробормотала я. По телу пронеслась дрожь. Еще ни разу за два месяца они ко мне не приходили, и теперь, не застав меня на месте, понятное дело, будут обо мне не лучшего мнения.

Проходящий мимо охранник с недовольством покосился на нас, а потом кивнул в сторону выхода. Супервайзер тоже увидел его.

— Да, давай на улице поговорим.

— А разве можно оставлять рабочее место, когда еще не время перерыва?

— Теперь можешь забыть об этом. Правила больше тебя не касаются, — буркнул он, направляясь в сторону касс.

Не нравился мне тон его голоса — он не сулил ничего хорошего. Это же надо было так вляпаться! Если Анатолий Евгеньевич уже успел примчаться сюда, ко мне на магазин, из другого конца города, то проверка, скорее всего, была сразу после десяти. А я в десять спала в такси… Весело…

На улице, завернув за угол магазина, супервайзер достал помятую пачку сигарет и быстро закурил. Выкурив полсигареты быстрыми тягами, он заговорил:

— В мой выходной меня будят с самого утра, поднимают с кровати и рассказывают, что консультанта нет на месте уже как час! — снова затянулся так, что я думала, всю оставшуюся половину втянет в себя, а потом выпустил дым, который, зараза, повеяло ветром на меня. Пока я отмахивалась от дыма, Анатолий Евгеньевич еще в подробностях расписал, как же он был “рад” тратить свое драгоценное время на поездку сюда.

Понятное дело, мое “я проспала”, когда не выспался он, звучало для него раздражающе. Поэтому я больше не оправдывалась, а просто молча выслушивала его. В один момент ему надоест, и он поедет к себе домой дальше протирать домашние треники перед телевизором.

— Ты знаешь, что бывает в нашей фирме за такое опоздание?

“Конечно, нет, ведь я еще так не опаздывала!” — хотела ответить я, но вместо этого просто отрицательно помотала головой.

— Увольнение.

— Что? — переспросила я, а супервайзер снисходительно закивал головой. Какое увольнение? Они спятили? Не знаю как у них, но в мои планы никак не входит увольнение. Поэтому я не собираюсь молчать:

— То есть меня могут уволить из-за одного опоздания, даже несмотря на то что я приношу хорошие продажи фирме?

— Не такие уж и хорошие… Но ты понимаешь, если б на опоздании поймал тебя лично я, то был бы другой разговор. А так это люди из офиса. Им все равно. Они пришли — тебя нет. Их не особо волнует, что ты приносишь фирме, допустим, на две копейки больше, чем новичок, но на рубль меньше, чем профи.

Нет, я совершенно не хотела терять это место, хотя бы по той причине, что эта фирма хорошо обучала, проводила дегустации и семинары. За последние два месяца я узнала столько полезной и новой для себя информации, которая поможет мне в будущем, а сколько я еще собиралась узнать. Да и работа была не напряжной, мне нравилось общаться с людьми и рассказывать им о винах. Факт потери этого места вгонял меня в панику.

— Так что можешь идти домой и спать дальше…

— Подождите. Неужели нет никакого другого выхода? Накажите меня по-другому. Не знаю, отработку на другом магазине, или увеличьте количество рабочих часов. Я даже смогла бы их отработать бесплатно…

— Штраф. Это все, что я могу предложить.

— Сколько? — стараясь скрыть испуг, спросила я.

— Десять тысяч.

— Четверть зарплаты?!

— Или увольнение. Выбирай, — предложил он, а потом пробурчал себе под нос: — Если выберешь штраф, то мне еще придется распинаться в офисе за тебя…

Не готова я сейчас остаться без работы. Только не сейчас, когда я начала делать уверенные шаги к своей цели. Десять тысяч — не так катастрофично, как потерять работу. Так что, пусть подавятся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я согласна на штраф,— выдавила я из себя.

Супервайзер вздохнул и прекратил вертеть в руках пачку сигарет.

— Иди работай, — сказал он и направился в сторону парковки. Сорвавшись с места, я помчалась обратно в супермаркет, стараясь не бежать.

В алкогольном отделе стояли покупатели, рассматривая импортное вино, и я сразу включилась в работу, подходя к ним. Если бы у меня получилось перевыполнить план за этот месяц, то и штраф бы сгладился, и получила бы я как всегда. Поэтому я с большим усердием, чем обычно, начала работать, искреннее улыбаться, красивее рассказывать. Не знаю, могла ли я выйти из этой ситуации более сухой? Все начало дня — сплошной кавардак. Надо радоваться, что отделалась штрафом, пусть даже большим. Надо выбросить из головы эти неурядицы и двигаться дальше.

— Как дела? — спросил меня продавец, подойдя к витрине с ценниками, когда покупатели отошли.

— Снова вино подорожало? Почему ты с утра ценники не выставил? Те люди сейчас на кассе очень “обрадуются” тому, что вино окажется дороже.

— Занят был, — зевнул Вова, меняя старые ценники на новые. Похоже, не только я вчера “хорошо” гуляла. У парня еле глаза открываются, и он дольше обычного всматривается в штрих-коды.

— Давай тебе помогу, — сказала я и забрала у него из рук половину. Я не добрая по отношению к нему, просто хочу, чтобы на всем моем товаре поскорее стояла правильная цена.

Справившись с задачей, я проконсультировала еще несколько человек и ушла на законный перерыв — десять минут. Мне не хотелось ни кофе, ни еды, хотелось просто посидеть на улице и подышать свежим воздухом. Да и разобрать этот бардак в мыслях и воспоминаниях в конце концов. Потому что там полный хаос после сегодняшней ночи и утра.

Еще по пути к служебному выходу я чувствовала, как в кармане не прекращает жужжать смартфон. Только я прошла охрану и вышла из супермаркета на задний двор, достала его из кармана.

— Наконец-то ты выучил время моих перерывов! — подняла я трубку.

— Повесил на видном месте график, — рассмеялся Костя, перекрывая своим смехом заводную музыку на заднем плане. Раньше, до последнего времени, он постоянно звонил невпопад, а именно тогда, когда или у меня были состоятельные покупатели, или супервайзер в гостях. Или я была в стычке с продавцом за увеличение места для выкладки моего вина.

— Что тебе надо? — спросила я вместо “как дела”. С давними друзьями так можно.

— Как погуляла вчера с тем красавчиком?

— Ты называешь того урода красавчиком? Я с ним пошла в караоке просто потому, что мне было скучно и хотелось развеяться. Он меня ни грамма не привлекал, но весело с ним было. Пока он не нажрался…

— Подожди, — сказал он, и отошел подальше от источника музыки. — Мы с тобой точно говорим об одном временном промежутке? Вчера вечером ты подсела к парню…

— Он ко мне подсел, — исправила друга, — а я купилась на лестные комплименты.

— Ты к нему подсела, после того как поспорила со мной на тысячу.

— Тысячу? — я вспомнила свою утреннюю находку, которой так и не смогла придумать объяснения.

— Да. Подсела к парню, отбила его у другой девушки. А потом вы вдвоем под ручку вышли из бара.

— Что за бред… Не так все было. Он ко мне подсел, долго клеил, и все-таки я сдалась. И вышли из бара мы отдельно, я не брала его за руку.

Костя замолчал. Странно, что он помнит одно, а я другое. Кто-то из нас не в своем уме. Эта ночь действительно была немного странной, но лишь тем, что я обнаружила потом у себя в сумке и на себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тысяча у тебя? — спросил друг.

— У меня.

— Значит, я прав.

— Ты вчера накурился, да?

— Тома, я уже два года в глаза траву не видел. Как ты можешь даже мысль такую допускать? Тем более, что у меня есть живой свидетель — мой напарник.