Воля и волеизъявление. Монография - Инна Политова

«Важно, чтобы субъективное право и интерес действовали вместе и в одном направлении»47. Интерес связан с целью совершаемых участниками правоотношений действий. К. В. Шундиков верно отмечает, что «с одной стороны, цель – субъективный по своей природе феномен, продукт свободной воли индивида… С другой стороны, любая цель несет в себе и момент объективности, который предопределен уже тем, что сознание лишь отражает реальный мир, являясь его частью»48. С. Ю. Филиппова при этом считает, что иное понимание цели высказывалось И. Кантом. Характеризуя цель, И. Кант склонялся к ее объективному характеру, отказывая субъектам в произвольном усмотрении: «Отдельные люди и даже целые народы не думают о том, что, преследуя собственные цели – каждый по своему усмотрению, нередко неразумно и в ущерб другим, – они незаметно для самих себя идут к неведомой им цели природы как за путеводной нитью и содействуют достижению этой цели». На наш взгляд, прямого противоречия в этих двух высказываниях нет.

«Цель – это идеальный (существующий в сознании) образ желаемого для субъекта состояния, процесса или явления, возникающий на основе объективных потребностей и возможностей бытия и являющийся важнейшим условием рациональной человеческой деятельности»49.

Радченко С. Д., исследуя причины и природу злоупотребления правом, также затрагивает понятие интереса. Он отмечает наличие разнообразных трактовок этой категории50. По словам Р. Иеринга, «интерес в смысле субъективном указывает на чувство зависимости в жизни. Основание, в силу которого меня интересует известная вещь или отношение, лежит в том, что я чувствую в моем существовании и благосостоянии, в моем довольствии и счастье от них свою зависимость. Интерес, следовательно, – это суть жизненные требования в широком смысле». В. М. Хвостов определял интерес как всякую потребность, равно как и благо, к которому лицо стремится для ее удовлетворения. Ю. Б. Фогельсон на основании анализа содержания ст. 929, 931, 932, 939, 1012, 1016, 1022 ГК РФ приходит к выводу, что контексты указанных норм связывают интерес с выгодой или пользой. По мнению Г. Дернбурга, «в своей конечной цели право предназначено служить человеческим потребностям»51.

Осипов О. А., также анализируя мнения различных ученых, приходит к выводу, что в юридической науке под категорией «интересы» понимают ценности, которые могут быть материальными, социальными и духовными, побуждающими субъект вступать в общественные отношения; признанную за субъектом нормами позитивного права необходимость пользования определенным социальным благом, выражающуюся в юридически закрепленной дозволенности субъекта совершать действия, направленные на пользование указанным благом52. При этом нужно выделить точку зрения А. В. Малько, который полагает, что интерес – это отраженное в объективном праве либо вытекающее из его общего смысла и в определенной степени гарантированное государством простое юридическое дозволение, выражающееся в стремлении субъекта пользоваться конкретным социальным благом53. Однако такое понимание в теории права интереса противоречит дозволительному началу гражданско-правового регулирования.

Керимов Д. А. считает, что в трактовке термина «интерес» многие авторы неоправданно стремятся представить его в «чистом» виде54. Но «чистых» явлений нет нигде: ни в природе, ни в обществе. Вряд ли они могут возникнуть в праве. Даже при объективной оценке интереса он связан с какими-то личными, субъективными стремлениями.

Горшунов Д. Н. акцентирует внимание на том, что интерес как явление правовое и в то же время до- и внеправовое существует в качестве одной из ключевых категорий правоведения наряду с категорией «субъективное право» или, в определенных случаях, вместо нее. «Интерес выступает связующим звеном между различного рода благами и субъективными правами»55. Здесь автор связывает, на наш взгляд, интерес с юридическим фактом, что не совсем верно. Иначе придется при оценке возникновения или изменения и прекращения гражданских правоотношений проводить сопоставления относительно того, к достижению каких интересов стремились их носители.

Помимо частных интересов, оказывающих влияние на субъективные права, нельзя забывать и общественные интересы. Керимов Д. А. верно указывал, что «право, законодательство и их реализация обретают динамизм и действенность благодаря воле, в снятом виде содержащей в себе потребности, интересы, цели государства. Именно поэтому воля как психологическая и социально-психологическая категория составляет одну из основных фундаментальных проблем правоведения»56. Необходима определенная согласованность общей и индивидуальной воли, прежде всего при осознании индивидуумом своего интереса и определении законного и добросовестного пути его достижения. Принятие общей цели формирует сознательный выбор добросовестного поведения, учитывающий интересы иных участников правоотношений и общества в целом.

Таким образом, мы не можем признать правильным научный подход, в соответствии с которым определяется, что «поведение субъекта формируется и определяется различными виртуальными идеями, в частности свободы воли и поведения, разделения непонятно по какой границе единого мира на понятия "добра" и "зла" и т. д.»57. Действительно, подобные границы установить и определить достаточно сложно. Однако сделать это необходимо в целях совершенствования правового механизма воздействия на участников общественных отношений.

Недобросовестность в достижении собственных целей становится достаточно очевидной при анализе судебной практики. Так, суды квалифицировали действия истца по установлению высокой платы по коммерческому кредиту как злоупотребление правом и сочли возможным взыскать в его пользу проценты лишь в размере 2000 рублей, в защите принадлежащего ООО «Омрон-Поволжье» права на взыскание оставшейся суммы процентов по коммерческому кредиту отказали на основании ст. 10 ГК РФ58. Ссылка заявителя жалобы на нарушение принципа свободы договора была признана всеми судебными инстанциями несостоятельной.

Согласно общим положениям гражданского законодательства участники гражданских правоотношений приобретают и осуществляют гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора, могут свободно формулировать условия договора, не противоречащие законодательству. Но принцип свободы договора не является безграничным и не исключает разумности и справедливости его условий, как было отмечено в постановлении суда.

Схожее решение вынес в своем постановлении и ФАС Западно-Сибирского округа59: «Суд сделал обоснованный вывод о том, что закрепление в договоре штрафной неустойки противоречит статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, так как применение неустойки в двукратном размере и в размере 10 МРОТ ущемляет права и законные интересы абонента и свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны энергоснабжающей организации, занимающей доминирующее положение на рынке продажи электрической энергии».

Воля субъекта определяется в научной литературе по-разному. Ойгензихт В. А. считал, что под волей нельзя понимать скрытое от других желание, намерение. «Сам волевой процесс как единый регулятивный процесс представляет собой проявление воли. Волеизъявление – это фиксация этого регулятивного процесса, позволяющая его распознать и оценить; выражение согласия. Оно должно отражать выбор субъектом решения о даче согласия на вступление в сделку»60. Керимов Д. А. указывал, что «двигательной силой любого сознательного действия – безразличного, индивидуального или общественного – является воля. Именно воля есть практический реализатор потребности, интереса, цели, установки»61. Андронатий А. А. определяет волю человека как осознанное, автономное и самодостаточное «намерение»62.

Но воля, как явление психологического порядка, иногда бывает трудно различима. Судебная практика исходит в настоящее время из постулата о том, что выявить действительную волю лица, злоупотребившего правом, возможно при характеристике последствий реализации гражданских прав таким лицом, непосредственно связанных с его последующим поведением. В частности, в постановлении ФАС Восточно-Сибирского округа от 02.06.2011 по делу № А19-12374/10 указано, что «… для установления в действиях граждан и юридических лиц злоупотребления правом необходимо установить их намерения при реализации принадлежащих им гражданских прав, которые направлены на нарушение прав и законных интересов иных участников гражданского оборота или создают такую возможность их нарушения, при этом выявить действительную волю лица, злоупотребившего правом, возможно при характеристике последствий реализации гражданских прав таким лицом, непосредственно связанных с его последующим поведением»63.