Сиреневый туман - Эдуард Снежин

– Нет, – сказала та, – у меня Иличка. Видишь, я играю с ней?

– Но это моя дочка?!

– Теперь она будет моя – я заберу её и ты придёшь ко мне.

– Нет, нет! – закричал Андрей, выхватил ребёнка из кроватки и с ней на руках, побежал вниз по крутому склону. Тут он споткнулся, маленькая дочурка выпала из рук и полетела в воздухе к морю.

– Ира, Ира! – закричал Андрей, – не падай, я поймаю тебя!

– Что с Вами? – услышал он голос подбежавшей медсестры, – Вы меня звали?

– Вас… Вас зовут Ира?

– Да.

– Тоже?

– Что тоже? Да, ты заснул, что-то приснилось? – поняла сестра, – давай пульс!

– Ого, сто сорок! Как после марафона. Тебе надо сократить время под грязями, я скажу врачу.

Андрей промолчал, а про себя твёрдо подумал: «больше никаких попыток близости с Оксаной!

Раз так случилось, то надо, просто, по-хорошему, проводить девушку, у неё кончался срок и через день кондитерши покидали цыганское стойбище у «Паруса.»

После обеда компания соседей за столом поднялась на этаж выше в зимний концертный зал.

– Как я соскучилась по роялю! Здесь есть наверху. Ты ведь тоже играешь? – обратилась Полина за обедом к Андрею.

– Да уж! – ввернул он своё любимое словечко. После «ялтинской встречи» ему всё чудилось, что Полина старается его «уесть» и старался занять, на всякий случай, оборонительную шутовскую позицию. Но на рояли «побренькать» не мешало.

Рояль сверкал блестящим малиновым цветом. Полина ахнула:

– Как это сексуально!

– Да вы москвички во всём только секс видите! Фетишизм! – прилепил Олег ярлык.

– Какой ты умный! Такие слова знаешь, – нашлась Полина в ответ и села за рояль, подкрутив под рост стульчик.

Зазвучала пленительная баркарола Чайковского. Все стояли, затихнув. Татьяна прижалась к Олегу. Полина выглядела перед роялем очень эффектно – отрешённые, устремлённые в никуда глаза, прядка волос, упавшая на лоб, плавные взмахи длинных пальцев, изящная, уже загорелая ножка, управляющая внизу педалью. Она играла по памяти, но безошибочно, Андрей кое-что в этом смыслил. Он поддался очарованию и музыки, и… Полины.

Парень поймал себя на мысли, что ему хочется поцеловать Полину… в шею и он, еле-еле, справился с наваждением.

Тут скрипнула дверь зала. Вдали его показался Мишка:

– А, вот вы где спрятались!

Полина передёрнула плечами, встала с табуретки и сказала спокойно:

– Иди сюда, Миша! Сейчас нам Андрей сыграет!

– А я тебя хочу послушать!

– Я уже устала, Миша. Садись, Андрей!

– Нет, Полина, после тебя…

– Спасибо! – потупилась Полина.

– Так купаться идём, купаться! – развеял ситуацию спортсмен.

Андрей понял, что вся эта музыка была для него, Мишке она не стала петь и играть даже из любезности.

У Оксаны закончился срок практики. Провожаться поехали опять в Ялту. Прошлись по знакомым уже местам и к вечеру заскочили в ресторан «Ялта». Но мест в ресторане не оказалось, они спустились в бар, выпили коньяка под закуску жульенами из шампиньонов. Девушка всем телом прижалась к Андрею на соседнем табурете, он почувствовал через платье тепло её тела и стук сердца.

– Андрей, а ты домой самолётом летишь?

– Да.

– У нас из Львова тоже летает самолёт до Челябинска. Я могу прилететь к тебе, мама денег даст.

И заглянула бездонными зелёными глазами в самую душу парня:

– Я так тебя люблю!

– Как же я люблю тебя, моя девочка! – отозвался Андрей.

Он понял, что больше не может скрывать.

– Ты ведь девушка, Оксана? Помнишь, говорила?

– Да. Ты что не веришь?

– Оксана, Оксана, – решился, наконец, Андрей, – ведь я женат и у меня маленькая дочка.

Оксана вздрогнула, словно её ударило током, и отстранилась. Он посмотрел на неё. Она молчала, а по щекам катились ручейки слёз.

– Ну не надо, – стал Андрей гладить её по льняным волосам, – такова жизнь.

– А почему ты приехал без жены?

У девочки и в мыслях не было, что в отпуск женатому можно ехать одному.

– Мне удалили недавно гланды. Врачи послали в санаторий.

– А она осталась одна с дочкой?

– Да. Дочке только полгода.

Оксана закрыла лицо руками и замолчала совсем.

– Поехали «домой», – сказал Андрей и взял девушку за руку.

Она пошла покорно, но совершенно отстраненно, как ещё не проснувшийся ребёнок, которого поутру ведут в детский сад.

Часов в девять вечера они вернулись катером на причал «Золотого пляжа». Всю дорогу молчали.

– Поехали наверх в «Горный», – предложил Андрей. Оксана внимательно поглядела на него:

– На танцы?

– Танцев сегодня нет. Приглашаю тебя к себе в гости, ты ведь не была у нас в комнате.

– Там будет твой сосед?

– Алексей? Алексей увлёкся, похоже, сразу двумя дамами на третьем этаже и в комнате редко бывает.

Оксана посмотрела на парня ещё более внимательно и решительно объявила:

– Поехали!

Они заскочили в трамвайчик фуникулёра и поплыли по тросам вверх. Андрей, вообще, старался чаще подыматься в гору к санаторию пешком для тренировки, но в трамвайчике ездить любил – так волнительно было наблюдать изменение перспективы видов на море и побережье при подъёме вверх. Оксана тоже любила эти совместные полёты на канатах.

Но сейчас она смотрела не в безбрежные ночные дали, а вниз под ноги, и сердца влюблённых сжимались от печали.

Алексея в комнате не было.

Андрей посадил Оксану на свою кровать, стульев в небольшой комнате всё равно не было, и достал из тумбочки бутылку «Солнечной долины», яблоки и шоколадку. Всё это было заранее приготовлено на прощание с ней. Оксана сначала отказалась от вина.

Андрей вздохнул:

– Напьюсь сегодня! – и один хлобыстнул полный стакан. Девушка сказала:

– Ладно, наливай. Сопьёшься, провожать будет некому.

Он сел с ней на кровать рядом, выпили по паре раз, из динамика на стенке запел Киркоров:

Я за тебя умруПосмотри в глаза мнеЯ не лгу. Ты скажи,Я за тебя умруТолько бы ты зналаЧто никто тебя не любит так, как я люблю!..Ты живёшь в душе моей…

Оксана разрыдалась и кинулась парню на грудь. Тот тоже чуть ли не ревел. Потом девушка вытащила из кармашка платья носовой платок, вытерла слёзы и… легла на кровать. Андрей прилёг сбоку рядом и обнял её. Она закрыла глаза, прижала его тело к себе и сказала:

– Милый, я хочу быть с тобой. Вся!

Судя по всему, это были не шуточки. Когда мужское естество осознало это – кровь хлынула Андрею в голову. Тёплые руки девушки на спине под его рубашкой, винно-яблочный аромат её губ, возбудившиеся груди с твёрдыми сосками, которые она вдавила в него, ощущение под руками сквозь шёлковые трусики округлостей пружинистых ягодиц сделали своё дело, и затвердевший орган упёрся ей прямо в плотный живот.