Страсти по Высоцкому - Борис Кудрявов

— На ваше предложение рассказать о Высоцком и его близком окружении отвечаю категорическим отказом. Я сама журналистка и считаю это делом низким, безнравственным, (странно так говорить о себе и своей профессии. — Авт). Я с такими людьми встречалась, что вам и не снилось. Хорошо знала всех женщин Высоцкого и его самого. Но не считаю себя вправе обсуждать его личную жизнь и тем более предавать ее огласке. Если люди наживаются на этом, Бог им судья. К чему вы копаетесь в чужом белье? Безбожно и постыдно обсуждать жизнь другого человека! Зачем сознательно взваливать на себя такую тяжесть? Ведь не за горами разговор с Богом. Люди любят подсматривать в щелку и залезать под чужие одеяла. Но что в этом хорошего? Почитайте книги моего бывшего мужа, там сплошное вранье! (сильно, но, по крайней мере, очень откровенно о бывшем любимом человеке. — Авт.).

Какие бы аргументы я ни приводил этой экзальтированно-категоричной даме: что не считаю рассказы друзей Высоцкого о его личной жизни ковырянием в чужом белье, что книга моя вовсе не вторичные фантазии безумного фаната, что не собираюсь никому и ничему давать оценку, и что не ставлю себе цель врать, в ответ слышал: «Для мужчины позор влезать в любую личную жизнь, кроме своей (непонятно, зачем в нее влезать, если ты и так в ней живешь — Авт.). На чужих костях, на воспоминаниях зарабатывать 30 сребреников отвратительно! Унизительно! Одумайтесь! В церковь сходите. Заведите лучше роман. Влюбитесь в какую-нибудь женщину. Это будет только в вашу пользу. И вызовет мое уважение» (а это уж зачем? — Авт.).

Вот такие категоричные слова. Жесткая позиция. Правда, о греховности журналистского ремесла я прекрасно осведомлен. И крест свой по жизни несу давно и вполне осознанно. При этом совершенно не уверен, что своим трудом кому-то очень сильно наврежу. Цинизм автора даже не в том, как он сделает книгу, а в том, что он вообще взялся за такую тему.

Видите, как автор сознательно наступает на горло «собственной песне». За слова «низость» и «безнравственность», за фразу «копание в чужом белье» очень полюбят цепляться многие мои будущие оппоненты. Не учитывая одного факта — их первым озвучил сам автор.

Лилия Майорова

«МНЕ НЕ НУЖНО, ЧТОБЫ ВСЕ ЗНАЛИ, ЧТО Я БЫЛА ЛУЧШЕЙ ПОДРУГОЙ ВЫСОЦКОГО! ТРОГАТЬ ЕГО ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ НИКОМУ НЕ ПОЗВОЛЕНО!»

Жена известного кинорежиссера Александра Наумовича Митты — Лилия Моисеевна Майорова занимала в жизни Владимира Высоцкого особое место. Сам Митта не раз говорил, что его жена всегда была ближе к Владимиру, чем он сам. Лилия Моисеевна знает о Высоцком очень много потому, что он сам делился с ней сокровенным.

Я решил вставить в книгу наш негромкий разговор. Потому что он очень нехарактерен. Послушав размышления Лили Моисеевны о природе, нравственной сути человеческих отношений, начинаешь лучше понимать, сознавать, кто мог быть для Высоцкого истинным другом. Люди с какими качествами были ему по-настоящему близки.

И как можно без оскорблений, унижения своего и чужого достоинства, общаться с такими «хулиганами» пера, как автор этой книги. Невольно сравниваешь этот разговор с предыдущим. И находишь в последнем гораздо больше позитива. Пусть информационно он и не очень «богат» на дешевые сенсации.

— Роман между Высоцким и Иваненко во времена его бурного развития ни от кого не скрывался. Но захочет ли Татьяна говорить о столь личностной стороне своей жизни? Если нет, тогда и поднимать тему неинтересно. Настоящий смысл как бы пропадет. Суперделикатность этой истории в том и состоит, что живы все ее участники. Кроме главного свидетеля — Высоцкого. Поэтому «болячка» еще свежа. Иваненко родила девочку для себя. И никогда ничего при жизни любимого человека на эту тему не говорила. Да, она поступила по-своему, возможно, не так, как хотел он. Но кто ж ее осудит?

Если у Володи сохранились какие-то дневники, письма, и они с разрешения родственников получили бы публичную огласку — это одно. Затевать рассказ, окунаясь в столь деликатные вопросы, дурно пахнущее действие. Трогать личностное нельзя. Если кто-то вам и будет рассказывать про интимные стороны жизни Высоцкого, половина будет вранья. Севы Абдулова нет. Левы Кочаряна, Инны — тоже. Остальные будут врать.

Высоцкий был сверхчистым, очень трогательным человеком. Но и очень скрытным, индивидуальным. От него не исходило зло. К особенностям его внутреннего мира относилась одна редчайшая деталь — ему невозможно было отказать. Ни в чем!

Володю я очень любила, и он ко мне относился безукоризненно, как к подруге. И был всегда откровенен. При его жизни никогда ничего о нем не рассказывала. А уж после Володиной смерти тем более. Считаю это, мягко говоря, неприличным. Ведь Высоцкий сам ответить уже не может. И как бы «правильно», аккуратно вы ни рассказывали, ничего хорошего, значительного не получится.

После смерти Высоцкого у него вдруг оказалось огромное количество самых близких друзей. Почему-то при жизни их не было. Для меня не важна публичность. Я совершенно не тщеславна. Мне не нужно, чтобы все знали, что я была его лучшей подругой. Мой муж, который был Высоцкому близким другом, их даже считали двоюродными братьями, не знает того, что я обсуждала с Володей. В вопросах личной жизни такого человека все слишком тонко и ранимо. Романов у Высоцкого было, кстати, очень мало. Но его преданность любимым женщинам сохранилась в их сердцах до сегодняшнего дня. Доверие, если оно есть, — вещь особенная. Его привязанности и внутренние переживания были такими же — особенными.

Таня и Марина фактически ушли в подполье. Ксюша Ярмольник любит поговорить. Принципиальный человек никогда не расскажет свою правду о личной жизни Высоцкого… Поэтому все, что связано с Володей — это табу…

После выхода моей первой книги я неожиданно получил письмо от замечательного высоцковеда (без кавычек),

Леонида Фурмана. Живет он на Украине в городе Хмельницком:

«Похоже, отношения между Майоровой и Высоцким были больше, чем доверительными. Так, по крайней мере, мне представляется после прочтения интервью.

Обратите внимание на заголовок: «Мне не нужно, чтобы все знали, что я была лучшей подругой Высоцкого! Трогать его личную жизнь никому не позволено!»

Если женщина вдруг такое заявляет, да еще о ВВ, который от женщин требовал, чтобы а) лежала; б) тихо; то видно, что ей хочется и есть что рассказать. Расспросы о подробностях романа ВВ с Иваненко, наверное, для нее просто оскорбительны. И нет ничего удивительного, что автор получил не информацию в виде каких-то фактов, а только соответствующий настрой. Но по нему чувствуется еще не остывшее влечение Майоровой к ВВ. «Вот я знаю, много знаю. Но не скажу» — такие слова из уст женщины как бы завлекают, дразнят. Мол, попотей — и узнаешь.

К Лиле Майоровой есть вопрос: «А пел ли ВВ Вам свои песни?» Была ли это симпатия, любовь, (братская — не братская, взаимной? Ведь ВВ своей душой (а это и были песни) делился лишь с тем, кого любил…

Кстати, на свадьбе ВВ и Влади Лилия Майорова тоже присутствовала. Вместе с двумя другими женщинами — Людмилой Целиковской и Зоей Богуславской.

Есть и еще одно интересное свидетельство личностного плана, что у Лили на квартире (муж был в это время в командировке в Японии) его двоюродный брат делал ВВ операцию по вшиванию «Эсперали».

В период с 1971-го до съемок «Арапа…» между Высоцким, Миттой и Майоровой были очень теплые отношения. Причем, на уровне самого высокого культурно-интеллектуального общения. Лилечка как личность была на уровне.

И не потому, что пекла вкусные пироги или готовила наваристые борщи. Интервью лишь подтверждает ее незаурядный ум. Но одно НО все же остается — если женщина заявляет о своем безразличии к славе — я ей не верю».

Уверен, Лилия Моисеевна Майорова уже никому ничего не скажет. Потому сказала все, что могла.

В свое оправдание могу сказать лишь одно: «Люди, господа хорошие, если не нравится, не читайте, не общайтесь, заткните уши. Закройте, в конце концов, глаза на мир, в котором живете. Судачьте, о чем прочитаете в книге, на своих кухнях. Вы ведь так любите это делать. Но наберитесь духовной смелости — посочувствуйте автору. Ради вашего интереса ему приходится жить с клеймом почти безнравственного человека».

Мы не умрем мучительною жизнью.Мы лучше верной смертью оживем!

ТЕАТРАЛЬНЫЙ РОМАН

Татьяна Васильевна Иваненко родилась 31 декабря 1941 года в Москве. Редчайший случай — родиться в новогоднюю ночь! Кто ее настоящий отец, до сих пор остается загадкой. Татьяна воспитывалась в семье отчима, военного, дослужившегося впоследствии до генеральского чина. Носил он фамилию Манченко. Танина мама, бабушка Насти — Нина Павловна Манченко живет в Москве, в той самой квартире на Ленинском проспекте, где когда-то бывал Высоцкий. Ей уже 85 лет.