Самая плохая ведьма - спасатель. - Джилл Мерфи

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Милли лежала калачиком на кровати. Она была слишком потрясена и расстроена, даже чтобы плакать. Табби ходил вокруг нее, успокаивающе мурлыкая. Периодически он выпускал свои коготки в покрывало.

Это было унизительно. Было бы уже оскорбительно, если бы взрослый сказал: "Убирайся с моих глаз!" А здесь ее по мановению руки вышвырнули прочь, бесцеремонно избавились, как от надоедливого комара.

Все рухнуло. Чем больше Милли думала о том, что произошло, тем тяжелее ей становилось. Беседа с Этель на дереве, когда она рассказала ей все детали своего проекта, "несчастный случай", когда сумка Милли упала на землю... После чего Этель ей "помогла" собрать все вещи, а на самом деле подменила проект Милдред.

Время тянулось медленно, Милдред отсчитывала его по звонкам с уроков. И вот, наконец, пять долгих ударов колокола означали конец учебного дня. Она надеялась, что скоро Мод и Энид придут поддержать ее и посочувствовать, как они делали всегда, но прошло полчаса, а их все не было...

Наконец, Мод и Энид появились в проеме двери.

- Мы принесли тебе чаю, - сказала Энид. - С булочкой...

- Или пряником, - сказала Мод. - Мы не знали, что ты будешь к чаю.

- Спасибо, - ответила Милли с благодарность. - Я не знаю, Х-Б ждет, что я останусь тут на всю оставшуюся жизнь, или что...

- Я бы на твоем месте просто держалась от нее подальше сегодня вечером, - сказала Мод. - Завтра она уже остынет.

- Осторожно! - крикнула Милли, спрыгнув с кровати и схватив Спиди, который решил отправиться на прогулку. - По крайней мере, теперь я могу сказать вам, почему он здесь. Во время каникул я пыталась наложить на него чары, чтобы он мог говорить, как доказательство, что заклинание работает. Но я не смогла. Он был слишком большим и не подошел под критерии размера. Я пробовала заклинание три раза, но не сработало. Он только сидел и жевал кусок морковки, смотря на меня тусклым взглядом. Я думаю, что черепахи очень скучны. Он выглядит так, как будто у него только одна клеточка мозга, не думаю, что он бы мог сказать что-то интересное. Вот Ньют мне сказал, что у него немного болит голова. Вы представляете тритона с головной болью? Спиди выглядел совершенно неинтересным, поэтому я сдалась, но не захотела оставить его дома и взяла с собой. Вы мне не верите, не так ли? - добавила она печально.

Мод и Энид смотрели на нее во все глаза.

- О, Милли, - сказала Энид, обнимая ее за плечи. - Я не знаю, что и думать. Этель так хороша во всем, а ты ни разу не придумала ничего лучше, чем Этель.

Особенно, что касается чар.

- Но мы верим, что ты не просто так говоришь все это, - поспешно добавила Мод,видя, что глаза Милдред наполняются слезами.

- Давайте не будем об этом больше говорить? - предложила Энид. - Поговорим утром.

- Хорошая идея, - ответила Мод веселым голосом. - Мы принесем тебе ужин позже?

- Не волнуйтесь, - сказала Милдред, стараясь, чтобы в ее голосе не было боли. - Я сейчас уже лягу спать.

Энид и Мод, крадучись, вышли из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

- Я чувствую себя ужасно, - сказала Мод. - Это звучало так, будто мы думаем, она просто все это выдумала. Мы ведь ее друзья. Мы должны верить ей.

- Я знаю, - сказала Энид мрачно. - Но иногда это трудно, не так ли?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Волна гнева захлестнула Милдред, когда она сидела на кровати, жуя булочку и думая об ужасном предательстве Этель Хэллоу.

- Это так несправедливо! Мое слово против ее. Она говорит так убедительно, никто и никогда не поверит мне. Если бы кто-нибудь знал. Беда в том, что никто не знает. Там в лесу никого, кроме меня и ее, не было. Никого, кто бы мог говорить.

- Я могу, - услышала она скрипучий голос из ниоткуда.

Милдред подпрыгнула.

- Это ты, Табби? - выдохнула она.

Полосатый кот замурлыкал громче, но ничего не сказал.

- Кто здесь? - спросила Милли, озираясь по сторонам. - Ты где?

- Под кроватью, - прохрипел кто-то в ответ.

Милдред встала на колени и заглянула под кровать. Она увидела коробку, чемодан и Спиди, жующего свою морковь.

- Это был ты? Ты говорил? - спросила она.

- Да я, - отозвался Спиди, поворачиваясь головой к Милдред.

- Но... как? - ахнула Милли. - Заклинание ведь не сработало!

- Оно сработало, - ответил Спиди. - Ты пробовала три раза, и в третий раз, когда мне надоели твое пение и размахивание руками в воздухе вокруг меня, я залез в панцирь и таким образом вписался в двадцать пять сантиметров. Когда я высовываю наружу лапы и голову, то моя длина тридцать один сантиметр, и твое заклинание совершенно бесполезно. Но мы, черепахи, мало чего знаем, мы ведь невероятно скучные с одной клеткой мозга.

Милдред сидела на корточках и с удивление смотрела на черепаху, глядящую на нее с веселой ухмылкой.

- И еще одно, - продолжил он сварливым голосом. - Я полагаю, ты думаешь, что действительно остроумно назвать черепаху "Спиди", когда мы не так быстры, как, скажем, гепарды. Люди придумывают подобные имена только ради собственного развлечения. Я не скажу больше ни слова, пока ты не придумаешь для меня имя получше. Я не понимаю, почему должен откликаться на имя, которое считаю оскорблением.

Сказав это, он быстро втащил в панцирь голову и передние ноги, а затем его задние ноги и хвост, и в комнате наступила тишина.

- О, нет! - воскликнула Милдред. - Пожалуйста, не спи!

Она вытащила черепаху из-под кровати и положила на постельное белье.

- Будь добра, оставь меня в покое, - холодно сказала черепаха.

- Извини, я сожалею о твоем имени, - ответила Милдред. - А по поводу грубых замечаний... Ты можешь обижаться. Мне очень, очень жаль. Какое имя ты хочешь? Я имею в виду, я всегда хотела, чтобы меня звали Миранда, так что я понимаю тебя.

- В вашем мире есть известные умные люди? - спросила черепаха.

- Раньше были, Эйнштейн, например. - сказала Милли. - Все знают об Эйнштейне.

- Хм... - черепаха наполовину высунулась из панциря. - Эйнштейн. Мне это нравится. Можешь звать меня Эйнштейн.

- Замечательно! - сказала Милли. - Эйнштейн. Это гораздо лучше, чем прошлое имя.

- Теперь, если ты не возражаешь, я собираюсь поспать и действительно не хочу, чтобы меня беспокоили на этот раз. Ты не могла бы вернуть меня в корзинку для кота? Там хорошо и темно.

- Ты еще поговоришь со мной? - спросила Милдред. - Я бы хотела тебя о кое-чем спросить.

- Возможно, да, - сказал Эйнштейн. - Возможно, нет. Теперь, если ты не возражаешь, я действительно устал. И, пожалуйста, оставь крышку корзинки открытой, чтобы я смог прогуляться. Кроме того, черепахи, как правило, боятся тесных замкнутых пространств. Странно, не правда ли? Ведь мы живем в панцире.

- Конечно, конечно! - согласилась Милдред. Она оставила щель, опуская крышку корзинки. - Спи спокойно, увидимся позже.

Эйнштейн не ответил. Милдред забралась обратно в свою постель, пытаясь сохранить спокойствие. Она напрягла память, чтобы вспомнить, сколько дней назад наложила чары на черепаху. Она вдруг вспомнила, что это был обед в день рождения ее тети, то есть ровно тринадцать дней назад. Это означало, что остается только один день, когда Эйнштейн может говорить, только один день до того, как свидетель ее разговора с Этель замолчит навсегда.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Фонари уже освещали коридоры школы, когда Милдред отправилась искать Мод и Энид. Их не было в комнатах, поэтому Милли направилась во двор. Во время каникул Энид научила своего кота прыгать со стены на движущуюся метлу. К счастью для Энид ее кот был довольно смелым, в отличие от большинства кошек, которые не любят быстрые движения и опасность.

По неизвестной причине Шторм действительно наслаждался этим процессом и был счастлив, прыгая со стены на летящую вокруг двора метлу, а затем возвращаясь обратно на стену под руководством гордой Энид.

Мод, наблюдавшая за этим, была впечатлена.

- Мод! Энид! - крикнула Милдред.- У меня есть доказательства! Я могу доказать, что Этель украла мое заклинание!

- Минуточку! - сказала Энид. Она остановила метлу и приказала ей парить, Шторм получил передышку и лег.

- Мы можем поговорить об этом завтра? - спросила Мод уставшим голосом. - Сегодня был долгий день, и нам надо ложиться спать через двадцать минут.

- Нет, нет времени, Мод! - вскрикнула Милдред. - У нас меньше суток, чтобы исправить положение! Это Эйнштейн. Он был там все время, и он может говорить!

- Какой Эйнштейн? - воскликнули Мод и Энид вместе.

- Ой, простите, я забыла, - засмеялась Милдред. - Это черепаха. Он не хочет, чтобы его звали Спиди. Мы должны называть его Эйнштейн, иначе он не будет ни с кем разговаривать!

- Ты опять о том же, Милдред? - спросила Мод.

- Пойдемте со мной, - сказала Милдред, схватив за руку Мод. - Вам лучше своими глазами все увидеть и услышать, что он говорит. Тогда вы поверите. Я не спросила его, слышал ли он наш разговор с Этель на дереве и видел ли, что произошло. Этель, должно быть, специально сбила мою сумку, а я подумала, что это произошло случайно. Видеть он, скорее всего, не видел, но надеюсь, что слышал. Он должен был слышать! Я знаю, что он не спал, когда Этель приземлилась на дереве, потому что проверяла его перед этим. Это не займет много времени. Идем ко мне и спросим его вместе.