Ничьи Земли (СИ) - Таня Рысевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
Лина сидела посреди стоянки и перебирала ячмень. Конечно, это было вовсе необязательно, можно было и просто его промыть, чтобы смылась большая часть попавшей в крупу шелухи. Но есть кашу без соринок было гораздо приятнее. И, к тому же, безопаснее. Лина отлично помнила, как у Марко откололся кусочек зуба из-за нечаяно попавшегося в еде камушка. Вспомнив о Марко, Лина улыбнулась и непроизвольно подняла руку, чтобы поправить причёску. Ладонь нащупала непослушно топорщащиеся кудряшки и испуганно отдёрнулась. Нахлынуло сразу много мыслей и воспоминаний и Лина замерла, как бы в нерешительности, не понимая, что же теперь делать.
Сегодня утром Маиран так сурово посмотрел на неё… Да, позавчера он был очень рад её видеть, но ведь он, наверное, всё ещё сердится за тот случай в овраге. И ещё Дон со своими шутками! Лина почувствовала, как кровь то ли прилила к щекам, то ли, напротив, отхлынула от них. В тот вечер она ведь и вправду чуть было не поцеловала Маирана. И только внезапное появление Дона спасло ситуацию. Или, наоборот, испортило? Как сказал бы Дон, “есть только один способ узнать”, но пробовать страшно. Лина не сомневалась, что Маиран по-братски её любит. И всегда любил, с самого рождения. Пятнадцать лет разлуки ничего в этом не изменили. До того, как Маиран ушёл в Орден, он всегда казался Лине очень большим, почти взрослым, и ей казалось, что он всегда будет рядом. А потом… никто не говорил этого прямо, но Лина знала — все думали, что она забудет Маирана. Ну, не совсем забудет, конечно, но будет вспоминать только как отдалённое детское воспоминание. А Лина не забыла. И все эти годы Маиран продолжал быть для неё самым близким человеком. Точнее, не сам Маиран, а его образ. Встретив его сейчас, она была поражена — он оказался совсем таким, каким она его представляла. И вместе с тем, совсем другим.
Улететь в небо,
Пересечь горы,
И через море
С юга на север…
Пальцы дрогнули, будто хотели найти струны, но квикора лежала в чехле и в нескольких шагах от Лины.
Верю — не верю,
Что за тобою
Я над землёю
Полечу в небе…
Маиран был для неё самым близким человеком… пока она не познакомилась с Марко. Он тоже учился в Ордене Воздуха, но на несколько лет старше. Он заметил робкую девочку, вздрагивающую в чужом месте от каждого звука. Он сумел разговорить её, заставил поверить, что её могут услышать. И он научил Лину играть на квикоре и убедил её, что петь можно не только наедине с ветром.
А, главное, он никогда не хотел её запереть. Лина никогда не принадлежала Марко так же, как и он никогда не принадлежал ей.
Марко был настоящим человеком Ордена, живя в резиденции с трёх лет. Лина до десяти лет воспитывалась в деревне в тени замка Рун-Кай, оплота дворянства Кай-Дон-Мона. Его убеждения шли в разрез с её воспитанием. Но постепенно и то, и другое выросло в нечто новое.
Говоря с Марко, Лина чувствовала, что у неё за спиной вырастают крылья. Крылья, которые позволят ей лететь самой, когда его уже не будет рядом. А о том, что это время придёт, он не уставал ей напоминать.
Без Марко Лине потребовалось бы куда больше времени, чтобы освоить всю программу обучения, добиться экзамена и, наконец, осуществить то, зачем она туда прибыла — быть рядом с Короном, помогать ему в его нелёгком пути хранителя и Спутника.
Когда Лина увидела Маирана, годы проведённые в Ордене как будто утекли куда-то в землю. Частично она будто бы снова стала маленькой пугливой девочкой. А, значит, вероятно, она такой и оставалась всё это время. Ей лишь казалось, что она может летать.
Какой Маиран её помнил? Не разочаровало ли его, что девочка, бесстрашно встававшая между ним и капризным графским сыном, превратилась в такую трусиху? Не считает ли он, что она лишняя среди этих достойных людей, которые собираются превратиться в ни много ни мало легендарный Орден Пятнадцати?
И ко всему прочему она самым легкомысленным образом попыталась его поцеловать. Что вообще после этого можно о ней подумать?!
Лина встряхнула головой, возвращаясь к реальности. Миска с ячменём у неё на коленях накренилась и крупа едва не выпала на землю. Лина украдкой обвела взглядом стоянку. Маиран стоял поодаль, скрестив руки на груди и хмуро глядя куда-то ей за спину. Искра с трудом сглотнула, но взгляд не отвела, невольно любуясь воином. Маиран вырос в статного и красивого мужчину, как, впрочем, она и ожидала.
Будто почувствовав наблюдателя, Маиран резко перевёл взгляд прямо на Лину. Сердце гулко ухнуло куда-то в район живота. Хмурый взгляд Маирана мог выбить из колеи кого угодно. Лина искренне понадеялась, что никогда не будет принадлежать к числу его врагов. Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась натянутой и вымученной.
Складка на лбу Маирана несколько разгладилась, уголок губ дрогнул. Улыбка? Ирония? Разочарование? Приветствие? Лина понятия не имела, как интерпретировать столь эфемерные тени эмоций воина. Маирана кто-то окликнул, и он отвлёкся. Лина вздохнула посвободнее.
Марко бы обязательно прикоснулся бы к ней, проходя мимо. Если, конечно, не был бы сердит на неё.
— Лина! — голос Искры раздался над ухом так внезапно, что Лина подпрыгнула. — Можно тебе помочь?
— А? Давай, — Лина переключила внимание на Хранительницу.
— Знаешь, я подумала, что мне надо научиться готовить, — безмятежно сказала Искра. — Возьмёшь меня в ученики?
— Я не умею объяснять, — с сомнением ответила Лина.
— Ну давай хотя бы попробуем! — Искра, похоже, была настроена решительно. — Корона же ты тренируешь!
— Хорошо, — согласилась Лина.
Искра села напротив.
— Что мы будем готовить сегодня?
— Суп.
— Ну, это понятно, — отмахнулась Искра. Время было к обеду, — а какой?
— Ну, просто суп.
— А что мы в него положим?
— То, что найдём, — Лина почувствовала, что начинает закипать прежде, чем вода в котелке, — Или то, что соберём. Или то, что соберут Наяна и Ависар. Или то, что принесёт кто-то ещё.
— Так. И что дальше?
— А потом мы положим это в котелок и подождём, пока приготовится! — Лина поставила миску на землю с таким размахом, что часть крупы всё же выскочила из неё.
Искра долго смотрела на Лину с задумчиво вытянувшимся лицом. Лина, постепенно успокаиваясь, смотрела в ответ, пока не поняла, что только что едва ли
