ОХОТНИК НА ДЕМОНОВ - Николай Басов

Ему лишь показалось, что он двигает головой. Он не мог шевельнуть ни единым мускулом. Это было ужасно. Он не мог отвести руки от глаз, не мог заставить себя открыть глаза, не мог даже дышать. Он попытался вдохнуть, чтобы легкие не кипели такой острой, невероятной болью, но и это не получилось.

И тогда он понял, что, скорее всего, умрет от удушья, от невозможности вдохнуть воздух, который не замечаешь, как и воду, пока им дышишь, пока он наполняет тебя неуловимым веществом жизни. В отличие от воды, воздуха было сколько угодно - вот он плещется у самых губ, но зачерпнуть его было так же невозможно, как напиться песком.

– Встань, смертный.

Его тело легко исполнило приказ, он встал. Глаза его оставались зажмуренными, потому что голос не приказывал открыть их.

Лотар понимал, что вот-вот умрет. Но у него не возникало ни малейшего сомнения, что и после смерти его тело будет слушаться того, кто командовал им. Прикажут его телу стоять, оно будет стоять, хотя сам он уже умрет. Прикажут идти куда-то и сделать что-нибудь, оно пойдет и сделает. Он и не подозревал, что на свете существует такая абсолютная власть над людьми.

– Дыши,- приказал голос.- И можешь смотреть на меня.

Лотар вдохнул, каждой клеткой ощущая, как воздух вливается в его легкие, освежает кровь, удаляет боль, рассеивает пелену, укутавшую сознание, возвращает жизнь.

Потом открыл глаза. И понял, что теперь видит все так, как если бы, не сходя с места, мог приблизиться к любому предмету и рассмотреть его с расстояния нескольких дюймов или под одним из тех колдовских стекол, которые увеличивают все предметы. Он мог, например, до последнего волоска рассмотреть паучка, свившего паутину между ветвями, мог увидеть отражение в глазах летучей мыши, летающей над деревьями, мог при желании разобрать и более мелкие вещи.

Даже свет, который только что едва не убил его, теперь ощущался как ровный розоватый туман, расходящийся вокруг змеистыми волнами. И в нем не было ничего болезненного.

– Зачем ты пришел? - спросил голос.- Впрочем, молчи, я сам прочту твои мысли.

У Лотара появилось странное ощущение, будто кто-то медленно прополз по внутренней стороне его черепа. Это было щекотно и неприятно, это было унизительно. Лотар почувствовал, как в нем закипает гнев. И он, как жажда, должен быть удовлетворен, или жить станет невозможно.

– Ого! - прозвенел над оазисом голос.- Ты еще способен сопротивляться!

В воздухе проскрежетал старческий смех. Впрочем, так ли? Лотар стал догадываться, что этот голос вплывает в его сознание не как звук, а другим образом. И еще ему показалось, что теперь все на свете могло с ним так говорить: стоило только сосредоточиться, и он начинал ощущать как голоса даже шепот пальм, которые хором пытались ему что-то подсказать.

– Мне нравится, что ты так думаешь, чужеземец с севера. Пожалуй, ты смышлен. Это скажется на твоей судьбе.

Как ни удивительно было новое зрение Лотара, он начинал понимать, что какие-то части реальности не воспринимал, потому что только теперь вдруг заметил небольшой дом на другой стороне бассейна. Дом был мал и неказист снаружи. Но когда Лотар всмотрелся в него, он ужаснулся.

Дом не имел конца. Каким-то образом в него были уложены комнаты, переходящие в залы, а те вели в залы еще большего размера. И всюду были предметы, понять которые Лотар не мог бы, даже если бы кто-то объяснил ему их назначение. Вдоль стен стояли статуи невиданных богов, огромные комнаты занимали диковинные машины, в углах, как простой мусор, были свалены горы несметных сокровищ, оружия, драгоценных тканей, изысканных и редчайших пряностей, на диковинной формы подставках пылились разнообразные книги, написанные незнакомыми, пугающими своей сложностью письменами, и еще многое другое было там, чему трудно найти объяснение. А на границе своего нового зрения Лотар увидел другие двери этого дома, но не в эту пустыню и даже не в какие-то знакомые Лотару места, а куда-то бесконечно далеко, в миры, которые невозможно было представить.

И в обрамлении всех этих творений, исполненных великолепной выдумки и тончайшей, прекрасной магии, находился человечек, который восседал на большом мрачном троне, сделанном из камня, что был доставлен в этот мир через выходы, ведущие неизвестно куда. И это был не трон даже, а дивный прибор, чудесная машина, где каждая деталь имела смысл и значение. Но как ни напрягал Лотар свое новое, восхитительно ясное зрение, он не мог разглядеть и половины тех устройств, которые были вмонтированы в него. Чтобы понять, как это сделано, требовалась не одна человеческая жизнь.

– И не пытайся,- ответил на его мысли голос.- Тем более что у тебя нет этого для времени.

Я хотел бы сам говорить за себя, подумал Лотар. Ответом ему был смех, который звучал так, словно смеялась сама пустыня.

– Ты держишься достойно. Это тоже нужно учесть, когда я решу твою судьбу.

Щекочущее присутствие мага в сознании ушло. Лотар понял, что теперь он может говорить. Только это было бессмысленно, потому что Гханаши все уже знал.

– Ты так хочешь пить, что решил утолить жажду в моем бассейне.- Снова этот раздражающий, скрежещущий смех.- Взгляни, что ты принял за воду.

Теперь чудное зрение Лотара раздвоилось. Он видел колдуна на троне и мог заглянуть в его бассейн… Он отшатнулся бы, если бы сумел, или, на худой конец, закрыл глаза, но ему было приказано смотреть, и он не смел ослушаться.

Это была не вода, а что-то черное, как то масло Земли, которое горит тяжелым, дымным пламенем. Но это было и не масло, а что-то специально созданное колдуном для

того, чтобы тот мог смывать неудачные результаты своих экспериментов. Здесь были души людей, загубленных колдуном, тела животных, превращенных в монстров, чувства, мысли и желания невиданных существ, о которых Лотар никогда прежде не слышал. И в этом же бассейне, скорее всего, растворится и он.

– По сравнению с этим все яды Земли - бальзам восточной красавицы.

При этих словах колдун каким-то образом выпустил Лотара из круга своего внимания, и тогда Желтоголовый стал искать в его доме воду.

– Но-но, я с тобой разговариваю, смертный. Изволь слушать! - повысил голос Гханаши.

– Ты победил,- прошептал Лотар запекшимися губами. Он чувствовал себя очень странно, произнося обычные слова на том языке, которому научился от матери и отца, почти забытом за долгие годы скитаний.- Давай закончим, мне надоело тебя слушать.

– А почему бы тебе не послушать? Ко мне мало кто приходит. Все живое в округе нашло свой конец в этом бассейне.

– Ты убил их.

– Я их использовал. Для моей магии нужно много материала.