Дети Шахразады - Антонина Глазунова

– Какой самолет?

– А зачем вам чемодан? Я думал, что вы с работы улетаете. Разве нет?

Маша горестно усмехнулась:

– Это частично верно. Я действительно вылетела. Но, слава богу, не с работы, а из дома.

– Из дома? Милосердный боже! Почему? Что случилось?

Машка посмотрела на собеседника укоризненным взором:

– Сам виноват… и еще спрашивает…

– Я?! Я виноват?! В чем?

– Кто мне сказал, что будут проблемы с домочадцами? Кто отменил доверенность? Кто перекрыл поток денежных средств из моего кармана прямехонько в Иерихонское казино? А? Отвечайте?

– К казино я не имею никакого отношения, – честно ответил прорицатель. – Ни сном, ни духом. А какое отношение оно имеет к вам? – Взгляд стал суровым, и Машка обнаружила перед собой давешнего прокурора. – Расскажите-ка подробнее.

– А! – Она махнула длинной рукой, и Давид с беспокойством обнаружил на белой коже длинные глубокие порезы. Как от бритвы. Свежие. – Это я так шучу. Лучше чем плакать, правда?

Собеседник хмуро молчал, ожидая продолжения и исподволь изучая рубцы.

– Ну, в общем, оказалось, что этот мой друг – бывший друг, обратите внимание! – пристрастился к игре в рулетку. Ездил каждую пятницу в Иерихонское казино – знаете, из Тель-Авива есть бесплатный автобус, – и там играл всю ночь напролет, а мне врал, что гуляет с ребятами в барах. Профукал все свои деньги, стал у меня таскать – вы знаете. Вчера он получил сообщение, что и доверенность перекрыли, и чеки вернулись без покрытия. Ему из казино позвонили, говорят, гони монету. А где ее взять? Ну, в общем, поговорили мы с ним… – Маша вздохнула, задумчиво посмотрела на чемодан, немое доказательство непрочности дружеских связей, и сглотнула невольно набежавшие слезы. – Я сказала, чтобы он убирался из квартиры. Он ни в какую – некуда и денег нет… Ну… я собрала свои вещи, кстати, многих недосчиталась, и сейчас везу их к маме.

– И жить у мамы будете?

– Нет. У мамы жить нельзя – опасно.

– Опасно?

– Да. Сегодня к Андрею приходили гориллы из казино, пытались вытрясти из него деньги. – Машка печально усмехнулась, не поднимая глаза на напрягшегося, подавшегося вперед собеседника. – А он пытался вытрясти их из меня. Так что я сейчас немного поживу на работе, пока не сниму квартиру. А что? Кабинет у меня есть, там кушетка. Туалет и душ – в отделении. Постельное белье я приволокла, подушку и одеяло в отделении возьму. Так что со всеми удобствами!

– Прекрасно! Вы замечательно все продумали! – мрачно подытожил прокурор. – А почему все-таки не у мамы?

– Потому что не хочу рисковать. Как и друзьями. Андрей их всех знает, я не хочу, чтобы он с этими придурками из казино к ним ввалился. А в больнице – охранник, да и слишком много народу, чтобы бузить. Собственно, простите, но я вас хлестнула так, потому что подумала, что это – они…

– Скажите, это, – кивок на глубокие порезы, – результат «бузы»?

– Что? Где? А, это! – Маша рассмеялась. Грустно, негромко. – Нет, это не результат насилия в семье! То есть насилия, но не в семье… – Она улыбнулась, глядя на напряженное, насупившееся смуглое лицо. – Это мой кот. Я договорилась с подругой, что кот пока поживет у нее, от греха подальше. Я запихивала его в хозяйственную сумку, чтобы отвезти к подруге, а кот не хотел. Сопротивлялся… Он хороший, он не со зла. Просто испугался. Представьте, что вас ни с того, ни с сего будут запихивать в большую сумку…

– Я этого точно не перенесу. – Давид был полностью солидарен с котом. – Так что, вы сейчас – бездомная?

– Ну, если честно, да! – Машка пнула беременный чемодан. – И бездомная, и безмужняя, и безкошатная! Как это здорово!

Давид мгновение серьезно смотрел, как веселится сидящая напротив рыжеволосая девушка. Молодец! Не вешает носа, хотя срочно подыскать жилье – не простая задача. И под удар никого не ставит – понимает, что вышибалы из казино в придачу с осатаневшим игроком, которому не дают играть, – не шутка. Но нервы – на пределе, если она так отреагировала на чемодан. Наверное, и не спала… Бедняжка!..

– Вы позволите пригласить вас ко мне домой? У меня свободная комната, мой компаньон уехал на полгода в Америку. Покой и безопасность я вам гарантирую.

– Что?!

– Я предлагаю вам комнату в моей квартире. – Консультант проговорил все слова медленно и четко, так, как говорил с клиентом. – Вы будете жить в отдельной комнате. Сколько хотите. И вы, и кот. Согласны?

– Но… это вас стеснит…

– Ничуть. Я снимаю трехкомнатную квартиру. Одна комната моя, другая – компаньона, а в третьей хозяин запер свое богатство. Все вещи моего компаньона я перетащу в эту третью комнату, так что условия у вас будут весьма приемлемые. Вы будете платить за воду, электричество и газ по счетчику, как платил мой товарищ, а квартирную плату он заплатил вперед на полгода, так что на этом вы сэкономите. Потом с ним рассчитаетесь. Согласны?

Машка секунду смотрела прямо в глаза полузнакомому молодому человеку. Что она знала о нем? Практически ничего. И ему она тоже была незнакома, если не считать того, что он вычитал по ее руке и по банковскому счету. И сейчас он второй раз выводит ее из весьма щекотливого положения, прямо скажем, – спасает ее. Он что – Дон Кихот? Всемогущий Гарун аль-Рашид? Или – Синяя Борода с тайной комнатой? Правда, на сексуального маньяка он не похож, хоть и явный Казанова… И он не боится, что ополоумевший Андрей с гориллами высчитает ее?

– А вы не боитесь, что я на хвосте приведу к вам банду из казино? Ведь они могут проследить мой путь из больницы домой.

Давид широко улыбнулся, знакомым жестом откинулся в пластиковом кофейном кресле и снисходительно посмотрел на нее – так смотрит старший брат на маленькую девочку:

– Я никогда ничего не боюсь. Не бойтесь и вы. Ну рассудите сами! Подумайте – зачем им вас искать? Наличных денег у вас не отнять – их вы с собой не носите, счет перекрыт, живете вы отдельно, и не только отдельно, а с мужчиной, который может вас защитить. – Он озорно поиграл бицепсами, рельефно выступающими сквозь тонкую рубашку. – Ну что, вы согласны?

– А… кот? Вы правда возьмете меня с котом?

– Да. У меня, правда, никогда не было кота, но, я думаю, мы поладим. Поладим же мы с вами!

– Поладим, – очень серьезно ответила бездомная доктор.

– Тогда пошли! Нечего тут рассиживаться! Ведь еще надо переселять кота!

И они оба впряглись в громадный чемодан и поволокли его, упирающегося, к автомобильной стоянке – ехать на новую квартиру.

Жизнь чудесно изменилась. Для обоих.

В первое же утро Машку разбудил упоительный запах из кухни. Пахло чем-то незнакомым, но обалденно вкусным – так, что бездомная голодная доктор, едва продрав глаза, тут же накинула халатик, сделала вид, что идет в ванную, а на самом деле заглянула на кухню – там сосед-спаситель, напевая, колдовал над сковородкой.

Увидев рыжую всклокоченную голову и опухшие от сна глаза, шеф-повар сделал широкий приглашающий жест со скворчащей сковородкой в руке и громогласно объявил:

– Омлет по-александрийски и египетский «фулль»! Только у нас! Ресторан «Нир»! Милости прошу!

Тигриный с подпалинами жирный кот уже терся выгнутой спинкой о синие вытертые джинсы, обвивался длинным пушистым хвостом, жалобно мяукая так, что сердце разрывалось от жалости к несчастной киске, погибающей от голода. Шеф-повар не отпихнул нахального обжору, не дал под толстый рыжий зад, а вежливо и обстоятельно выговаривал ему, как клиенту в банке:

– У тебя есть еда. Иди к своей миске и ешь, сколько хочешь. Вон, у холодильника! Забыл? Там полно твоей кошачьей еды! Когда мы позавтракаем, и, если тебе позволит хозяйка, то я, уж так и быть, дам тебе немного омлета. Немного! Не мечтай, что получишь все! Ты понял меня?

Кот понял. Он отошел и сел рядом с кухонным столом, как часовой на посту, не отрывая взгляда от восхитительно пахнущей сковородки.

Свеженькая и бодренькая Маша выпорхнула из ванной, блестя промытыми леденцовыми глазами и медными кудрями, и тут же была вознаграждена горой вкуснейшей еды, наваленной на широкую тарелку. Ее слабое сопротивление «Ой, я не завтракаю, ой, мне только чай» мгновенно было пресечено в корне.

Поели дружно и быстро, скормили несчастному, умирающему от голода зверю остатки омлета, потом Машка быстренько прибрала в кухне – «Я готовлю, а ты моешь посуду! Хорошо?», и дружно выкатились на стоянку – в больницу и банк было по пути. Просто идеальная семья!

Вечером Давид вернулся домой совершенно измочаленный: за день клиенты успевали сделать свое черное дело и выпотрошить клерка до конца, до самых кишок. Ввалился и сразу же пошел в ванную – отмыться от дневной грязи. Подозрительные, заискивающие, угрожающие, обманчивые, льстивые, липкие взгляды клиентов и клиенток он ощущал кожей, как налипшую грязь, и смыть с себя, содрать эту присохшую корку было единственным желанием выдохшегося человека.