Яко с нами Бог - архимандрит Амвросий (Юрасов)

– Кто же это? – отозвался Матюхин рассеянно.

– Всемогущий Бог! – торжественно, с молитвенным благоговением произнес Демьян Лукич. – Он «вся премудростью сотворил».

– Каждый волен думать по-своему, – пожал плечами Матюхин.

– Тогда скажи, милый мой, как ты думаешь: кто научил пчел мудрым делам?

– Хватит, вопрос исчерпан! А по докладу вы ничего не можете сказать? – опять вмешался Альтшулер, обращаясь к Демьяну Лукичу, но он и на этот раз не ответил, а продолжал допытываться у Матюхина:

– Ты, милый мой, согласен: по книге мы узнаем, что ее написал писатель, по машине – что ее изобрел какой-нибудь инженер. А ведь пчела, мы с тобой видим, куда мудрее книг и любых машин. Значит, и создало ее, научило ее Существо выше всех писателей и инженеров всего света. Ну сам подумай, разве не так это?

Матюхин не ответил. Он размышлял о чем-то, и так сосредоточенно, углубленно, что вряд ли заметил обращение к нему Демьяна Лукича. Он даже сошел с трибуны и сел рядом, у стола.

– Да вы по делу говорите! – не вытер пел Альтшулер. – Вам было разъяснено, что вера в Бога возникла вследствие невежества людей. Вот об этом и должны говорить, нечего нам мозги затуманивать.

Люди в зале зашумели.

– Отвечайте! – закричал молодой парень.

– Что молчите? Кто пчел создал? – потребовала ответа старуха из первого ряда.

– Одна пчелка, – заговорил Демьян Лукич, – и шум сразу затих, – так ясно и понятно говорит о премудрой силе Божией! Что тут можно возразить? Не люди Бога выдумали. Вера в Него была с самого начала мира и будет всегда в душе человеческой. Как в семени дерева все есть: и ствол, и корень, и ветки, и плоды, так и в душе человеческой с самого начала заложены Богом и чувства, и вера. Но дерево может вырасти кривым, больным, бесплодным, смотря на какой почве растет, какой климат, уход. Так и человек часто вырастает уродливым, с больной душой, если не признает Бога и живет в беззаконии, а это зависит и от его воспитания и, главное, от его воли, потому что Бог дал человеку разум и свободную волю и он может выбирать, что ему хочется: или доброе, или дурное.

Почему же есть на свете люди, которые не признают Бога, Творца мира? Причин тут много, и, очевидно, это происходит оттого, что не все имеют возможность узнать правду о религии. Некоторые из-за душевной лени отмахиваются от серьезных вопросов, вместо того, чтобы задуматься над ними. Иногда обида на верующих мешает обращению к Богу: ведь многие не умеют отделить личных обид и счетов от истины. Немало и таких, кому в детстве внушили, что все верующие – темные люди, а когда вырастают, уже не хотят проверить, правильно ли то, чему их учили. Но в человеке заложено чувство благоговения перед чем-то высшим. Поэтому неверующие обычно ставят что-нибудь или кого-нибудь вместо Бога: науку, искусство, будущее человечества или человека – и поклоняются этим идолам. Однако в глубине души они тайно тоскуют о Боге. Таких людей надо жалеть…

Матюхин задумался. Припомнилось ему детство в деревне, Пасха, колокольный звон. Бабушка водила его иногда в церковь, и он любил стоять рядом с ней, смотреть на горящие свечи, на крестящихся и кланяющихся старушек; нравились ему и запах ладана, и темные серьезные лики на иконах, и священник в блестящей ризе, который всегда гладил его по голове, когда он подходил к кресту… А потом он вырос, уехал в город, стал студентом. Казалось бы, все забылось, однако, нет – что-то отложилось в душе и вот сейчас всплыло и откликнулось в сердце…

В студенческие годы ему приходилось много читать об ученых, которые твердо верили, что Бог создал мир, и преклонялись перед Творцом. Запомнилось ему, как английский ученый Флеминг, открывший пенициллин, на торжественном собрании, где в его адрес было сказано много похвальных слов, заявил: «Вы говорите, что я что-то изобрел, – это неверно. На самом деле я только увидел. Увидел то, что создано Богом для человека и что было мне открыто. Честь и слава принадлежат Богу, а не мне».

А недавно ему попала в руки книжка, изданная на Западе: «Мы верим». 53 современных ученых, из них немало лауреатов Нобелевской премии, говорят о своей вере в Бога, о том, что вера помогала им делать величайшие научные открытия. Он не придавал этому значения, он твердо верил в дарвинизм. Но если задуматься…

«В самом деле, – размышлял сейчас Матюхин, – как можно объяснить дарвинизмом способности и работу пчел? Ведь среди них существует распределение труда: одни пчелы строят ячейки, другие собирают нектар, третьи охраняют улей, четвертые убирают мусор, пчелиная матка только кладет яйца, трутни же лишь поедают мед. Каким путем приобретают пчелы все эти способности?

Что от волка рождается волчонок со всеми волчьими привычками, а от овцы овечка с овечьим характером – это просто и понятно. Что из семени березы вырастает береза, а из горохового горох – это тоже естественно. Волк и овечка передают своему потомству то, что имеют в своей природе, а также растения дают только те ростки и плоды, которые свойственны их природе или привиты им искусственным способом. Но если бы волчонок родился и стал летать, как орел, и петь, как соловей, это было бы величайшим чудом. Или из березового семени выросли бы розы и хризантемы… И разве эти чудеса не разрушили бы до основания теорию дарвинизма? А ведь пчелы проявляют именно эти чудесные способности, необъяснимые никакими естественными теориями, и получают их столь загадочным путем, что нельзя не видеть здесь участия какой-то сверхъестественной силы.

Да, эта сила существует, и она, без сомнения, столь разумна, что самому развитому уму ее не постигнуть. А таких чудес в необъятной вселенной миллионы. В сравнении с ними пчелы со всей их мудростью – только капля великого океана…»

Конец ознакомительного фрагмента.