Взрыв Секс-бомбы - Валентин Черных

— Надо бы, — согласился режиссер, — но мне некогда. Мне надо о фильме думать.

— А я не знаю, как это делается, — отозвался сценарист.

— Я знаю, — веско произнес он.

— Тогда начинай создавать, — сказал режиссер.

И он начал создавать. Название будущей кинофирмы он составил из первых букв имен всех троих: Павел, Петр и Шура. Его все звали Шура, и никто Саша или Александр. Полный, медлительный, он был именно Шура.

Первые буквы дали сочетание ППШ. Так назывался самый известный советский автомат времен Второй мировой войны. Он и сегодня был известен не менее своего знаменитого потомка, автомата Калашникова.

Итак, компания стала называться ППШ, а основатели — «автоматчиками».

Продюсер сразу поставил условие:

— Мне нужен второй сценарий, по которому вы собираетесь ставить фильм.

— Еще неизвестно, что захочется ставить, — ответили ему.

— Должно быть известно и заранее спланировано. Я должен знать, смогу ли я использовать построенные павильоны для первого фильма во втором. Это относится и к костюмам, и к транспорту.

— Следующий фильм будет историческим, — сказал режиссер.

— Следующий фильм должен быть современным. Только тогда мы сможем заработать первые приличные деньги.

Заработать приличные деньги хотели и режиссер, и сценарист, поэтому вторым фильмом стал фильм о современности.

Продюсер и рекламную кампанию организовал сразу на два фильма. И хотя фильмы были с разными историями, но многие актеры, занятые в первом фильме, перешли во второй, поэтому прокатчики, как и зрители, ждали второй фильм как продолжение первого.

Компания хорошо заработала. И режиссер, и сценарист получили в счет доходов автомобили, о которых мечтали… Сценарист — джип «мицубиси», а режиссер — «альфа-ромео». Автомобили, приобретенные для съемок в фильмах, были десятилетнего возраста, но подремонтированные, покрашенные смотрелись почти как новые, и года три их владельцы не должны знать забот. А больше чем на три года Продюсер никогда не загадывал.

Компания ППШ успела снять еще два фильма. Продюсер хорошо продал их на внутренних кинорынках и даже за рубежом, потому что фильмы получили и международные премии, хоть и неглавные, но на главных фестивалях Европы.

Продюсер успел купить большую квартиру в центре Москвы, обставить ее антикварной мебелью, заменить «Жигули» на «вольво» последней модели.

Потом режиссер и сценарист попросили отчитаться. Продюсер отчитался. Он умел отчитываться. Все сходилось. У него была документация на каждый потраченный рубль. По всем показателям кинокомпания должна была приносить прибыль, а по документам едва оправдывались вложенные средства.

Режиссер и сценарист потребовали: «Или всю правду, или тебе придется уйти!»

— Я не привык, чтобы со мной разговаривали в таком тоне! — возмутился Продюсер. — Не хотите со мной работать, я уйду!

И Продюсер ушел. На следующий день он уже работал в частной телевизионной компании, которая за последние годы получила свой канал, вещала больше двенадцати часов в сутки и налаживала свое фильмопроизводство. Компания набирала опытных продюсеров, заключала договоры со сценаристами и режиссерами.

Так распалась кинокомпания ППШ и организовалась ПК — продюсерская компания, которая на средства канала должна была снимать фильмы выходного дня.

Только теперь Продюсер оценил необходимость идеи, под которую можно было заказывать сценарии, подбирать режиссеров и актеров. Он знал, что владелец канала, еще недавно малоизвестный режиссер, создавал кооперативы по производству фурнитуры для легкой промышленности, потом организовал несколько модных молодежных передач, под которые всегда размещали рекламу. Когда левые нападали на Президента и казалось, что дни Президента сочтены, режиссер-телемагнат поддерживал его, и позже благодарная администрация разрешила каналу потеснить конкурентов и стать на один уровень с государственным каналом. Телемагнат понимал: чтобы выигрывать битву за рекламу у других каналов, надо привлекать лучших профессионалов и платить в два, в три, а если необходимо, и в десять раз больше, чем платили государственные телеканалы. Продюсеру сразу положили такую зарплату, что, узнав о ней, его отец сказал:

— Продержись хотя бы год, и ты будешь обеспечен на пять лет вперед.

— Если они платят такие деньги, — сказала ему мать, — эта работа стоит еще дороже. Ты же умный! Подумай, как ее делать хорошо.

Его отец, артист областной филармонии, как только стал работать на эстраде, понял, что с фамилией Дикерзон он достигнет немногого. И он взял псевдоним. Так Дикерзон — «сын толстого» на идиш — стал по-русски Толстых. И большой, полный, белокурый, голубоглазый Дикерзон под псевдонимом Толстых казался очень русским и сибирским.

Продюсер фамилию Толстых получил уже при рождении, а когда получал паспорт и надо было выбирать национальность — или еврей по отцу, или русский по матери, — он стал русским. Можно было взять фамилию матери (в девичестве Кишкова), но он не взял из-за неблагозвучности. Кишков — это что-то от требухи, а если он когда-нибудь женится на актрисе, никакая актриса не согласится на такую фамилию.

Сын-продюсер решил посоветоваться с отцом-актером, который теперь выступал редко, но ум не растерял, потому что не пил водки, не курил и переживал, что сын курит и пьет водку. Продюсер советовался с отцом и когда выбирал профессию, мечтая, как и отец, стать актером.

— Не надо, — сказал ему тогда отец. — Актер — самая публичная и самая зависимая профессия. Ты большой, толстый.

— Полный, но я хочу похудеть, — сказал тогда будущий продюсер.

— Твой дед был толстым, я толстый, ты тоже будешь толстым. Такая уж наша природа, или набор генов, которые передаются из поколения в поколение. Твоя полнота программирует твою жизнь. Ты будешь играть простаков, добродушных лентяев. Почему-то считается, что толстый человек — добродушный человек, хотя я знал толстых очень злобных и агрессивных. Еще тебе будут предлагать роли гренадеров, кучеров, крестьян, рабочих.

— Я мог бы сыграть Пьера Безухова, — возразил будущий продюсер.

— Пьера Безухова сыграл Бондарчук, в следующий раз Пьера в кино будут играть лет через тридцать, ты к этому времени станешь старым. К тому же неизвестно, вдруг через несколько лет евреям запретят играть русские характеры.

— Эти времена прошли, — возразил будущий продюсер.

— Как прошли, так могут и вернуться. Твой дед был одним из первых советских кинематографистов. Правильнее будет сказать, большинство первых советских кинематографистов были евреи.

— А почему в кино так много евреев? — спросил будущий продюсер. — И Голливуд они практически основали. Если их много в кино Америки и России, а также Франции, Англии и Германии, значит, существует какая-то закономерность.

— Существует, — согласился отец. — Объясняю на России, это мне ближе и понятнее. Когда в России была ликвидирована черта оседлости и евреи смогли жить не только во всех городах, но и заниматься всеми видами деятельности, куда была направлена их долго накапливаемая энергия? В профессии, которые только формировались, где было меньше конкуренции, еще не существовало традиций. Пахать и сеять русские крестьяне могли лучше, чем еврейские поселенцы. Были традиционные сословия, где евреи конкурировать не могли. В армии например. Коренные русские воевали веками. Правда, и умение воевать, стойкость оказались национальной особенностью не только русских. Сегодня израильская армия — одна из самых боеспособных в мире. Но я отвлекся. Куда больше всего пришло евреев после Октябрьской революции? В ЧК например. Вначале чуть ли не каждый второй еврей был чекистом. В кино естественно. Кино зарождалось в первые годы столетия. Русским, чтобы раскачаться, осмыслить, нужны не годы, а десятилетия, а то и столетия. Евреи же соображают быстро. Потому среди первых кинематографистов России опять же каждый второй был евреем. То же самое произошло и с химией, физикой, легкой музыкой.

Кино, как никакое искусство, оказалось интернациональным или космополитическим, — какой термин тебе ближе, тем и пользуйся. Поэтому советское кино двадцатых и отчасти тридцатых годов было на уровне лучших мировых образцов. То, что делалось в Москве и Ленинграде, понималось и принималось в Берлине, Париже и Нью-Йорке.

Но произошел перебор. Евреев в кино стало больше, чем русских, и в торговле евреи заняли лучшие места, и в медицине, и на эстраде. Это стало раздражать. На каждое раздражение наступает реакция сопротивления. Бытовой антисемитизм породил антисемитизм государственный. Хотя в России бытовой и государственный антисемитизм существовали всегда, после войны, после Освенцима, когда немцы уничтожили шесть миллионов евреев, открытый государственный антисемитизм стал невозможным — обвинили бы в фашизме. Тогда придумали космополитизм и потом дело врачей-убийц, которые почти сплошь были евреями. Процентной нормы для евреев, получающих высшее образование, при советской власти не было, но были рекомендации. Поэтому поступали только очень способные, которых срезать было почти невозможно. Происходил почти естественный отбор. Если еврей становился врачом, то очень хорошим врачом. Если физиком, то очень хорошим физиком. Если кинематографистом, то очень хорошим кинематографистом. Твой дед снял два очень хороших немых фильма. Но как только кино стало звуковым, он из режиссеров перешел в звукорежиссеры. И славы, и денег меньше, но и критики меньше и постоянная занятость. Он мне советовал заняться стоматологией, зубы у людей всегда будут болеть, или хотя бы стать технологом по проявке кинопленки. Я не послушался и пошел в актеры. Но я напоминал русских богатырей только на очень общих планах, а на крупных я все равно был евреем. В кино не требуется столько героев-евреев! Не надо тебе идти в актеры.