Pink Floyd: Кирпич к кирпичу - Олег Мухин

Признав этот факт, ты спрашиваешь себя: что еще есть в этом мире? И отвечаешь — много людей, мало деревьев, травы и коров и тому подобного, и есть ты, живущий посреди всего этого, живущий в течение точно не определенного периода времени. И признав это, ты не просто допускаешь мысль, что смысл жизни состоит в получении хорошей работы и в покупке «Роллс-Ройсов», ты пытаешься разобраться, в чем же смысл, поэтому ты принимаешь решение — чем заняться, чтобы заполнить свою жизнь.

И мне кажется, что-то, что ты считаешь важным в своей жизни, нужно делать как можно лучше и непременно вместе с другими людьми, главным образом потому, что я думаю: люди важнее, чем деревья и трава. Поэтому, хотя было бы проще жить в лесу в хижине и бродить по росе, я делаю другой выбор. Хотя на самом деле я даже не выяснил, как я сам отношусь к остальному миру и к людям и как обращаться с ними, поэтому на самом деле я не ответил на все свои вопросы.

Однако я испытываю оптимизм относительно возможности объединения людей. Создается впечатление, что большинство людей могут договориться по некоторым основополагающим вопросам. Например, никто не хочет войны. Одна из замечательных сторон поп-музыки заключается в том, что она является новым средством информации, средством связи молодых людей во всем мире, несмотря на то что другие средства информации — например, радио и телевидение — гораздо больше задействованы системой.

Думаю, существуют тысячи и тысячи людей в этой стране, не говоря уж об остальном мире, которые могли бы делать что-то наподобие того, что делает наша группа, если бы система была устроена иначе. Я действительно верю, что каждый человек нуждается в творческой отдушине. Очевидно, достаточно много людей находят ее в своей работе — я не предлагаю всем становиться рок-музыкантами, — но чертовски много людей ходят в школу, и огромный башмак наступает им на голову, и они никогда не смогут выбраться из-под него.

Школа, в которой я учился, готовила меня к поступлению в университет — без всякой необходимости. Если ты спрашивал зачем, они отвечали — чтобы получить ученую степень и хорошую работу. Они не отвечают тебе — чтобы быть лучше подготовленным к борьбе с системой.

Я мог стать архитектором, но не думаю, что был бы очень счастлив. Почти вся современная архитектура — это глупая игра, насколько я понимаю. Во всяком случае, чтобы стать преуспевающим архитектором, ты либо должен иметь папочку-бизнесмена и говорить нужные слова в нужное время, либо быть вундеркиндом. Я более счастлив, будучи музыкантом, и я всегда могу построить для самого себя дом, если захочу.

Я ненавидел быть под башмаком настолько сильно, что вылез из-под него. Однако, я считаю, многие умеют устраиваться в жизни комфортнее, чем я. Возьмем, к примеру, людей, которые решили стать бухгалтерами. Я не верю тем, кто говорит: «Bay! Разве не замечательно стать бухгалтером и упорно работать над вопросом сбора налогов всю оставшуюся жизнь?» На самом деле они хотят стать бухгалтерами, потому что бухгалтерам чертовски хорошо платят.

Я думаю, моя музыка могла бы оказывать воздействие на людей, так как я люблю музыку, и она оказывает воздействие на меня. Если бы Берлиоз вдруг вошел в эту садовую калитку, я сидел бы и смотрел на него часами, потому что получаю огромное удовольствие от его произведений. Я не могу сочинять музыку и не играть ее кому-то, только сам слушать и говорить: «Боже, как хорошо!» Музыка — очень действенное средство общения с людьми, объединяющее чувства, и им нужно активно пользоваться — поскольку сегодня мы имеем настолько сложные системы защиты своего одиночества, что у нас осталось не так много средств для общения».

Как группа, флойды ладят между собой, но в нерабочей обстановке они почти не встречаются. Роджер говорит, что это самый лучший вариант — либо участники группы так близки, что отношения между ними почти телепатические, что большая редкость, либо, если такой близости нет, наилучшая альтернатива в рабочих отношениях — находиться несколько порознь.

На сочинение альбомов у них уходит много времени из-за многочисленных гастролей. Иногда у кого-то в группе возникает идея, и он идет с ней к остальным, чтобы сделать из нее песню; иногда они просто ставят аппаратуру и начинают играть, не имея никаких идей.

«Трения, несомненно существующие в небольшом коллективе людей, работающих вместе, более обременительны, чем ежедневный контакт с людьми, не входящими в этот коллектив. Например, продавцы в магазинах — они не могут по-настоящему обидеть тебя, но в маленьком коллективе ты чувствуешь себя более восприимчивым к обидам. Индивидуальные работы участников группы на пластинке «Ummagumma» («Аммагамма») на самом деле сочинялись без взаимного обожания, мы их вообще не показывали друг другу, поскольку заранее договорились, что каждый будет работать самостоятельно и просто придет с готовым произведением.

«Ummagumma» была авантюрой, за которую, я думаю, мы заплатили сполна. Альбом получился бы лучше, если бы мы разошлись в разные стороны, придумали бы песни, снова собрались вместе, обсудили их сами и узнали мнения со стороны. Не думаю, что это хорошо — работать в полной изоляции».

Флойды также сочинили музыку к двум кинофильмам — к фильму «More» («Еще»), треки к которому они записали ровно за 10 дней, и к фильму «Zabriskie Point» («Забриски-пойнт»), режиссер которого, Микеланджело Антониони, не вставил в картину большую часть их музыки, что очень расстроило членов группы. Сейчас им предложили написать музыку еще к одному кинофильму, чем они собираются заняться в конце этого года на Канарских островах.

«Лично я люблю кино. Полагаю, я скорее предпочту пойти в кино, чем в театр. Однако театр — это еще одна вещь, которой мы хотим заняться. Мы хотим сыграть в каком-нибудь театре, вероятно, одновременно с демонстрацией фильма и с участием актеров, выступающих на сцене».

Главная цель Роджера сегодня — продолжать поиск самого лучшего средства общения.

«Я спрашиваю себя, существует ли средство общения, с помощью которого я способен ясно выражать свои мысли. Есть, конечно, слова, однако очень трудно общаться посредством слов, так как в половине случаев мы не говорим то, что думаем. Мы говорим или то, что красиво звучит, или то, что другой человек хочет услышать, или что-то наподобие этого».

Сколько «Pink Floyd» еще просуществует, Роджер сказать не может. Безусловно, сейчас у них в группе очень хорошие рабочие взаимоотношения, и он не видит причин, почему они не должны выступать, даже когда им стукнет по 40 лет, если они будут интересны многим, а в настоящий момент к ним имеется большой интерес, который способен удержать их вместе очень долгое время.

Кэролайн Ваучер.

«Disc And Music Echo», август 1970 г.

СНОВА В НЬЮ-ЙОРКЕ

Предлагаемое ниже интервью вышло не так давно на компакт-диске в серии «The Conversation Disc Series». Оно было записано в Нью-Йорке в конце сентября 1970 года. Распечатка текста — Гейл Маклин. Фэнзин «The Amazing Pudding» выражает ей благодарность за проделанную работу. Запись начинается с вопроса, обращенного к Роджеру Уотерсу…

ИНТЕРВЬЮЕР: Хочешь к нам присоединиться? (Смех.)

РИК: Думаю, он еще не совсем проснулся.

РОДЖЕР: Я подумаю над этим.

ИНТ.: О'кей, спасибо. (Пауза.) О'кей… как возникло название «Pink Floyd»?

(Сумасшедший смех.)

ИНТ.: Меня попросили спросить об этом, извините.

НИК: Мы отказываемся отвечать на этот вопрос.

РИК: Вчера у нас брал очень большое интервью другой репортер, который хотел знать, как появилось наше название, и мы тоже отказались говорить об этом.

НИК: И тебе мы также не собираемся об этом рассказывать.

РИК: Это совсем неинтересно, это скучно.

НИК: Это очень скучно. Эта история сама по себе скучная, и идея рассказать ее такая скучная, что я могу заснуть.

РИК: Когда мы шли по коридору, я говорил тебе, что все интервьюеры задают один и тот же вопрос. Это был тот самый. Именно его я и имел в виду.

ИНТ.: Да, но я собираюсь задать более… глубокие вопросы позже.

РИК: Хорошо.

НИК: Прекрасно.

РИК: Прекрасно.

НИК: Думаю, ты имеешь право задавать все эти вопросы, но не жди, что мы на них ответим.

ИНТ.: О'кей, если вы не хотите отвечать, то не отвечайте.

РИК: Мы отказываемся отвечать на этот вопрос по причине того, что…

НИК: Он невероятно скучный.

РИК: Однажды ты понимаешь, что ни за что не будешь говорить о такой ерунде…

НИК: Это очень скучно.

РИК:…Не будешь объяснять, как появилось название.

ИНТ.: Ладно. Как насчет пластинки «Ummagumma» — это тоже скучно?

РИК: Нет, это не так плохо. На самом деле мало кто спрашивал нас о ней.

ИНТ.: Хорошо. Как возникло название?

РИК: Это кембриджское выражение, означающее «трахаться».