Секреты мироздания - А Смирнова

Что касается отсутствия ископаемых остатков, которые могли бы связать человека с его обезьянообразными родоначальниками, то никто не будет придавать этому факту особенного значения… поскольку во всех классах позвоночных открытие ископаемых остатков было крайне медленным и случайным.

Наиболее вероятно, «что обезьяны (simiadae) произошли первоначально от родоначальников существующих теперь лемуров [полуобезьян], а эти, в свою очередь, от форм, стоящих очень низко в ряду млекопитающих. <…>

При попытках проследить генеалогию млекопитающих, а следовательно, и человека, спускаясь все ниже по ступеням животного царства, мы погружаемся в более и более темные области…

Главные пять классов позвоночных, именно млекопитающие, птицы, пресмыкающиеся, земноводные и рыбы — все произошли от одного первоначального типа, так как у всех их много общего, в особенности в зародышевом состоянии». Этот вывод Дарвин делает на основе публикаций Геккелем фотоснимков зародышей пяти классов позвоночных. [Впоследствии ученые доказали, что фотографии Геккеля являются фальсификацией]. «Так как класс рыб, — пишет далее Дарвин, — представляет самую низшую степень организации и появился раньше других, то мы можем заключить, что все члены позвоночного царства произошли от какого-либо рыбообразного животного. <…> Группы животных, соединяющих более или менее тесно обширные классы позвоночных, существовали или существуют до сих пор». Так, утконос представляет собой переход к пресмыкающимся; «динозавры занимают по многим важным признакам промежуточное положение между некоторыми пресмыкающимися и некоторыми птицами; к таким птицам принадлежат страусовые (которые, в свою очередь, представляют рассеянные остатки некогда обширной группы) и Archaeopteryx, странная юрская птица с длинным хвостом, подобным хвосту ящерицы. У ихтиозавров, больших ластоногих морских ящеров, много сходного с рыбами, или, скорее… с земноводными. Последний класс (заключающий в своем высшем отделе лягушек и жаб), очевидно, близок к ганоидным рыбам. Рыбы эти жили в громадном числе в ранние геологические периоды и были устроены, как обыкновенно говорится, по весьма обобщенному типу, т. е. представляли различные черты сродства с другими группами животных. Земноводные и рыбы соединены, далее, между собой так тесно чешуйчатником (Lepidosiren), что естествоиспытатели долго спорили о том, к которому из обоих классов должно быть отнесено это животное. Чешуйчатник и немногие из ганоидных рыб избегали окончательного вымирания, живя в реках, которые представляют спасительные гавани и относятся к большим водам океана, как острова к материкам.

Наконец, один из членов обширного и разнообразного класса рыб, именно ланцетник, или Amphioxus, настолько отличается от всех других рыб, что… он должен был бы составлять отдельный класс в позвоночном царстве…Ланцетник имеет некоторое сродство с асцидиями, беспозвоночными гермафродитными морскими животными, постоянно прикрепленными к посторонним телам.

Асцидии не имеют даже вида животных и состоят из простого кожистого мешка с двумя небольшими выдающимися отверстиями… Их личинки несколько похожи по внешнему виду на головастиков и могут свободно плавать. Если верить эмбриологии… то можно с полным правом думать, что в чрезвычайно отдаленный период времени существовала группа животных, сходных во многих отношениях с личинками современных асцидий, и что эта группа разделилась на две большие ветви, из которых одна регрессировала в развитии и образовала теперешний класс асцидий, другая же поднялась до венца и вершины животного царства, дав начало позвоночным.

Древние родоначальники человека были, без всякого сомнения, покрыты некогда волосами, и оба пола имели бороды; их уши были заострены и способны двигаться, а тело имело хвост с принадлежащими к нему мышцами. Их конечности и туловище были приводимы в движение многими мышцами, которые появляются лишь случайно [у современного человека], но составляют нормальное явление у четвероруких. Главная артерия и нерв плеча в это время проходили через надмыщелковое отверстие. Кишки образовывали еще больший слепой мешок — coecum, чем существующий теперь у человека. Нога, судя по форме большого пальца у зародыша, была в это время хватательным [органом]. Наши предки были, без всякого сомнения, по своему образу жизни, древесными животными и населяли какую-нибудь теплую лесистую страну.

Самцы имели большие клыки, которые служили им грозным оружием. В еще более ранний период времени матка была двойная, испражнения выводились посредством клоаки, и глаза были защищены третьим веком, или мигательной перепонкой. Еще раньше предки человека должны были быть по своему образу жизни водными животными, потому что морфология ясно показывает, что наши легкие состоят из видоизмененного плавательного пузыря, служившего некогда гидростатическим аппаратом. Щели на шее человеческого зародыша указывают на прежнее положение жабер. В месячных или недельных сроках наступления некоторых функций нашего тела мы, очевидно, сохраняем отголоски нашей первобытной родины — морского берега, омываемого приливами.

Около этого же времени настоящие почки были представлены Вольфовыми телами. Сердце имело вид простого пульсирующего сосуда, и chorda dorsalis занимала место позвоночного столба. Эти древние предки человека, которых мы усматриваем в темной дали прошлых веков, должны были быть организованы так же просто, как ланцетник, или амфиоксус, или даже его проще».

В последних строках своего сочинения «Происхождение человека» Дарвин с огромной убежденностью писал: «Главное заключение, к которому нас привело настоящее сочинение… состоит в том, что человек произошел от некоторой менее высокоорганизованной формы. Основы, на которые опирается этот вывод, никогда не будут поколеблены, потому что близкое сходство между человеком и низшими животными в зародышевом развитии, равно как и в бесчисленных чертах сложения и строения — важных и самых ничтожных, — далее, сохранившиеся рудиментарные органы и ненормальные реверсии, к которым иногда склонен человек, представляют такие факты, которые невозможно оспаривать… Великий принцип эволюции становится ясным и прочным…»

1.2. Версия Энгельса

Свою идею о происхождении и сущности жизни Энгельс (1820–1895) изложил в книге «Диалектика природы» (1886). В ней, по его словам, он сделал попытку «вскрыть объективную диалектику, и тем самым обосновать необходимость сознательной материалистической диалектики в естествознании, изгнать из него идеализм, метафизику и агностицизм, а также и вульгарный материализм, дать диалектико-материалистическое обобщение важнейших результатов развития естествознания и тем самым обосновать всеобщность основных законов материалистической диалектики».

Энгельс считал, что общими законами исторического развития природы, человеческого общества и мышления являются:

— закон перехода количества в качество и обратно;

— закон взаимного проникновения противоположностей;

— закон отрицание отрицания.

Свое определение жизни философ сформулировал так: «Жизнь есть способ существования белковых тел, существенным моментом которого является постоянный обмен веществ с окружающей их внешней природой, причем с прекращением этого обмена веществ прекращается и жизнь, что приводит к разложению белка.

Если когда-нибудь удастся составить химическим путем белковые тела, то они, несомненно, обнаружат явления жизни и будут совершать обмен веществ, как бы слабы и недолговечны они ни были».

Рассматривая проблему появления белка, составляющего основу тел всех живых существ нашей планеты, а также возникновение самой Земли, Солнца и других планет, Энгельс писал: «Из вихреобразно вращающихся раскаленных газообразных туманностей… развились благодаря сжатию и охлаждению бесчисленные солнца и солнечные системы нашего мирового острова, ограниченного крайними звездными кольцами Млечного пути». Сначала охлаждаются спутники, астероиды, метеоры; медленней охлаждаются центральное светило и планеты.

«Время, когда планета приобретает твердую кору и скопления воды на своей поверхности, совпадает с тем временем, начиная с которого ее собственная теплота отступает все более и более на задний план по сравнению с теплотой, получаемой ею от центрального светила. Ее атмосфера становится ареной метеорологических явлений в современном смысле этого слова, ее поверхность — ареной геологических изменений, при которых вызванные атмосферными осадками отложения приобретают все больший перевес над медленно ослабевающими действиями вовне ее раскаленно-жидкого внутреннего ядра.