Тебе конец, хапуга! - Кирилл Казанцев

– Роман Сергеевич, ветераны уже в сборе, ждем вас, – не без подобострастия произнес он и несмело протянул руку – словно боясь, что богатый гость не ответит на рукопожатие.

Тот, однако, протянул руку в ответ.

– Где вы их собрали? В актовом зале? – Мандрыкин поспешно принялся переобуваться в лакированные туфли. – Продукты завезли? Протокол будущего решения подготовили? А все остальное?

– Все готово, ждем вас…

Бывший парторг, а ныне председатель дачного кооператива «Ветеран» и гламурный гость исчезли в обшарпанном здании. Розовый «Кадиллак» смотрелся на раздолбанной площади городка как инопланетный пришелец – не хватало только антенн космической связи.

Из-за угла неторопливо выкатил «УАЗ» дорожно-постовой службы. Лейтенант с сержантом тупо уставились на «пришельца».

– Это еще что за херня? – поинтересовался офицер, разглядывая «американца».

– Таких у нас в городке, товарищ лейтенант, точно нет, и номера московские, – доложил сержант очевидное.

– Сам вижу, что московские. На таких машинах только конченые мудилы ездят. Вот ты за руль такой штуковины сел бы?

– Если нормально покрасить, зайчика с пушистыми ушками с приборной панели снять, то ездить можно. Машина-то на самом деле зверь. Движок – за двести лошадиных сил. Когда с места трогается, протекторами асфальт рвет, – доверительно сообщил сержант, откусывая остывший хот-дог – ладонь держал снизу, ловил в нее крошки и капающий кетчуп.

– В том-то и дело, если покрасить. Тут спору нет. А так – розовое позорище.

И только сейчас до лейтенанта дошло, что припаркован-то «Кадиллак» в неположенном месте. Тут не только стоянка, но даже и остановка запрещена. Правда, знак, как это заведено в провинции, надежно прятался в кроне густо разросшегося старого тополя.

– Предлагаете владельца подождать, товарищ лейтенант, или сразу эвакуатор вызвать?

– Да ну его на хрен, – прикинул офицер – страж порядка. – Машина дорогая, значит, и мудила важный. Лучше не связываться.

С другого конца площади послышался стрекот мотора. Лейтенант с сержантом синхронно повернули головы.

Лихо перемахнув через кочку, похожую на оплывший курган, выкатил мотоцикл: черный, блестящий никелированными деталями. На нем восседал крепко сложенный мужчина в кожаной куртке, на голове таинственно поблескивал тонированным забралом шлем.

– Тоже не местный. Сразу видно – столичный фрукт, – резюмировал лейтенант и добавил совсем нехарактерную для провинции фразу: – Понаехали.

Мотоциклист заглушил двигатель, поднял забрало и пешком неторопливо двинулся к «Кадиллаку», заглянул в стекло, приложив к нему ладонь, чтобы не так отсвечивало.

– Любопытствует приезжий, – насторожился лейтенант.

Сержант прочувствовал настроение старшего наряда – вышел из машины и махнул рукой.

– Подойдите, гражданин.

Мотоциклист охотно повиновался.

– Какие проблемы, сержант? Документы предъявить?

– Машина знакомого вашего? – с каменным лицом поинтересовался сержант.

Лейтенант пока не вмешивался, наблюдал за происходящим из-за опущенного стекла.

– Нет. Я и понятия не имею, кто ее хозяин. Но тип явно со странностями и мухами в голове, – ответил мотоциклист. – И как он только на своем «Кадиллаке» ездит? Все приборы тарированы в милях, галлонах и градусах по Фаренгейту. Так недолго и скоростной режим нарушить, и движок перегреть.

Лейтенант выбрался из машины, коротко и лениво козырнул мотоциклисту, после чего осведомился:

– А вы не из этих… не из байкеров будете?

– Что вы. Я человек солидный и ответственный. Глупостями не занимаюсь, – спокойно ответил мотоциклист, в свою очередь, разглядывая лейтенанта.

– А то появились у нас в прошлом году такие же – на мотоциклах и в кожанках. Слет свой – шабаш – устроили. Ну, вы понимаете, групповая езда и все такое прочее. Ночные гонки в пределах населенного пункта…

Лейтенант говорил и уже понимал, что ошибся. Чутье правоохранителей практически никогда не обманывает. Перед ним был человек из другого теста, никакой не байкер. Короче говоря, не его «клиент». В мотоциклисте даже было что-то располагающее и немного родное.

– Если спешите, больше не задерживаем, – подытожил лейтенант. – К приезжим присматриваться – это у нас профессиональное.

– Вы люди местные, каждую дорожку-тропинку здесь знаете, – миролюбиво произнес мотоциклист.

– Не без этого. Служба такая.

– Тогда подскажите – может, у вас деревня заброшенная есть, где нет ни современных линий электропередачи, ни шоссе поблизости? Ну, и живописно чтоб было.

Сержант снял фуражку, поскреб коротко стриженный затылок ногтями.

– Живописно – это пожалуйста. Места у нас красивые: природа, грибы, ягоды, рыбалка. И деревня такая имеется. Только там домов уже не осталось, растащили все. Сады да печи торчат оплывшие. Возле озера Чертово Око. – И сержант принялся рисовать на листке в блокноте дорогу, как туда проехать.

– Еще у меня вопрос имеется. Телефончик ближайшего ОМОНа подскажите; не по сто два же мне звонить, как в справочную.

– А это зачем вам? – удивился лейтенант.

– Есть надобность…

Актовый зал «Дома ветерана» воскрешал в памяти советские времена: потертый занавес бордового плюша, фанерные стулья с откидными сиденьями, запах пыли, от которого поминутно хотелось чихать… Картину дополняли желтая трибуна с неизменным графином и стол президиума, за которым сидело несколько стариков с медальками. Народу в зале было немного – с полсотни мужчин и женщин, бывших собственников «соток» из снесенного дачного кооператива.

Председатель ветеранской организации постучал ногтем по микрофону и, выждав тишину, произнес:

– Городское собрание ветеранов считаю открытым. У нас в гостях Роман Сергеевич Мандрыкин, представитель дорожно-строительного холдинга «Т-инвест». Несмотря на всю свою занятость, Роман Сергеевич нашел время, чтобы приехать из Москвы и ответить на все ваши вопросы…

Все-таки Мандрыкин не зря работал у Пефтиева заместителем по связям с общественностью: язык у Романа Сергеевича был подвешен отлично. Да и в целевой аудитории он разбирался очень даже неплохо: умел подобрать не только грамотные слова, но и нужную интонацию. А уж таких виртуозных специалистов по вранью и очковтирательству, как Роман Сергеевич, не было даже на «Останкино».

Окинув стариков печальным, проникновенным взглядом, Мандрыкин приложил руку к груди.

– Дорогие ветераны! – с дозированным надрывом вымолвил он. – Позвольте принести вам искренние извинения. Да, так уж получилось, что нажитое вами пошло под бульдозер. Да, так получилось, что картина разрушений причинила вам небывалую моральную муку. Но разве во время Великой Отечественной вы, герои-победители, не жертвовали самым дорогим во имя нашего великого государства? Разве не отказывались от крыши над головой и бытовых удобств ради нашей Великой Победы? Разве не терпели трудности и лишения для будущего счастья ваших детей?

– Так ведь сейчас не война, – несмело напомнил из зала седой старик в старомодном ветеранском пиджаке с муаровыми орденскими колодками.

– Федор Юрьевич! – возвысил голос председатель ветеранской организации. – Не перебивайте. Вам тоже слово дадут. Если найдут нужным…

– Пусть не обижаются на меня дорогие ветераны, но сейчас как раз тоже война. – Теперь заместитель Пефтиева по связям с общественностью перешел на подчеркнуто доверительный тон. – Война за светлое будущее нашей великой Родины. Война с бедностью. Война за лучшую жизнь вашей замечательной области. Ведь современная европейская трасса из Москвы вдохнет новую жизнь в вашу глубинку, создаст новые рабочие места, придаст новый импульс…

Мандрыкин гнал текст в микрофон минут двадцать. Было в его словах нечто завораживающее, словно у опытного психоаналитика или у сказочного кота Баюна. Как ни странно, но очень многие в зале довольно быстро ему поверили.

– Не будем забывать, что взамен ваших дачных участков вам совершенно безвозмездно выделили новые и, кстати, большие по площади, – с придыханием напомнил выступавший. – Что все вы получили денежную компенсацию. Ну а наш дорожно-строительный холдинг также не забыл о вашем ратном и трудовом подвиге… – Закатив звонкую, словно футбольный мяч, паузу, Мандрыкин выдал: – «Т-инвест» решил закупить современное европейское оборудование для ветеранской поликлиники, а также сделать всем вам небольшие подарки. Только ничего не подумайте! Сделано это исключительно из уважения к вам, дорогие наши ветераны! Списки уже составлены, и каждый из вас может получить эти подарки в фойе по предъявлении паспорта…

На этот раз Роман Сергеевич не врал. И оборудование, и подарки действительно были приобретены за счет Пефтиева. Правда, выступавший сознательно умолчал, что стоматологические кресла и томографы, купленные в Германии, уже отслужили свой срок и потому были приобретены по цене металлолома – тратиться пришлось только на покраску, а продовольственные наборы, предлагаемые в качестве подарков, были составлены из продуктов, срок годности которых уже близился к концу.