Бессмертный Меч - Глеб Кондратюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возвращенный к жизни, он бродил по месту своего падения, где очень давно принял свой последний бой. Когда против него объединился весь мир лишь за то, что он отказался молча склонить голову перед кучкой развращенных убийц и тиранов, зовущих себя богами.
Зияющие провалы в стенах, тёмные следы засохшей крови на камнях, как и кружащие вокруг, некогда живые её обладатели, воскрешали в памяти последние часы его жизни.
Он дошёл до тронного зала кастеляна крепости, где у самого входа встретил его — воина в массивных тёмных доспехах, выкованных некогда лучшими кузнецами Карак-Удана по его собственной просьбе. Это был подарок для дорого друга, соратника и одного из лучших его полководцев.
— Здравствуй, Дирк.
Пустые глазницы взирали на него с абсолютным, мёртвым безразличием. Но заключенная в теле душа узнала его и впервые с момента появления здесь, Инарокс ощутил что-то кроме обращённого к нему гнева. Его второй генерал по-прежнему был предан своему командиру.
— Подожди ещё немного, Дирк. Скоро я освобожу тебя.
Он прошёл дальше, в глубь зала, где нашёл ещё одного дорогого ему человека. Лима был изувечен до неузнаваемости. Он был последним, кто стоял с ним спина к спине, когда враг окружил их. Инарокс перевёл взгляд чуть в сторону, где находилось тёмное пятно — всё, что от него осталось.
Боги отняли у него и семью, и страну, но этого им показалось мало. В наказание за то, что он молча не принял их издевательств, они решили отказать ему даже в достойном посмертии, отправив душу в самые дальние уголки Мрака.
— Но я вернулся, — вслух произнёс Инарокс, — я здесь, и вы ещё пожалеете о том, что сделали.
Но сюда он пришёл не давать очередные клятвы. Через четверть часа Инарокс стоял в рукотворной пещере, пробитой прямо в скале на высоте нескольких сотен метров над крепостью. Перед ним стояли четверо немёртвых. Лима, Дирк, Астлен и Затриан — четыре его полководца, четыре преданных друга, которых ему повезло встретить в своей жизни.
— Не волнуйтесь, друзья, остальных наших воинов скоро освободят. Я уже чую копошащихся на краю бессмертных. Да, бессмертных. В мире появился новый народ, не умирающий, искалеченный собственным бессмертием. По крайне мере, так я думал раньше, — Инарокс положил ладонь на обрубок правой руки, — Один из них показал мне, что это не совсем так. Тебе бы он понравился, Лима.
— Вас я освобожу лично, — произнёс Инарокс, вытянув вперёд здоровую руку, — Это всё, что я могу сделать, чтобы почтить нашу дружбу. И передайте Тилу моё предупреждение. Если этот молчаливый ублюдок откажет в проходе вам или кому-то из моих солдат, души которых скоро отправятся к нему, последователи бога смерти устроят такую давку у его врат, какой он ещё не видел.
Инарокс сжал ладонь и четыре немёртвых рухнули на пол. Заключенные в изувеченных телах души покинули это место, направившись ко вратам Тила, через которые они уже давно должны были пройти. Он сложил каждому из тел своеобразную могилу из камней, воткнув позади оружие, которым пользовались его друзья при жизни. На захоронения он наложил самые мощные защитные чары на какие был способен. Любой, кто попытается их потревожить дорого заплатит за свою попытку.
Попрощавшись с друзьями, Инарокс встал на краю созданной им пещеры. Бросил взгляд вниз, на разрушенную крепость.
— Теперь это прошлое, — Он задрал голову вверх, посмотрев на небеса, — пришло время начать строить своё будущее.
У Библиотекаря было множество вопросов по поводу произошедшего, на большую часть из которых Торбар ответил. Старика особенно заинтересовали двое. Первым был Вольным, чьё тело по-прежнему лежало где-то у основания холма под надзором одного из легионеров. Библиотекарь очень хотел узнать кем же является таинственный помощник «потерянных», появившийся незадолго до прибытия в город гномов, особенно с учетом предположений Вольного, что этим некто может оказаться Инарокс. Кем бы он ни был — он оказался способен пробиться через защиту, что устанавливал двадцать веков ученик Бога!
Вторым, но не по важности, был Хадрут — самый старый гном из ныне живущих, ученик Гнура. Здесь Торбар перестал быть безотказным приятелем библиотекаря. Вести старика к Наковальне он отказался сразу и сказал, что тот сможет встретиться с Хадрутом только, если тот сам пожелает. И то, Библиотекарю пришлось применить все свои переговорные навыки для подобного результата. Во время этого разговора Август узнал причину такого поведения и спешки гномов-ремесленников, сразу же отправившихся вниз.
Страж Наковальни умирал. Теперь, когда угроза осквернения святыни пропала и к ней пришли другие гномы, Гнур перестал поддерживать своими силами тело Хадрута благодаря которым оно прожило две тысячи лет без воды и пищи. Хадрут сам им об этом сказал. Ему оставались месяцы, за которые он собирался передать другим гномам как можно больше накопленных знаний. Поэтому его время сейчас было ценно, как никогда.
Тем не менее Хадрут все-таки согласился встретиться с Библиотекарем. Не из-за обещаний попытаться помочь (что с учетом стоящей за ним силы весьма дорого), а из-за самого Ордена Знаний. Хадрут родился до появления искажений, до того, как Орден Знаний принял свой нынешний облик. Ему было интересно встретиться с кем-то из описанной соплеменниками организации.
Вниз библиотекаря и его стражей отвели другие гномы, Торбар же остался наверху, где наконец-то смог начать обсуждение с координатором дальнейшего пребывания в городе бессмертных. Правда их беседу очень быстро прервал поднявшийся снаружи шум. По лагерю волной пронеслось одно единственное слово:
— Исчез!
Глава 121
Тарас лежал в тени дерева, неподалеку от ручья у себя в чертогах. Дул легкий ветерок, пока таймер отсчитывал последние минуты до появления возможности вернуться в Дастриус. Ночной визит Виталия Павловича и Даши поднял ему настроение, заставил отвлечься. Правда днём он не смог нормально поработать всё время возвращаясь к бою с Инароксом. Вот и сейчас он в очередной раз прокручивал в голове все детали прошедшей схватки, пытаясь найти момент, где он смог бы поступить иначе и изменить её итог. Он так этим увлекся, что даже не заметил, как на таймере стали отображаться одни нули.
— Пора возвращаться.
Окружающий мир с неимоверной скоростью сжался в одну точку, оставив вокруг бескрайнюю пустоту. Исчезнувшую с такой же скоростью с какой появилась. Она уступила место разбитой улице на холме ремесленников, где он оставил свою точку возрождения. Не успел он оглядеться, как перед глазами появилось системные уведомления:
