И обрушилась стена - Роберт Уилсон

Этот этап Откровения, который я называю для себя «ченнелинговым», длился около двух лет. Напоминаю, что здесь я привел только важнейшие моменты наших сеансов. Обладая нынешним своим пониманием, я могу изложить все это в нескольких абзацах. Тогда же понимание только добывалось, и добывалось тяжелым трудом, ибо И-Янус вовсе не хотел, чтобы я воспринимал его учение на веру только потому, что оно исходит от И-Януса. Между его намеками и моим пониманием этих намеков лежали долгие месяцы моего локального времени. Ему же торопиться было некуда — он жил в Вечном Сейчас.

Собственно, такую же политику я стараюсь проводить в отношении вас, уважаемый читатель. Поэтому не ждите от меня более подробных экскурсов в структуру мироздания. Я обещал Янусу рассказать вам историю своего Откровения (без которого невозможна Интеграция), и я вам ее расскажу. Остальное — дело ваше. Я вас уверяю, сказано будет достаточно. А если возникнут новые вопросы — вы уже сейчас, наверное, догадываетесь, где меня можно найти.

Итак, я пообщался с Янусом хоть и не во плоти, но в информационном поле. (Кстати, приставка «И» означает не только «интегральный», но, в частности, и «информационный».) Получая его подсказки, я начинал их обдумывать.

Вероятность перехода из некоего начального состояния в последующие состояния действительно не может быть одинаковой. Все зависит от того, откуда ты пришел в это «начальное» состояние. То есть если я стоял, то в следующий миг, вероятнее всего, останусь стоять. Или куда-то пойду. Или решу присесть. Все эти состояния весьма вероятны. Но очень маловероятно (хотя это все же еще не отрицательная вероятность), что я вдруг с места сделаю сальто назад. Или ни с того ни с сего умру от разрыва сердца. И так далее. А в следующем вероятностном состоянии передо мной будет следующий набор вероятных вариантов. Например, если я сделаю сальто назад, то, вероятнее всего, в следующий момент, сломав себе хребет, буду лежать и тихими стонами звать на помощь. Гораздо менее вероятно, что я останусь жив здоров и сразу же выполню двойной кульбит и прыжок в шпагат. И так далее. Вот откуда берутся бороздки на поверхности апельсина. Если нарисовать кривую вероятностности переходов в различные стороны из любой точки, это будет вот такая линия:

Чем выше точка на кривой, тем больше вероятность перехода в нее из данного начального состояния. Такие кривые для соседних точек накладываются друг на друга, образуя «выпуклости». А между ними получаются «бороздки», то есть области наименее вероятных состояний.

Как я понял, деятельность И-Януса и других И-существ направлена на то чтобы сгладить все бороздки на шаре Мультиверсума. Иначе говоря, позаботиться о том, чтобы все мыслимые состояния, в том числе и маловероятные, и даже иногда невероятные, были реализованы в конкретных последовательностях линейного времени. То есть действовать вопреки естественному ходу событий. Но если бы никто этим не занимался, Мультиверсум не был бы замкнутой сферой, а значит, его не было бы вообще. Эту миссию линейные существа, как правило, не способны оценить по достоинству. Неудивительно, что агенты И-существ, как правило, подвергаются преследованиям со стороны своих современников (но это уже совсем другая история).

Выйдя на эту стадию своих размышлений, я озадачился поиском других, помимо Януса, И-существ. Поскольку в контактах с И-Янусом мне были указаны нагвали, я решил, что ими стоит заняться.

Я продолжал работать в секретном полутюремного типа научном учреждении и к тольтекской тематике ни малейшего отношения не имел. Но я занимался календарными прорицательными системами Востока и за несколько лет работы смог расширить горизонт своих исследований до такой степени, что на этом горизонте замаячила календарная магия ацтеков и майя. Добившись расширения темы (а все это силы и время… и за забором шарашки уже 1975 год), я получил доступ к литературе по тольтекским магическим системам.

Так я впервые прочитал книги Карлоса Кастанеды, ученика тольтекского нагваля. Дон Хуан, как я сразу понял, был одним из самых сильных магов нашего времени, но мне за долгие годы моей работы приходилось читать и слышать о личностях, не уступающих ему по силе. Что было в доне Хуане нового, так это его абсолютная свобода — как я ни старался, я не смог вычислить, с каким магическим сообществом был связан дон Хуан. В том, что Кастанеда вышел на дона Хуана по заданию Иллюминатов Атлантиды, у меня не было ни малейших сомнений — знаем мы эти калифорнийские университеты. Но несомненно было и то, что старый индеец перевербовал его в первую же секунду контакта. Дон Хуан был воплощением полной, тотальной свободы, он не подчинялся никому, кроме Духа, и многое в текстах наводило на мысль о том, что он свободен, или по крайней мере ищет свободы, и от ограничений пространства— времени.

Прямое подтверждение чему я обнаружил, когда в одной из книг под воздействием дона Хуана Карлос пробежав через помещение авиакасс, попал не на Пасео де ла Реформа, как полагалось бы, а на базар Лагунилья, что в полутора милях оттуда, и к тому же в совершенно другой день недели! Один и тот же лист, падающий с дерева дважды, тоже заслуживал самого пристального внимания.

Описание прыжка магов со скалы в пропасть заставило меня насторожиться: непостижимым образом я знал без всяких сомнений, что мы с Янусом проделали нечто подобное. Только Карлос, в отличие от меня, не оказался выброшен в реальность с другим прошлым. Хотя как сказать… По мере прочтения следующих томов у меня крепла уверенность в том, что с прошлым у Карлоса далеко не все в порядке. В этом прошлом возникали все новые и новые фигуры, всплывали все новые и новые события. Интенсивность этих событий быстро достигла такой степени, когда они просто физически никак не могли поместиться во временные промежутки контактов Карлоса с доном Хуаном в первоначальной (до прыжка в пропасть) версии его прошлого. Правая и левая стороны осознания, переключающиеся ударом нагваля, по существу, не решали этой проблемы, тем более что некоторые события и в «левосторонней истории» имели как минимум по две версии. Итак, Карлос был человеком с множественным прошлым. Поэтому я совершенно не удивился, когда выяснилось наличие у него как минимум двух дат и двух мест рождения.

Не повторил ли дон Хуан после прыжка судьбу Януса в той моей реальности? Долгое время я анализировал эту возможность. Что это, собственно, такое — «третье внимание»? Может, это и есть И-состояние? Кстати, было очень похоже на то, что дубли Хуана и Хенаро являлись своего рода У-Хуаном и У-Хенаро. А присутствие дона Хуана на некоем новом уровне бытия явно чувствовалось в эгрегоре учения Кастанеды после прыжка в пропасть. Эта мысль заставила меня прикинуть дату ухода дона Хуана. И я даже не очень удивился, когда получил все тот же 1973 год… Когда я обшаривал астральное пространство после снятия запрета в 1973 году, там были, кроме Януса, и другие И-сущности. Не был ли среди них И-Хуан? Упоминание Януса о нагвалях, похоже, подтверждало это.

(Забегая вперед, скажу, что последние книги Кастанеды и его женщин-воинов еще более порадовали меня. В них возникали все новые и новые версии одних и тех же событий, все новые фигуры в «партии магов», а старые персонажи творили уже совершенно удивительные перескакивания между реальностями.)

Составленные мною по книгам модели перемещений Карлоса, дона Хуана и остальных тольтекских магов по просторам Мультиверсума я здесь описывать не стану, ибо они непосредственно не относятся к делу. Но любознательным читателям рекомендую покопаться в этой проблеме. Во всяком случае, мне эти расследования дали очень многое.

Главным же было то, что я нашел в книгах о доне Хуане прямой аналог моей собственной модели сферического мироздания. Замкнутый «кокон» человеческого сознания соответствовал замкнутому «пузырю» Мультиверсума. Точка сборки — точечному миру, воспринимаемому индивидуальным наблюдателем. Жуткий Орел со своими волокнами-»эманациями» — Центральному Богу с исходящими от него радиусами Божественного Времени. Сфера — это, конечно, «тональ», а все, что вне ее, — «нагваль». Маги-брухо старались расширить, опустить, заставить двигаться — то есть так или иначе расфоксировать точку сборки, трансформировать ее. Они растягивают ее, заставляя одновременно охватывать как можно больше эманации Орла (то есть воспринимать как можно больше вероятностных миров). А цель мага — растягивание точки сборки по всей поверхности кокона (восприятие всех миров, сосуществующих при данном радиусе сферы). «Проскочив мимо клюва Орла», маг фактически становился равным этой безжалостной и одновременно милостивой птице. Что совпадало с моими собственными выводами и информацией от Януса: маг, осуществивший Интеграцию, становится равным Богу, хотя пока еще не Богом. В буддизме это называется бодхисаттва: тот, кто уже заслужил нирвану, но решил не входить в нее, пока это не сделают все остальные существа. Он замкнул все вероятные линии своих реальностей, а теперь помогает сделать это всем остальным.