Астра. Беспокойное счастье, или Секреты маленького дракона - Анна Гаврилова

Наблюдая за её укоризненно-прямой спиной, я не выдержала и хмыкнула. И тут же отвлеклась на подавальщицу, которая тащила поднос с нашим обедом. Кажется, девушке пришлось некоторое время топтаться на месте, дожидаясь, когда господа побеседуют. То есть, если б ни Дилия, мы бы уже сытыми были.

Дантос и Вернон неспешно вернулись за стол. С лёгким безразличием пронаблюдали за тем, как на нём появляются тарелки. А едва подавальщица отошла, я услышала:

– Астрид, прости. – Реплика принадлежала Дану. – Прости, я…

Я прервала блондинчика жестом и кивнула на тарелку с супом. Только герцог Кернский не среагировал, поэтому пришлось сказать:

– Всё в порядке.

– Нет, не в порядке, – ответил Дантос. – Дилия не имела права, и я…

– Ты не виноват, – вновь перебила я. – И чувства твоей тёти вполне понятны. Я действительно простолюдинка, а наш с тобой союз не слишком нормален. Такие, как ты, не женятся на таких, как я. Мы из разных миров.

Собеседник упрямо мотнул головой, но сказал не совсем то, что я ожидала:

– Дело не в этом.

– А в чём?

Дантос прикрыл глаза и не ответил. Вернее, ответил, но…

– Не здесь.

Вот как? Интересно…

Я подарила их светлости исполненный любопытства взгляд и уверенно подхватила ложку. А продегустировав сырный суп, которым нас нынче кормили, осознала важное: неприязнь Дилии меня действительно не задела.

А вот нежелание Дантоса признать моё происхождение – наоборот. Понятно, что каждому хочется видеть рядом с собой принцессу, но… я – не принцесса. И отрекаться от своего происхождения не желаю.

– Да, ты не принцесса, – оборвал мысленные рассуждения Дан. Опять в нём, заразе, телепатия проснулась. – Но назвать тебя простолюдинкой язык не повернётся.

Я удивлённо заломила бровь, а рядом крякнули. Вернон!

– Нет, ты не принцесса, ты – дракон, – прокомментировал маг не без ехидства. И добавил уже серьёзно: – Но насчёт простолюдинки Дантос прав.

Моё удивление достигло пика, а Вернон продолжил, причём прежним, очень серьёзным тоном:

– Обрати внимание на то, как ты выглядишь. Как держишься, как разговариваешь, как мыслишь и поступаешь. Да, голубой крови в тебе нет, но благородству это ничуть не мешает.

Волна смущения была бешеной и накрыла с головой. Мне пришлось приложить массу усилий, чтобы фыркнуть и сказать весело:

– Не по крови, но по духу? Ладно, на такое благородство я согласна.

– Не смешно, – отозвался Вернон, а я… фыркнула уже по-настоящему. Просто вспомнилось, как всего несколько дней назад леди, чьё благородство маг столь истово сейчас отстаивает, не выдержала и всё-таки запустила в него горстью шахматных пешек.

Нестабильная телепатия Дантоса опять сработала – об этом сказала вспыхнувшая на его губах улыбка. Но комментировать ситуацию герцог Кернский всё-таки не стал, вместо этого сосредоточился на еде.

Мы с Верноном поддались хорошему примеру, и остаток обеда прошел в молчании. А вот едва очутились в карете, я не постеснялась напомнить:

– Так что с Дилией?

О семье Дантоса я знала немного, но до сегодняшнего дня казалось, что достаточно. Я знала, что родных дедушек и бабушек у него нет – они, как и мои, ушли рано. Что отец был убит фанатиками из Братства Терна, а мать не выдержала потери и очень скоро последовала за ним. Братьев и сестёр у Дантоса также не имелось, и в восемь лет он остался совершенно один.

Ещё я помнила: после смерти герцога тогдашний император, Ристарх, назначил регента. Тот факт, что именно регент распоряжался жизнью Дана, в частности отправил в закрытую школу при ордене Золотой розы, свидетельствовал о праве опекунства. И именно этот момент, именно опекунство как-то… отвлекло меня от вопроса родственных связей. То есть я по большому счёту даже не задумывалась о том, что у моего возлюбленного есть родня. Оказалось – напрасно.

Впрочем, свой рассказ Дантос начал не с этого. Первым, что он сказал, было:

– Дилии глубоко плевать, на ком я женюсь. Твоё происхождение, Астрид, никакого значения не имеет. Даже будь ты самой родовитой и богатой, Дилия бы всё равно нашла к чему придраться.

– То есть тётку ты не любишь, – догадалась я. И тут же уточнила: – А почему?

Герцог Кернский сидел рядом со мной, а Вернон на соседнем диванчике, так что отследить реакцию мага было проще. Я с удивлением обнаружила, что Вернона от моего вопроса прямо-таки перекосило. Это был тревожный знак. Очень!

– А за что её любить? – отозвался герцог Кернский тихо.

Потом выдержал долгую паузу, откинулся на спинку диванчика и заговорил вновь…

– Родственников у меня не так уж много, но достаточно. Близких, считай, нет, а вот двоюродных, троюродных и дальше – хоть отбавляй. По линии отца Дилия является самой ближайшей. Вернее, Дилия и её мать, моя двоюродная бабка, леди Ирита. Вот только о родстве своём они вспомнили лишь после того, как я вступил в право наследования. До этого момента меня словно не существовало. Вернее…

Вернее как, – вздохнув, продолжил Дантос, – до смерти деда и родителей в нашем доме было не протолкнуться от всевозможных тёток, кузенов, племянников и прочих, с позволения сказать, родных. А когда отца с матерью не стало, когда Ристарх назначил регента, все как будто растворились. Исчезли в один миг.

– И Дилия? – шепотом уточнила я.

– Они с Иритой сбежали первыми, – ответил их светлость.

Вот тут-то я и вспомнила про опекунство и невольно задумалась – а почему не родня, почему чужак? Да и регентство… Ведь если есть родные, то было бы логично…

– Нет, – подглядев мои мысли, перебил Дан. И, выдержав новую паузу, принялся пояснять: – Не логично, потому что герцогство – не игрушка. Отдать управление такой территорией, такими ресурсами неподготовленному человеку император Ристарх, конечно, не мог. К тому же в подобных вопросах очень важна личная лояльность. Гораздо проще и разумнее передать управление тому, кому полностью доверяешь. Поэтому в Керне и появился регент.

Ну а к герцогству прилагался я – единственный прямой наследник. Отдать опеку надо мной кому-то кроме регента – поставить под сомнение моё будущее вступление в наследство. Я должен был находиться там же, в Керне. Учиться управлять своей землёй, видеться с подданными и носить титул. И именно регент, как человек знакомый с обстановкой, должен был определять, какое образование мне нужно.

– И он отправил тебя… – не сдержавшись, выдохнула я и тут же запнулась.

Просто школа при ордене Золотой розы… это хуже, чем тюрьма! Из этого учебного заведения едва ли не калеками выходят. И всем, вплоть до императора, данный факт известен.