Предатель. Дочь от любовницы (СИ) - Чейз Адриана

Елизавета Николаевна направилась в ванную, где скрупулезно вымыла руки. Ясное дело, сейчас будет сюсюкать с Софией, пока мы ждем стражей порядка…

- Кстати, я вызвала полицию, - мрачно уведомила я свекровь, когда та вытерла руки полотенцем и пошла на крики младенца.

Она приостановилась и, обернувшись ко мне, окинула удивленным взглядом, в котором сквозили нотки оторопи.

- Полицию? Зачем? - потребовала свекровь ответа.

Я начала заводиться. Неужели она решила, будто я стану сидеть, сложа руки, и ждать, пока блудный отец соизволит приехать и заняться своим ребенком?

- Затем, что мне подбросили младенца, Елизавета Николаевна! Вот зачем! А такими делами обычно занимаются соответствующие органы.

Она тяжело вздохнула, но отвечать не стала. Прошла к коляске с Софией, которая теперь лишь жалобно всхлипывала, склонилась над ней.

- А кто у нас тут такой маленький и хорошенький? - защебетала свекровь, и не успела я справиться со рвотным позывом, как раздался ее обвиняющий голос: - Саша, ты с ума сошла? Ребенок закутан так, что у нее вот-вот будет тепловой удар! Ты что, хочешь ее погубить?!

2.2

Я так и застыла, как вкопанная, пока Елизавета Николаевна вытаскивала Софию из коляски. Подойдя к нашей с Игорем кровати, она уложила ребенка на нее и быстро сняла пледик, в который, видимо, Харламов и замотал дочь.

- Все претензии - высказывайте вашему сыну! - процедила я с такой злостью, какой еще не испытывала ни разу в жизни. - Это он притащил в наш дом нагулянного ребенка!

Она взяла девочку на руки и стала ее покачивать. При этом на лице свекрови было такое выражение, что по нему сразу стало ясно: она приняла внучку с первых мгновений, и рассчитывать на то, что Елизавета Николаевна займет мою сторону, не приходилось.

- Софочка здесь не при чем, Саша, - строго сказала свекровь. - Ты была обязана сделать все, чтобы малышка получила то, в чем нуждается. А именно - банальный уход. Правда, Софочка? Маленькая ты крошечка…

Она сюсюкала над младенцем, который успокоился, а я ощущала себя лишним элементом во всем этом. Дожили! В собственном доме мне не место! И если Игорь вернется раньше, чем приедет полиция, то их вообще будет трое против меня одной. Но я так оставлять этого не собиралась… Пусть муж забирает ребенка и увозит его куда подальше.

Ни слова не говоря, чтобы не затевать бесполезный спор, в котором мы каждая останемся при своем, я ушла на кухню, откуда еще раз позвонила, чтобы убедиться, что вызванный наряд полиции все же до нас доберется.

Сидя за столом и уткнувшись взглядом в одну точку, я ловила себя на том, что раньше, когда Игоря вызывали на крупные пожары, я изводилась так, что каждую секунду проверяла местные группы со сводками чрезвычайных происшествий, чтобы только постоянно быть в курсе того, что с мужем все в порядке. Сейчас же даже рука к телефону не тянулась.

Я прокручивала в голове момент, когда Харламов умчался, оставив меня наедине с Софией. Он ведь мог сесть в машину, позвонить мне и сказать, что пришлет на подмогу, скажем, мать… Или попросить хоть одним глазком приглядеть за девочкой. Но он бросил нас с ней вдвоем, как будто это было в порядке вещей!

Прислушиваясь к тому, что происходило в комнате, и слыша, как Елизавета Николаевна то поет колыбельные, то увещевает малышку, я чувствовала себя так, как будто в данный момент кто-то прохаживается грязными сапогами прямиком по моему чистому уютному жилищу. Пришлось даже отрезвлять себя напоминаниями о том, что это всего лишь двухнедельный младенец и моя свекровь.

Наконец, в дверь позвонили и я, подскочив с места, устремилась открывать с отчаянно колотящимся сердцем. На пороге обнаружились двое полицейских и, судя по их мрачному виду, я поняла, что они относятся к этому визиту совсем не так, как я могла на то рассчитывать. С другой стороны, мне то что? Пусть составляют протоколы и рассказывают сами, как мне поступить в этой ситуации.

- Проходите, - пригласила я их, указав в сторону кухни.

Из комнаты тотчас вышла свекровь. Одна. Увидев полицейских, улыбнулась насквозь фальшиво, а меня смерила крайне недовольным взглядом.

- Софочка уснула, потише, пожалуйста, - попросила она и прошествовала на кухню, как будто ее туда звали.

Я вздохнула - без наличия Елизаветы Николаевны, видимо, было не обойтись.

- Полицию вызывали… вы? - сказал капитан Свиридов, когда мы собрались на кухне за столом.

- Я, - кивнула на его вопрос. - Мне в парке подбросили ребенка…

- Отец которого - ваш муж, - хохотнул его напарник с какой-то мудреной фамилией, которую я даже не запомнила.

- Именно так! Отец Софочки - мой сын, Игорь Харламов. Он - начальник пожарной части, возможно, вы его знаете?

Я воззрилась на свекровь, не узнавая в ней ту женщину, которая была рядом семь лет. Неужели она притворялась все это время? Или показала свое истинное лицо только когда поняла, что стала бабушкой?

- Не знаю, - отрезал капитан и посмотрел на меня внимательно. - Вы можете рассказать все в подробностях? - спросил он меня.

Свекровь хотела вступить в беседу, но капитна смерил ее взглядом.

- Сейчас. Дайте мне секунду, - попросила я и метнулась за запиской и свидетельством о рождении.

Положив их перед полицейскими, я начала рассказ, стараясь, чтобы слова звучали четко и по делу:

- Я гуляла в парке, когда рядом со мной оказалась девушка. Она оставила коляску с ребенком, а когда я окрикнула ее и указала на это, попросту убежала. При младенце обнаружились свидетельство, где отцом указан мой муж, а еще записка, в которой говорится, что эта девочка - подарок для меня.

Свиридов изучал то, что я ему дала, со всем тщанием. Потом посмотрел на меня и спросил:

- Какова причина вызова полиции? Ваш муж сказал, что не знает этого ребенка?

Я почувствовала себя неуютно и окончательно глупо.

- Нет. Знает. Он признал дочь и сам зарегистрировал ее в органах ЗАГСа. Но ребенка подбросили! Я не умею обращаться с детьми! - начала я, но тут уже не выдержала свекровь.

- Научишься! Если Софочка не нужна родной матери, а ты никого родить не можешь - будь благодарна за то, что не останешься бездетной! Я научу тебя всему. Как пеленать, как кормить по часам! И перестань уже дергать занятых людей по пустякам. - Она повернулась к полицейским и сказала: - Я - бабушка этого младенчика. Игорь вот-вот вернется. Он - отец и с ним ребенку не грозит никакой опасности! Так что думаю, вы можете быть свободны.

- В смысле, свободны?! Пусть хоть кто-то разберется с тем, что младенцами разбрасываются направо и налево! Она мне его кинула, словно кость собаке! - начала я, но Елизавета Николаевна уже начала входить в раж:

- Нас там не было, сказать этого мы точно не можем! Но даже если та девочка ошиблась и поступила так, это не повод привлекать органы! У Софочки есть папа и бабушка. Мы позаботимся о малышке! Я сейчас же покажу вам паспорт, чтобы вы убедились, что я родственница моей девочке…

Она стала подниматься из-за стола, пока я сидела, что называется, обтекая. И понимая, что стоит только наряду полиции уехать, я соберу вещи и уйду. И пусть воспитывают Софочку сколько им влезет! Но только без моего участия!

- Я не думаю, что есть нужда в полицейском наряде, - огласил кухню громовой голос Игоря, который вернулся с пожара, и сам он появился на пороге - уставший и крайне злой.

2.3

Честно говоря, от прибытия мужа я испытала… облегчение. Потому что наконец-то эта катавасия могла и должна была завершиться. Или он заберет свою родню и уедет из квартиры (что станет самым благоприятным исходом), или же я возьму самое необходимое на первое время и поминайте, как звали. А зияющую рану в душе попробую залечить потом… когда-нибудь. Сейчас бы мне просто во всем этом выжить.