Человек с топором - Юрий Никитин

Олег кивнул:

— Да, ты прав. И мне тоже две.

Официант вытаращил глаза. Брови взлетели на середину лба, рот открылся и таким остался. Метрдотель обратил внимание, что тот вернулся с отвисшей челюстью, подозвал, поговорили. Официант старался жестикулировать как можно меньше, но было видно, как указывает в сторону Мрака и Олега. Метрдотель слушал с непроницаемым видом, но потом и на его холеном лице проступило некоторое замешательство.

Им подали балык осетровый, на двух тарелках, но пока Олег философствовал и умничал, Мрак успел оприходовать обе, Олегу досталось только два ломтика. Метрдотель издали посматривал на солидных клиентов, по его жестам у них на столе тут же появилась белорыбица, ветчина копченая, печеная и свежепросоленная, а тот клиент, что с черными, как ночь, волосами, снова подозвал официанта и велел еще балычка, а то этот куда-то делся.

Олег краем глаза видел, что на столе появилась широкая розетка с красной икоркой, свежей, рядом блюдо с тонкими кровяными колбасками, от них рвануло одуряющим запахом. Мрак что-то передал знаками кому-то за его спиной, спустя пару минут принесли огромного копченого угря.

— Жаб хочешь? — предложил он Олегу кровожадно.

— Тут жаб хорошо готовят!

Олег поморщился:

— А сам ты их ел? Мрак оскорбился:

— Я? За кого ты меня принимаешь? Я волк, значит — хыщник! Но ты ж у нас умный, тебе надо все не как у людей…

— Жаб не надо, — ответил Олег.

— Я консерватор. Можешь и мне угря заказать, только маринованного. А вот гуся — фаршированного, копченого.

Незаметно за спинами возник официант, ловко и виртуозно налил обоим вина, Мрак поморщился, их за безруких тут принимают, чо ли, но официант понизил голос и сказал заговорщицким шепотом:

— Вон за тем столиком… две очень красивые девушки… скучают.

Олег смолчал, Мрак отмахнулся:

— Их проблемы. Нам пока не до девок.

Вслед за угрем появился жареный поросенок. Мрак заявил гордо, что вот прямо совсем старое доброе время, Олег промолчал. Ностальгия ностальгией, но сейчас готовят лучше. Это не дремучий лес, где костер, где все без приправ, нередко даже без соли.

Мрак довольно урчал, нож в его руке разделывал аппетитно пахнущую тушку с артистичной легкостью. Олег ел вяло, потом задумался, нож и вилка вообще застыли над тарелкой.

— Мы все, — сказал он горько, — живем в вымышленном мире. Помнишь, дама возмущалась: что за молодежь пошла, по улицам ходят голые! Ее муж пытался возразить: ну что ты, дорогая, они ж все в одежде… А она резонно: но под одеждой — голые?… Мы, как ее муж, стараемся не помнить, что мы голые. Мы все врем друг другу, врем себе, ибо правда — это хаос, а для любого прогресса нужна упорядоченность. Упорядоченность начинается с брехни. С лживого постулата, что верно только то, что видим или понимаем. Вот я вижу в спектре от красного до фиолетового, и потому мне по фигу пчела, что зрит еще инфракрасный, а за ним еще десяток цветов. Мне по фигу песни кузнечика, ибо две трети его трелей за пределами моего слуха. Я их оценить не могу, а значит — их нет. Не существует. Человек — мерило всех вещей, а всех остальных со своими мерками — в задницу, как говорит один мой лохматый друг.

— Согласен, — ответил Мрак бодро. Олег покосился недобрым глазом:

— Да? А я вот сейчас могу видеть тебя в десятке обличий. Начиная от «по-насекомьи» и кончая, скажем, «по-дельфиньи».

— Ну и каков я, в дельфиненьем?

— Никакой, — ответил Олег злорадно.

— Нет тебя, понял?

— Щас дам в рыло, — пообещал Мрак.

— Ты поверишь в мою реальность. Олег, не умничай. Пока мы едим жареного поросенка… а еще бы и жареного гуся, мы — люди. Даже если на голодный желудок иногда можем поглодать и камни. Ну, ты можешь. Я пока только собственные сапоги, как моряки Колумба.

Официант принес жаркое, сказал с улыбкой:

— Девушки все посматривают на вас. Заинтересовались. Мрак поморщился, но спросил на всякий случай:

— Олег, ты как насчет этого? Уже развязался? Олег вяло покачал головой:

— Узел, Мрак. Не развязать и, боюсь, даже не разрубить.

— Еще не готов, — сообщил Мрак официанту.

— Да мы сами свистнем, когда восхочется. Итак, Олег, а какого хрена ты впадаешь в панику? Ты что, не можешь как все люди? Мы ж все приспособились! Если кто спросит, как на экзамене отрапортуем, что Земля круглая, вертится вокруг Солнца… но сами понимаем, что брехня это все, вон утром махонькое солнце встает из-за края неподвижной земли, а вечером сползает за противоположный край…

— Ты уже говорил, — напомнил Олег.

— А тебе хоть кол на голове теши…

Мимо них прошла красивая девушка, с крупной грудью, тонкая в поясе, с прекрасно развитыми бедрами и оттопыренным задом, на который можно поставить два бокала шампанского — результат шейпинга, фитнеса и сбалансированного питания. Она чуть улыбнулась Мраку, едва-едва, и он сразу отметил почти полное отсутствие косметики, разве что губы и брови чуть подтатуашены, сама юность и чистота… так это сотню баксов за одно пользование или пять сотен за ночь.

Возвращалась она из туалета еще более свежая, чистая, снова улыбнулась Мраку, а когда он чуть улыбнулся в ответ, замедлила шаг и сказала дружески:

— Чувствую, вам пора разгрузиться, ребята. Мрак сказал легко:

— Да мы только начали загружаться.

— Ого, — ответила она весело, — это ж я лопну, если вы оба все еще ее копите…

Она засмеялась, ушла покачивающейся эротичной походкой. Ее подруга смотрела на них с любопытством, Мрак перехватил оценивающий взгляд. Конечно, их сразу зачислили в разряд состоятельных. Даже очень состоятельных. Не по заказам, провинциальные лохи еще круче гуляют, а по манерам, по взглядам, по общению. Сейчас лишь прикидывают, в нужной ли кондиции эти мужики для перехода на следующую ступень общения. И не пора ли браться самим, да понапористее, а то вон впорхнула стая малолеток, эти сразу возьмут забалдевших мужиков за причинные места, а эти, гады, отказываться не станут.

Олег наконец заметил женщин, пробурчал:

— Хорошо, хоть в этом благородном промысле — блаженная стабильность. В Древнем Египте мне говорили то же самое слово в слово.

— Рад?

— Не знаю, — ответил Олег.

— Умом нет, а вот душа довольна.

— Ах, у тебя еще и душа!

Официант подошел с бутылкой, раскупорил, налил в оба бокала. Мрак попробовал, поморщился:

— Слушай, рыло!… Я заказывал марсельскую «Моро», а ты что принес? Скажу сразу, чтобы ты складками на голове не двигал: обыкновенный портвейн трехлетней выдержки!… Убери эту дрянь.

Официант исчез, через пару минут появился сам метрдотель, извинился, сообщил, что жулика уже выгнали, уже другой официант принес вино, метрдотель лично наполнил бокалы. Мрак пригубил, благосклонно кивнул. Метрдотель велел официанту стоять за спиной важных посетителей и наполнять бокалы, но Мрак королевским жестом отослал всех на фиг.