Большая игра - Стюарт Слейд

недовольства. Один из незнакомцев рассказал, что его сестра отказалась «сотрудничать» с офицером. В отместку её изнасиловали до смерти, отрезали груди и повесили на дереве.

Но есть надежда, сказали они. Группа патриотов трудится над организацией восстания против тирании городов и богачей. Выгнать злобных европейцев, сбросить цепи, наложенные ими и Тройственным Союзом, вернуть страну азиатским народам. Ибо они, европейцы и азиаты-предатели, и есть корень всех бед, они распродают народные богатства. Если из изгнать и объединиться, все станут свободными и обеспеченными.

Нгуен слушал их рассказы с большим интересом. Раньше, подумал он, такие развесистые речи могли бы иметь успех. Но они сделали всё неправильно. Говорили вместо того чтобы слушать. Вывалили свою пропаганду, не узнав настоящих забот сельских жителей. Кого здесь колышет, что городские торговцы богаты? Скорее всего, они заслужили это в прошлых перерождениях. И если злоупотребят удачей в этой жизни, в следующей их ждёт горе и бедствия. К тому же, что за нелепая история об офицере? Ни в этой деревне, ни в любой другой не нашлось бы девушки, которая откажется «сотрудничать», ведь это означает шанс заполучить богатого и влиятельного мужа.

Незнакомцам надо было рассказывать добрые, правдоподобные истории, и внимательно слушать, на что жалуются сельские жители. Надо было поведать о забавных случаях, когда глупых управляющих обманывают хитрые крестьяне, или как высокомерный богач проторговывается проницательному рабочему. А уже потом, в следующий раз, они могли бы задеть крестьян новыми рассказами, основанными на реальных обидах. И им поверят, ведь в прошлый раз всё было правдиво с точки зрения селян.

Но нет. Они этого не сделали. Настолько увлеклись собственными байками, что не заметили, как изменилась атмосфера вокруг них. Нгуен заволновался, когда услышал нападки на короля. Могло случиться смертоубийство, но крестьяне сдержались. Знай чужаки своё дело, они похвалили бы правителя, но печально посетовали при этом, что иногда советники вводят его в заблуждение. Кто бы их ни обучал, на пользу этим двоим это не пошло. Они прочитали книги, но не поняли слов в них. Прочитали теорию Мао, но не усвоили факты и мудрость, на которые она опиралась. Так похоже на японцев.

В итоге оба клоуна ушли, наверное, чтобы проделать ту же бессмысленную работу в следующей деревне.

— Что нам делать, господин Пхонг? — вот теперь деревенский староста выказал и беспокойство, и гнев. Это случилось вновь — чужаки принесли неприятности.

— Забудем об этих невоспитанных и надоедливых варварах. Продолжаем праздник, не дадим им испортить его. Но первым делом надо сообщить о них в тамбон.

Все согласно закивали. Донесение никому не навредит. Если же другие деревни сообщат, а они нет, это вызовет вопросы.

— И надо бы за ними проследить. Чужаки несут беду.

Снова все кивнули. Нгуен был рад, что его приняли. Здесь живут хорошие люди, и он чувствовал себя обязанным. Его даже с учётом многовекового соперничества между тайцами и вьетнамцами. Когда пришли японские оккупанты, он пытался сбежать из Вьетнама со своей семьей. Они пошли на юго-восток через джунгли, надеясь пересечь Меконг и найти убежище. Идти оказалось тяжело, от японских патрулей было очень тяжело прятаться. Отец и мать сильно устали и изголодались, и уже просили оставить их, когда беглецов перехватили солдаты.

Сначала Нгуен едва не закричал от отчаяния, подумав, что это японцы. Но у них была зелёная форма вместо хаки, и короткие автоматические винтовки с изогнутыми магазинами, русские АК-47, а не японские «Арисаки». Тайские войска выдвинулись к границе, чтобы принять беженцев и обеспечить им безопасность. Они провели семью Нгуена в лагерь, где их вылечили, накормили и дали крышу над головой. Потом с ним побеседовали несколько тайских солдат. Когда они узнали, кем он был и на кого учился, их сменили офицеры. Дружеская беседа под пиво и добрую закуску затянулась далеко за полночь.

Потом его и всю семью перевезли на брошенную ферму в Камбодже — в той её части, которую тайцы назвали «вовращёнными провинциями». Их сопровождающий сказал, что колониальная политика Франции сократила число сельского населения, и таких ферм теперь много. Но они стоят на хорошей, богатой земле. Хозяйство вполне способно прокормить трудолюбивую семью — а все знали, как усердно работают вьетнамцы. Если семья Нгуена захочет оставить ферму себе, её им отдадут. Здесь можно встать на ноги и развивать хозяйство. Когда Вьетнам вновь будет свободным, они смогут выбрать — остаться или уехать обратно. В этом случае правительство заплатит им за сделанную работу и передаст постройки другим беженцам, которым надо с чего-то начинать. Потом куратор спросил его: «Ты можешь кое-что сделать для нас?»

«Что?» — спросил Нгуен.

Куратор объяснил. Они нуждаются в его навыках. Надо посетить деревни вдоль бирманской границы и помочь им с организацией самообороны. И торопливо добавил, что это не связано с фермой, та в любом случае остаётся его семье. Но его помощь действительно необходима.

На самом деле, вопрос отказа даже не стоял. Он не мог сказать «нет». Будь это ценой фермы, то ещё можно было бы подумать, но её просто подарили. А такие долги надо отдавать. Так что семья осталась на ферме и начала восстанавливать её. Его братья и их жёны ставят новый дом, другие родственники расчищают поля и участки. В один из дней приехал европеец со странным акцентом, и привёз им быка буйвола и двух буйволиц. «Подарок от Оза», сказал он. Как оказалось, «Оз» это Австралия. Далёкая страна, но хороший друг. Пхонг Нгуен остался на полтора месяца, чтобы увидеть, как растёт новая ферма, а потом уехал в назначенную деревню. Так и стал верховный комиссар Вьетминя[13] и личный ученик великого Во Нгуен Зяпа[14] разводить кур в Бан Ром Пхуоке. А заодно руководить местным сельским ополчением.

Мумбай, линейный крейсер «Худ»[15], капитанский мостик

Капитан Джим Лэдоун любил свой корабль. Он, конечно, устарел, и видывал лучшие деньки, но до сих пор оставался «Могучим «Худом», некогда гордостью Королевского флота, а теперь флагманом индийских ВМС. Для своих сорока лет он был в совсем неплохом состоянии. После «Большого Спасения» 1942 года он добрался до Сингапура, а затем прошёл переоборудование и модернизацию. Новые зенитные орудия, радар, полная переборка машин. И для Королевского флота тридцатых годов он был бы великолепен.

Несмотря на это, Лэдоун понимал, дни