Противостояние - Чернов Александр Борисович

А вскоре на сцене появились и новые актеры. В 10:20 восемь кораблей 2-го и 3-го дивизионов истребителей, а также восемь миноносцев 14-го и 15-го дивизионов, идущие на скорости в 25 узлов фронтом дивизионных колонн по четыре корабля в каждой, поравнялись с крейсером «Цусима», на всех парах уходящим от «Аскольда», «Паллады» и «Новика».

Каперанг Асаи Седзиро, командовавший минными силами 1-й боевой эскадры и державший свой брейд-вымпел на «Муракумо», решил, что ему представился неплохой шанс превратить охотников в добычу. И приказав поднять ход до 27 узлов, повернул на юг, обрезая корму «Цусиме» и становясь бортом к ее преследователям. Этим маневром он давал возможность своим кораблям подивизионно пристроиться ему в кильватер и изготовиться к массированной атаке на зарвавшихся русских. Даже без учета разворачивающегося позади крейсера, их было шестнадцать…

Контр-адмирал Николай Карлович Рейценштейн, оценив с крыла мостика «Аскольда» ситуацию, быстро обменялся парой фраз с командиром крейсера Грамматчиковым и в 10:25 приказал зеркально повторить манёвр японцев, выстроив короткий кильватер с «Новиком» во главе параллельно противнику. Державшиеся с нашими крейсерами четыре «шихаусских» истребителя получили распоряжение в бой пока не ввязываться: адмирал берег их мины для транспортов.

Из-за наличия в его колонне тихоходной «Паллады» подпускать японцев к себе даже на милю было очень опасно. С сорока кабельтовых наши крейсера открыли ожесточенный огонь всем бортом в тот момент, когда у японцев на новый курс успели лечь только истребители и пара «циклонов». Когда первые снаряды начали ложиться в непосредственной близости от его кораблей, Асаи понял, что тянуть дальше, пытаясь вывести свою колонну русским на носовые курсовые углы, – непозволительная роскошь, противник очень быстро нащупал дистанцию. Нужно было или отворачивать, или атаковать.

Через десять секунд на фалы «Муракумо» взлетели флаги сигнала, продублированные коротким и резким двойным завыванием сирены, когда флагманский дестроер уже кренился на циркуляции. Дружно, как на учениях, отрепетовав сигнал флагмана, японские истребители и миноносцы, развернувшись «все вдруг» на врага, на полном ходу кинулись в атаку!

Началась «корабельная русская рулетка». Но крейсера Рейценштейна лишь две минуты продолжали идти курсом на юг, позволив миноносцам приблизиться на тридцать кабельтовых и непрерывно осыпая их снарядами. А затем благоразумно отвернули на восток, становясь к настойчивому противнику кормой. Логичным в этой ситуации решением для миноносников было прекращение атаки. Но… Асаи «закусил».

Следующие 10 кабельтовых сближения японцы, сжав зубы, терпели русский огонь: за 7 минут три из них испытали тяжесть русских снарядов – одни эсминец получил попадание 120-миллиметровым снарядом в носовую оконечность; на одном миноносце столб воды от близкого падения проник в котельное отделение, и еще один «поймал» бортом несколько тяжёлых осколков. Все три сохранили ход, но все три вынуждены были прекратить атаку.

Сближение еще на 10 кабельтовых стало кровавым. На одном из миноносцев осколками посекло всех и вся внутри ходовой рубки. Следующие две минуты он провел в неуправляемой циркуляции, пока руль не был поставлен в нормальное положение. Другой миноносец стал первым, получившим «настоящее» попадание – шестидюймовый снаряд пробил палубу в корме и взорвался уже в воде под винтами.

И их осталось 11…

В 10:44 командир «Новика» Эссен по собственной инициативе лёг курсом на S-SW, решительно повернув свой корабль всем бортом на противника. Введение в бой его носового 120-миллиметрового орудия не сильно увеличило огневую мощь, но на нервы японцам начало действовать – два ближайших миноносца спешно и неприцельно отстрелили свои торпеды и отправились под защиту приближающейся «Цусимы». Командир еще одного счёл рыскание «Аскольда» на курсе за попытку повторить маневр «Новика».

И число опасных для наших крейсеров миноносцев сократилось до восьми…

Перед Асаи встал нелегкий выбор: положиться на надёжность приборов Обри, пустив свои торпеды под корму русских крейсеров, или, перетерпев еще пятнадцать-двадцать минут огня, повысить шансы за счёт прицеливания в борт. Однако строй его кораблей уже нарушился, и в итоге он принял соломоново решение, подняв сигнал «Общая атака по способности».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Теперь каждый из его командиров выбирал собственный вариант, сообразуясь с личным темпераментом, опытом и силой русского огня. Было бы в их действиях больше выдержки, русские крейсера не смогли бы уйти от перекрестья торпедных траекторий. Но выбравшие вариант «с кормы» миноносцы 15-го дивизиона, недавно приданного минной флотилии каперанга Асаи, не стали дожидаться своих более расчётливых и опытных соратников, из-за чего и последние тоже не преуспели: лёгкими отворотами «Паллада» и «Аскольд» парировали усилия маленьких японских корабликов, а «Новик» – так и вовсе юлой вертелся на месте, то ли дразня японцев, то ли выбирая лучшие условия стрельбы.

Так или иначе, но к 11:00 японская минная атака на русские крейсера завершилась. На отходе был уничтожен снарядами «Аскольда» подбитый ранее и лишившийся хода миноносец «Манадзуру», а некоторые его более удачливые коллеги получили на прощание «ценные подарки» – от осколков шестидюймовок до целых 75-миллиметровых снарядов.

Итог, в общем-то, закономерен: днём в ясную погоду против быстроходных крейсеров с неповреждённой артиллерией миноносцы почти не имели шансов. Но их атака, временно сорвавшая продвижение вперёд русских крейсеров, дала транспортам в Бицзыво почти целый час дополнительного, спасительного времени. Правда, их капитаны об этом не догадывались.

* * *

Примерно за час до полудня воды к востоку – юго-востоку от внешнего рейда Артура представляли собой пёструю картину. Ведомая Макаровым колонна из семи броненосцев все еще скрывалась «в тени» передовой завесы бронепалубных крейсеров, отставая от них на 15 миль. Фланговое охранение броненосцев с севера осуществляли эскадренные миноносцы французской постройки «Властный», «Внимательный», «Выносливый», «британец» «Боевой» и 240-тонные «соколы» – «Смелый», «Сердитый», «Сторожевой» и «Стерегущий». За связь этого северного отряда с флагманом отвечала радиостанция «Амура». Арьергардным отрядом были наши канонерские лодки и минные крейсера. Фланговое охранение броненосцев с юга осуществлял «Баян». И хотя за последний час он изрядно потерял в скорости, до сих пор был впереди русских линкоров, все еще поддерживавших экономичный 12-узловой ход.

В 10:51 марсовые русского крейсера смогли рассмотреть далеко впереди, под большой шапкой дыма, корабль в защитной окраске, вскоре опознанный как броненосец. Расстояние и носовой ракурс не позволяли уверенно идентифицировать, кто именно это был. Но, со всей очевидностью, именно тот, к кому так спешил затонувший японский крейсер. Вскоре стало ясно, что подходящий японец не один. В 10:54 был замечен еще один крупный корабль, а чуть позже и третий. И в 10:57 по приказу Макарова Вирен развернул крейсер курсом на запад с целью занять место в кильватере броненосцев.

Момент истины приближался с неотвратимостью снежной лавины. К 11:00 между «Баяном» и флагманом Того было около семи миль. В то же время на мостике «Цесаревича» оценили расстояние до обнаруженного Виреном нового противника в шестнадцать. Макаров приказал пробить боевую тревогу и увеличить скорость до 14 узлов.

Тем временем к «Цусиме» и отходящим для перезарядки эсминцам и миноносцам Асаи с юга приблизился «Фудзи». При этом истребители, снизив свой ход, также забрали к югу, а миноносцы на всех парах убегали к Эллиотам – у них запасных торпед не было…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И в который раз за этот долгий день беглец превратился в преследователя. Только при этом догоняющий – пожилой японский броненосец – не обладал ни достаточной скоростью, ни достаточной скорострельностью, чтобы хоть как-то угрожать русским крейсерам, которые вовсе не спешили от него отрываться. Уходить вперед от своего бронированного собрата на «Цусиме», очевидно, не желали, и крейсер, развернувшись, занял место на правом траверзе броненосца.