Маленькие писульки большой девочки - Дневник Люсии

Вот мой вывод. Даже собралась нести его в массы. Как минимум подругам рассказать.

Бабы! и некоторые мальчики-зайчики, которых тоже отождествляют с каким-нибудь архитектурным изделием, если вам повстречался мужчина, который соответствует всем указанным выше пунктам, мой вам совет: Законсервируйте его образ и МАСТУРБИРУЙТЕ! Это же прекрасно! И легче, и нет проблем, и вы вполне себе в ноге с обществом! Я вот решила так и делать! Мне кажется, что для меня это будет гораздо полезнее. Еще есть борщ — он тоже полезный.»

День конфет, любви и счастья

Мне вот интересно, а все ли так ненавидят день святого Валентина, как ненавижу его я?

И это не потому, что мне не дарят конфет, ведь мне правда их не дарят, а по причине того, что я стандартно срусь с каким-нибудь из своих ухажеров к этой дате февраля.

Конечно, было проще думать, что он жадный и просто не хочет тратиться на подарки, но это неправда. Я нахожусь в том святом и невинном возрасте бабы за тридцать, когда все твои мужчинки, да и ты сама, обладаете здоровой долей цинизма по отношению к подобным заимствованным праздникам.

Отсутствие розочек и бумажных поздравительных изделий никого не смущает.

А ведь я обожаю шоколад. Молочный, нежный, сладкий, словно попка моего нового козла. За прошедшие полгода, что я позабыла про дневник, в моей жизни произошло не так много изменений, но они были.

Во-первых, я съездила в отпуск с подругой и ее мужем. Кстати, я только когда мы приехали на съемную квартиру и пошли в ресторан, поняла, зачем же меня пригласили с собой «третьей лишней». Все оказалось удивительно просто. Они устали. От работы, жизни и немножечко друг от друга. Это немного странно, но они не стеснялись в этом признаваться, говоря, про скуку вдвоем и желанием разнообразить свой отдых человеком, с которым будет просто весело. Они любили, они готовы стоять горой за эти отношения и мир в их семье. И они готовы признаваться, что скучают вдвоем. Иногда. Когда нет общей задачи. И я делала большие глаза, когда Сергей мне рассказывал об этом. Удивлялась, слушала и даже задавала вопросы.

Ведь ему необязательно знать, что мы с Лидой уже давно все обсудили, начиная от ее усталости от бытовухи по дому, заканчивая его ленью и обыденностью в постели.

Наш отпуск был недельным. Солнце жарило, Люся хлестала вино, мир был лучистым, наполненным морем, солью и кремом от загара.

Позже наступили будни, новая работа за 35 тысяч в месяц, редкие консультации, приносящие 700 рублей за час и безграничные планы на будущее. Я верила, что скоро, обязательно вот-вот, в моей жизни произойдет некое чудесное событие, после которого я стану таки успешной, знаменитой и чуточку богатой. Может мужичка найду какого хорошего. Может еще что случится. А до той поры я сводила свои блондинистые концы с концами разного рода самцов. Ведь, как говорила Лариса: и для здоровья полезно, да и скуку развеивает. Не то, чтобы у меня так уж много было борцов со скукой, но они присутствовали. С последним присутствующим мы расстались окончательно неделю назад, после того как он, нажравшись синьки в драбадан, начал устраивать пьяные демарши, обвиняя меня в проституточности, разболтанности вагины и бабской тупости.

Он вдруг решил, что я знатная шлюха, ибо в моем почтенном возрасте носить короткие юбки – это моветон, да и о семье пора подумать, а не шляться по ресторанам и вечерним свиданиям.

Короче, он предложил жить вместе. А я отказалась. Вот и пошло, поехало.

Я не могла объяснить ему свое нежелание жить с ним под одной крышей правдой. Поэтому пришлось лгать. Говорить, что я не хочу серьезных отношений, что я еще не настроена на гражданский брак и совместный быт. Не, конечно, это было тоже правдой, но лишь отчасти, как и положено столь многогранной личности как я. Я просто не могла сказать ему, что с ним я только потому, что мне нравится секс, мне нравятся подарки, внимание и ежевечерние планы. Мне нравится кататься на его машине в интересные места, где я с удовольствием, оттопырив мизинчик, поедала изысканные десерты. Но меня хватало максимум на один вечер, и в страшном сне я не могла представить, что буду видеть его ежедневно. Готовить ужины, собирать грязные трусы в стирку, залипать вечером в одной комнате или обсуждать какие-нибудь планы на будущее. Я понимала, что он развевает мою скуку только тогда, когда это развлечение, когда это тонус, новшество и разнообразие. Я была знакома с бытом. Я знала чем это заканчивается и к каким серым отношениям приходят люди, пережив первые месяцы страсти, романтики, отдельного проживания. И не то чтобы я не хотела этого, наоборот очень даже не против была бы. За исключением одного нюанса, что это должно быть не с ним.

Я естественно понимала его планы, видела его глаза и мотивы. Он был разведен, неплохо зарабатывал и хотел найти свою тихую гавань борща и симпатичной бабы подмышкой за вечерними новостями. Я знала это изначально, как знала, что могу ему это дать. Все-таки умение играть роль приличной девочки с грязными мыслями – это мое. И я знала, что это нравится. Я знала, что так будет. И уже видела этот разговор еще давно.

Мы встречались с ним четыре месяца, познакомившись на конференции рекламно-сувенирной продукции, где я была приглашенным спикером со своим маленьким тренингом про креативность, а он был один из участников. После тренинга все и закрутилось. Он предложил налить мне кипяточку в кофе, а я поняла, что готова отдаться в эти сильные и наверняка умелые руки прямо сейчас. У него были красивые пальцы, неплохие плечи и умеренные волосы на груди, у меня же веселый сарафанчик до пят и полтонны прокладок, пытавшихся остановить мои месячные.

Мы встретились этим же вечером и чудесно провели время в уютном ресторанчике. Он хотел произвести на меня впечатление, заказывая вино и желая меня угостить вкуснейшей форелью, а я играла в неголодную, заказывая греческий и капучино. Ему это было непонятно, но я имела план, пускай и его ценой было то, что последняя тысяча из моего кошелька будет спущена сегодня вечером. Разговор был неспешным, простым и неинтересным. Его удивляла моя тяга к сигаретам, любовь к мату и индифферентность по отношению к социальным проявлениям. Меня в нем, увы, не удивило ничего. Он был пресным, как подвявшая зелень в моем салате, стандартным, как улыбка официанта.

И под рассказ о его прошлом я поняла, что его роль в моей судьбе уже определена. Ведь пальцы, волосы груди и плечи никуда не делись, как и его возможность меня развлекать, покуда я в эмоциональном кризисе.

Когда официант принес счет, я долго настаивала, что хочу платить за себя сама, нанеся ущерб его стандартному мужскому самолюбию и своему завтрашнему ужину. Его глаза смотрели более чем выразительно, давая мне понять, что рыбка на крючке.

Надо ли говорить, что больше я за себя не платила никогда, как и то, что секс у нас случился только после третьего свидания. И это не потому, что так советовали модные журналы. Мне просто надо было хоть чуточку перестать подтекать а’ля пробоина на Титанике, а ему надо было окончательно, с моей помощью, убедиться, что я не какая-то там пизда, кружащая мужчин на деньги, а серьезная уверенная в себе дама, добиваться которой – смысл настоящего охотника.

И меня эта его предсказуемость, банальность суждений и маскулизма российского пошиба лишила всех рефлексий: а не шлюшка ли я, раскручивающая мужика если не на деньги, то на время и силы, в угоду личным потребностям? Нет. Женщине скучно. Он сам захотел. А мне не девятнадцать, как и ему. Пора бы всем становиться опытнее.

И вот чуть больше недели назад он сделал мне предложение жить вместе. Я ждала этого, но почему-то была уверена, что оно наступит гораздо позже. Я обещала подумать и продолжила есть свой борщик. Он стал настаивать на объяснениях, практически вынудив меня расставить все точки над точечницей, как вдруг я вспомнила, что забыла кошелек и если он сейчас запсихует, то рискую остаться вряд ли с неоплаченным счетом, но уж точно без возможности самостоятельно добраться до дома. Но, я же сильная и независимая. Была не была. Отказала. Что-то пролепетала про свободу и, мол, знал кого выбирал.

До дома он довез меня в тишине. А потом пришел пьяный и разъяренный.

Скандал был долгим испанским мылом. Он кричал, я кричала, соседи кричали, Адель пела из радиоприемника. Он был таким горячим и злым, что будь мне чуть поменьше лет, я бы обязательно в него влюбилась, но опыт горькой рюмкой абсента напоминал, чем это чревато. Спустя тридцать минут, после того как он на меня замахнулся и получил уверенное обещание засудить его по самые окорока, мы расстались. Навсегда. Нет, он еще позванивал иногда, посылая мне всяческие проклятия, нашептанные алкоголем и обидой, но это уже была агония развалившихся ожиданий и моего равнодушия.