Послесловие - Яя Чехова

Ливень был такой силы, что не видно было вообще ничего. Я лишь примерно представляла себе нужное направление, да мутные фонари ориентировали меня, в какой стороне находится дорога. О пешеходном переходе и говорить нечего — я бы его сейчас попросту не нашла. И он вряд ли мне бы помог, водителям меня тоже совершенно не видно. Но даже в таких условиях глубоко в подкорке отложились правила: встать, посмотреть налево, направо, снова налево, убедиться, что дорога пустая.

Я это и сделала, клянусь! И дорога была пуста!

Но стоило мне сделать первый шаг на проезжую часть, как в меня резко ударил свет фар машины, приближающейся по какой-то странной синусоиде. Видимо, водитель пытался затормозить где-то еще раньше, но на мокрой дороге машину стало заносить, и теперь она неуправляемо неслась в мою сторону. И мне бы сделать шаг назад, хотя бы шаг — и я окажусь за столбом, который имеет шанс геройски спасти мою жизнь!

Но, наверное, Аннушка уже разлила подсолнечное масло. В смысле, моя судьба уже покатилась по наклонной, когда ничего нельзя переиграть назад. Родителей жаль. Я сделала тот самый шаг, но вместо того, чтобы выскочить на тротуар больно ударилась пяткой о высокий бордюр и окончательно потеряла равновесие, замахав руками, как мельница. Сумочка и туфли ласточками взмыли и улетели куда-то назад.

Я даже испугаться толком не успела, когда затонированный наглухо джип разминулся капотом с моим лицом буквально на десяток сантиметров. А я осталась висеть над проезжей частью в такой позе, будто сзади за шиворот меня держал ангел, потому что обе мои ноги болтались в воздухе.

Мой маньяк меня поймал. Это я отстраненно подумала, когда две огромные лапищи прижали меня к громадной теплой туше, а над ухом проворчало:

— Попалась…

А хотя у меня еще есть шанс выжить. Кажется, словарный запас маньяка не так уж велик, быть может, мне повезло, он туповат, и у меня будет возможность от него смыться! Только бы до телефона добраться, номер Верки я помню наизусть!

Скрип тормозов и глухой жуткий удар обозначили принудительную остановку потерявшего управление внедорожника у следующего столба. Из машины, отчаянно матерясь, выбрался тощий парень. Слегка шатаясь, он обошел автоиобиль и уселся прямо в лужу на тротуаре. Кажется, с ним все в порядке, только лоб подушкой безопасности слегка стесало. Сама я не видела, но он его трогал пальцами, шипел и ругался под нос. Нас с маньяком, застывших в страстных односторонних объятиях, он словно бы не замечал.

Я осторожно пошевелилась и прикинула, куда лучше пнуть спасителя-пленителя, чтобы выбраться. Судя по размерам противника, я ему максимум до подмышки достаю. Подозреваю, что трепыхания не особенно помогут. Может поговорить?

— Эй, — осторожно начала я. — Отпустите, пожалуйста. Спасибо что спасли и все такое, но…

Моего виска коснулось теплое дыхание и невесомый поцелуй. Блин. Нежно-то как. И приятно.

— Я так долго искал тебя и уж точно не намерен отпускать, моя леди, — голос был незнакомым, бархатистым, чарующим. Зато интонации показались знакомыми. Я эти выражения уже где-то слышала.

После недолгой возни я решительно развернулась в кольце рук, где неожиданно оказалось очень уютно и даже немножко жарко, чтобы взглянуть, наконец, своему страху в лицо. Вовремя вспыхнувшая молния очень эпично осветила физиономию моего кошмара.

Это был настоящий викинг, только без этих, знаете, рогатых шлемов. Цивилизованный такой, в красивом, но мокром насквозь костюме без галстука. И борода была не так уж велика, как я думала, и почему к ней был максимум внимания со стороны свидетелей?

Зато его глаза. Их я точно видела. В зеркале. Синие, как арктические льды, через которые смотришь на бесконечно глубокие воды Северного ледовитого океана долгой-долгой полярной ночью. Лицо было совершенно незнакомым. Но оно неуловимо напоминало тех, кого я люблю, как будто мужчина был их общим родственником. Не чертами, скорее выражением. С таким искренним обожанием на меня смотрел только юный оборотень, и только мой муж-вампир мог так порочно улыбаться… А вот так прищуриваться любил старый мастер, когда у него получалось нащупать ответ на свой вопрос. Ник вот так же приподнимал бровь перед тем, как сказать свое коронное "Цыпа". А эти надежные, абсолютно надежные объятия были у всеми покинутого орка Джи. И запах! Вот, что я узнала прежде всего! Запах солнечного луга, лета, цветущих трав. Мужчина так же, как я, напряженно разглядывал мой неземной облик с размазанными в панике тушью и подводкой.

По губе снова потекло горячее, голова закружилась, глаза отправились искать пристанище под верхним веком.

— Эй-эй, Цыпа! Не вздумай отключаться! Вот совсем не так я представлял себе нашу встречу! — отмер, наконец, мужчина, сначала встряхивая, а потом подхватывая меня на руки. Что-то мокрое и неприятное плюхнулось ко мне на грудь. Сознание передумало теряться. О. Мои вещи. Он и их успел подобрать. — Не для того я готовил этот сюрприз, чтобы ты скопытилась от радости!

Мне стало смешно. Вот же дурака кусок!

— Придурок! Кого ты собирался обрадовать? Ты меня до инфаркта чуть не довел своими, с позволения сказать, ухаживаниями! Кто научил тебя до усрачки пугать девушку, загонять ее в западню, как зверя, мерзко хихикая и наблюдая ее мучения из-за угла? — откуда взялась фантазия про хихиканье, я не знаю, но представляла это почему-то именно так. — Романтик хренов! Что это тебя переклинило на дурацком "ПОПАЛАСЬ"? Я решила, что меня преследует маньяк какой-то!

— Да? — искренне удивился викинг. Он бы, наверное, почесал смущенно нос, как делал Ник, если бы у него руки не были заняты мной. Мы, кстати, куда-то торопливо шли, кажется, обратно к ресторану. — Вот почему ты все время пряталась и ускользала? Ты испугалась? Я думал, ты все поймешь и обрадуешься! Наверное, я и правда придурок… Самоуверенный болван! Мне очень жаль, милая, я вовсе не так себе представлял все это, думал, ты ждешь и ищешь меня так же, как и я. Прости меня. А слово? Я надеялся, что ты узнаешь его, ведь именно так говорил тебе тот единственный, кому повезло добиться от тебя близости, твой муж… И больше всех он хотел и пытался тебя найти…

Идиот. Я, несмотря на слабость, расхохоталась. Забавно, как он говорит о части своей личности в третьем лице. Прямо как я и Валера.

— Значит, это ты та душа, которую я собирала? Я думала, ты остался на Ардане. Как тебя теперь зовут-то, чудовище?

Чудовище хмыкнуло и, ловко открыв дверь какой-то громадной машины, посадило