Революция (СИ) - Андрей Гудков

Но сейчас он буквально светился от счастья. Сестра, которую он уже давно не наделся увидеть, вернулась к нему. Большего Тириону было не нужно.

Когда я пришел, Тирион и Мария пили чай. Девушка внимательно слушала Тириона, а он ей что-то рассказывал об их семье. Я выпил с ними кружку чаю, потом Мария пошла наверх, а Тирион начал задавать мне трудные вопросы.

— Маэл, к ней когда-нибудь память вернется?

— Тирион, — вздохнул я. — Молись, чтобы этого никогда не произошло. Человеческая память — это не книга, из которой можно легко вырвать неугодные страницы. Если она вспомнит, то вполне возможно, что она вспомнит все.

— Понимаю…

— Нет, Тирион, не понимаешь, — жестко сказал я. — Когда я нашел её, она была безумной. Мягко сказать, безумной. Её насиловали демоны, а потом она рожала полукровок. От этого она лишилась рассудка, а её личность полностью разрушилась. У меня не было другого выбора, кроме как лишить её всей памяти. Осталось только немного базовых знаний вроде языка.

— Да, так, наверное, лучше, — Тирион опустил глаза. — Я боялся, что она возненавидит меня. Ведь это я виноват в том, что она попала к демонам.

— Да виноват. Отчасти, — кивнул я. — Но ты ведь не мог знать о ловушке, в которую угодил?

— Ей от этого не легче.

— Поговори с ней. Мария немного помнит Инферно, и в общих чертах знает о том, как там оказалась и что там с ней произошло. Я рассказывал ей и о тебе. О брате, который ждет её.

— Не надо меня утешать Маэл, — грустно усмехнулся Тирион. — Тот парень, которому требовалась твоя поддержка, умер в душном лазарете «Сапфира». Или захлебнулся среди скал Сторожевых островов. А может быть еще раньше. Среди заснеженных полей вокруг Риола и на холодном перевале.

Тяжело видеть, как взрослеют люди на войне. Пожалуй, привыкнуть к этому тяжелей, чем к свисту пуль и разрывам снарядов.

— Как бы там ни было, она моя сестра, — твердо сказал Тирион. — Я не смог её спасти сам. Но могу позаботиться о ней сейчас.

— Я помогу, насколько смогу, — сказал я. — Тебе вместе с Марией лучше жить рядом с мной, пока. На всякий случай, мне надо понаблюдать за Марией. Да и тебе в столице дело найдется.

— Опять какие-нибудь заговоры? — устало вздохнул Тирион. — Или война.

— А что ты хочешь? Покой нам только снится.

Император сразу меня принял. Сразу, как только смог освободиться. Аврелий стремительно зашел в комнату и кинул на пустое кресло шляпу и перчатки.

— Знал бы ты Маэл, как мне иногда хочется приказать расстрелять всех моих советников! Меня останавливает только мысль, что на следующий день ко мне явятся их неупокоеные души и продолжат доставать меня своими доносами, советами и просьбами.

— Отправьте их всех в дальнюю колонию, а вместо них возьмите новых, — предложил я.

— Где? — резонно спросил император. — Возьми самого честного, бескорыстного и благородного человека, поставь его рядом с троном, и через месяц он ничем не будет отличаться от остальных. Ты не представляешь себе, насколько быстро власть портит людей.

— Да нет, хорошо представляю, — ответил я. — И рад, что вы исключение из правила.

— Не такое уж и исключение, — вздохнул он.

Аврелий взял два бокала, сам наполнил их вином и подал мне один из них.

— Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, Маэл. Ты вовремя вернулся из своего отпуска.

— Хороший был отпуск, — невольно усмехнулся я. — Правда, немного жарко было, а так ничего.

Вино было вкусным. Я уже давно забыл вкус вина, и теперь заново привыкал к нему.

— Докладывай, — коротко приказал Аврелий.

— Мария Логар спасена. У демонов пока нет возможностей вредить нашему миру, и не скоро такие возможности появятся. Я вернулся и готов к службе. И у меня теперь тоже есть незаконнорожденная дочь.

— Поздравляю, — император поднял бокал и выпил. — За это стоит выпить. Сколько ей?

— Точно не скажу, но около шестнадцати лет.

— От Марии? — логично предположил Аврелий.

— Нет.

Он на мгновение задумался, потом с явным недоверием посмотрел на меня.

— Ну не от демона же?

Я только скромно промолчал в ответ. Император покачал головой и залпом выпил полный бокал вина.

— Ладно, не мне тебя судить, Маэл. Что думаешь дальше делать?

— Мою клятву вам никто не отменял, — я пожал плечами. — Надеюсь, дело для меня найдется.

— Дел для тебя выше крыши, — сразу помрачнел он.

— Что все так плохо?

— Война все осложнила, — задумчиво произнес император. — Пока все спокойно, но я чувствую, что все на грани. И не знаешь, что сделать. Словно стоишь на тонком льду. Он под тобой трещит, и нельзя на месте стоять и не знаешь, куда ногу поставить, чтобы не уйти с головой в воду.

— Я по прежнему верен империи, — спокойно сказал я. — И вам тоже.

— Я знаю. Из Ассамблеи тебя давно исключили. В Совете магов места для тебя тоже нет. Я могу предложить тебе должность моего советника, с большими полномочиями. Но я знаю твой ответ.

— Я согласен, — после секундного размышления ответил я.

— Серьезно? — Аврелий сильно удивился.

— Да, не вижу ни одной причины отказываться, — пожал я плечами.

— А ты изменился, Маэл, — задумчиво произнес император.

— Будем надеяться, что в лучшую сторону.

— Раньше ты всегда отказывался от таких предложений. Но это кое-что облегчает. Ты сейчас нужен мне, как никогда.

— Неужели, у вас мало подчиненных? К вашим услугам вся Тайная канцелярия.

— У меня много шпионов и доносчиков. Достаточно убийц, хватает и политиков. Хотя с последними сложней всего. Чем больше их награждаешь, тем больше они хотят. Но таких как ты, людей сочетающих в себе все эти качества, невероятно мало. А при этом еще безоговорочно преданных мне…. Но главное, ты умеешь выполнять неудобные и сложные приказы. Например, та история с Палатой магии. Ты это сделал так, что никто до сих пор так и не понял, что это был мой приказ. Особенно те, кто его выполнял.

— Какие будут приказы, ваша светлость? — невозмутимо спросил я.

— Отдыхай пока. Осматривайся, — пожал плечами император. — А там, я думаю, ты и сам найдешь себе занятие.

Словно боясь, что я передумаю, Аврелий приказал быстро оформить мое назначение. Мне назначили жалование и напечатали документы.

Отец меня принял еще быстрее, чем император. Но радости на его лице было существенно меньше. За три года он не изменился внешне, да и внутренне тоже.

— Явился, — негромко сказал он.

— Да отец.

Райхард Лебовский аха Ларан сплел пальцы и, нахмурив густые брови, посмотрел на меня.