У истоков исторической правды - Виктор Верас

Войска (паспалітае рушэнне) как ВКЛ, так и королевства Польского формировались по территориальному признаку, т.е. на базе территориальной единицы, например, повета. Из шляхты данного повета образовывалась войсковая единица – хоругвь (полк), если было достаточно людей. В случае малого количества шляхты, хоругвь формировалась из людей нескольких поветов. Руководили такими территориальными воинскими формированиями или специально назначенный командир полка – хоружий (полковник), или руководитель территориальной единицы.

Но уже «з пачатку XVI ст. пачынаецца паступова зварот у бок найманага войска, не такого шматлікага, як паспалітае рушэнне, але сталага, пастаянна гатовага да вядзення баявых дзеянняў». 

«З пункту гледжання сваіх непасрэдных абавязкаў і звычайнае рыцарства, якое атрымоўвала за ўдзел у паспалітым рушэнні права валодання зямлёй і падданымі, і наёмнікі, аплата з якімі праводзілася непасрэдна за пэўны перыяд службы, могуць разглядацца, як прафесійныя ваяры. Аднак, калі феадал з’яўляўся воінам толькі ў выпадку ваеннай небяспекі, тады як у астатні час ён выступаў як землеўладальнік-гаспадарнік, то ў жаўнера вайсковая служба была асноўнай, а часта і адзінай крыніцай існавання, што прымушала яго пастаянна практыкавацца ў ваеннай справе».

«Асноўнай арганізацыйна-тактычнай адзінкай тыповых рыцарскіх армій з’яўлялася харугва, якая выступала пад асобным сцягам».

Хоругвь состояла из нескольких рот. «На чале роты стаяў ротмістр, якому належыла ініцыятыва ў фармаванні роты. Ротмістры пры фармаванні рот заключалі дамову са знаёмымі ці рэкамендаванымі ваярамі, якія называліся «таварышамі». Таварышы як бы дабраахвотна прызнавалі ўладу ротмістра і, у сваю чаргу, з’яўляліся малодшымі афіцэрамі, даводцамі сфармаваных атрадаў – почтаў, колькасны склад і характар узбраення якіх залежалі ад заможнасці кожнага канкрэтнага таварыша. Падобная сістэма вярбоўкі «служэбных» дазваляла ротмістрам падабраць найбольш аптымальны склад баявых адзінак. У выніку, калі роты налічвалі колькасць ваяроў, недастатковую для стварэння паўнавартай баявой адзінкі, яны ўзначальваліся адным з ротмістраў па дамоўленнасці, тады як астатнія выступалі ў якасці таварышоў. Верагодна, такія асобы часам фігуруюць у крыніцах XVI ст. пад тэрмінам «паручнік». Паручнікі выступалі таксама ў ролі намеснікаў ротмістраў і замяшчалі апошніх пад час іх адсутнасці…

Арганізацыя наёмных атрадаў, якая склалася ў канцы XV ст., без асаблівых змен пратрывала да канца існавання Рэчы Паспалітай».

Формирование наемных рот практически происходило следующим образом: шляхтич, получивший патент на формирование роты, ехал к 200 – 300 шляхтичам, спрашивая их, не желают ли они служить вместе с ним. Он занимался формированием роты, вкладывая свои деньги или  деньги, полученные из казны Речи Посполитой для этих целей. При этом наемное кавалерийское (конное) войско состояло из гусарских и казацких рот. Гусары формировались из заможной шляхты, так как их войсковое снаряжение и, особенно, конь были дорогими. Каждый гусар содержал за свой счет дополнительно 3 – 8 конников, так называемых почтовых (которые ходили в бой позади первой шеренги гусар) и личных слуг, которые смотрели за лошадьми. Среди почтовых было много мелкой шляхты.

Малозаможная шляхта составляла основной контингент казацких рот. Каждый казак имел по 2 – 4 помощника. При этом надо заметить, что название «казак» в то время не имело того содержания, которое мы вкладываем сегодня – житель юга Украины. В то время казаком назывался конный воин любой национальности с определенным вооружением – луком и короткодревковым копьем или рогатиной. Например, все татарские хоругви в ВКЛ того времени были казацкими независимо от того, где они проживали – на территории современной Западной Беларуси или, например, Волыни.

Армия Лжедмитрия II была также наемной и формировалась по принципам, описанным выше. Об этом говорят, как многочисленные переговоры представителей армии Лжедмитрия с королем, так и многочисленные послы от короля в армию Лжедмитрия II с целью подсчета их численности для уплаты за службу. Об этом говорят и письма, как самого самозванца, так и его помощников, где воинам сулят большие награды за службу. А если это так, то понимание того, кто находился на службе Лжедмитрия II – литвины ВКЛ или поляки, упрощается, так как хоружий подбирал себе знакомых или рекомендуемых ротмистров, ротмистры подбирали по тем же принципам поручников, а те набирали воинов в отряды, т.е. почты.

Таким образом, в большинстве случаев следует ожидать, что роты, а иногда, но не всегда, и хоругви состояли из воинов одной местности. Вряд ли поляки набирали литвинов, а литвины – поляков.

При этом необходимо отметить еще один интересный факт: военная служба во многих семьях литовской шляхты к началу XVII в. уже становится семейной традицией и передается по наследству. Ю.М. Бохан в своей книге приводит фамилии представителей литвинской шляхты, которые несли военную службу на протяжении нескольких лет Великому князю Литовскому Александру в начале XVI в.: Станислав Пшонка, Янушак Семиховский, Якуб Вольский, Габриель Запорский, Ян Заремба. Эти же фамилии встречаются и в армии Лжедмитрия II, где их держатели выступают в роли ротмистров.

К 1605 г., когда Лжедмитрий I начал свой поход на Москву, украинские земли входили в состав Польского королевства всего 36 лет. Эти же земли до Люблинской унии принадлежали Великому Княжеству Литовскому более 200 лет. А перед этим ими владели почти 100 лет монголо-татары. Даже с точки зрения временных отрезков ясно, что за 200 лет количество переселенцев будет больше, чем за 100, а тем более за 36 лет. Но 200 лет для переселения было не у поляков, а у литвинов ВКЛ-белорусов! Значит, можно ожидать, что и количество переселенцев-литвинов должно преобладать над тюркскими переселенцами, а тем более над польскими.

Естественно, что на рассматриваемой территории – территории современной Украины – больше всего проживало коренного населения этой территории: киевских русинов, волынян и северян. Но они ли занимали главенствующее положение в политической и военной жизни этой территории? Их ли представители составляли костяк войска ВКЛ здесь? Ведь в Статутах ВКЛ украинские земли, как Подляшье, Жемайтия и Витебский повет являлись «прыслухаючымі» землями, т.е. землями, прислуживающими Великому Княжеству Литовскому. А, значит, и законы были для них одинаковыми. Какие это законы, говорилось выше, когда обсуждались вопросы восточных балтов в ВКЛ, особенно, Жемайтии, и, особенно, в главе «Имена собственные в ВКЛ».

На момент вхождения части современной Украины в состав ВКЛ  всем титульным этносам, проживавшим на современных украинских территориях – киевским русинам, волынянам и северянам –, по теории этногенеза Л. Гумилева было около 700 лет – это вхождение этноса в инерционную фазу (более подробно о современном украинском этносе и его предшественниках смотрите в последующих главах). У любого этноса, начиная с этого момента, возникают демографические проблемы, о чем подробнее говорилось в предыдущей главе. Для рассматриваемой территории проблема начала инерционной фазы этногенеза проживающих здесь этносов усугубилась еще и монголо-татарским нашествием.

«Киев после татар был ничтожным городком, в котором Плано Карпини, проезжавший через него в 1246 г., насчитал не более 200 домов. Во второй половине XIII в. в нем не было князей, а в 1300 г. его покинул митрополит Максим»,  — так пишет М.К. Любавский.

Он же продолжает: «В 1283 г. Галицко-Волынскую землю наводнили татарские полчища, которые шли под началом Телебуша на Польшу и Венгрию. Главные силы татар схлынули на запад, но часть осталась на Волыни. Эти татары, как рассказывают летописи, «учинили пусту» всю землю Володимирскую».

В связи с этими событиями – вхождением этносов в инерционную фазу этногенеза и монголо-татрским нашествием – на территориях Украины, присоединенных к ВКЛ, в рассматриваемое время наблюдаются демографические проблемы. Вот что пишут об этом современные ученые:

«Агульную колькасць насельніцтва ВКЛ ў межах 1385 г. можна вызначыць меней за 1 млн. чалавек, з іх на тэрыторыі Беларусі жылі каля 400 тыс., на тэрыторыі Летувы – ад 100 да 200 тыс.».

Значит, на оставшейся территории ВКЛ – Подляшье, Западная и Центральная Украина, часть Восточной Украины, Курская и Брянская области, часть Новгородской и Псковской областей Российской Федерации – проживало всего 400 – 500 тыс. человек – столько же, сколько на территории Беларуси. А ведь это очень большая территория! Намного больше территории современной Беларуси.

Поэтому «на тэрыторыі Беларусі шчыльнасць насельніцтва ў канцы XIV ст. можна ацаніць каля 2 чал./км2, ва ўкраінскіх уладаннях ВКЛ яна была ніжэй за 1 чал./км2 і зыходзіла амаль да нуля ў стэпах паўночнага прычарнамор’я, якія атрымалі назву Дзікае поле».