Гордые и свободные - Джанет Дейли

– Вовсе нет. – Уилл Гордон с серьезным видом осмотрел поле боя. – Но я помогу вам обратить их в бегство.

С неожиданной быстротой он бросился на шестилетнего Джонни, и тот, изобразив ужас, бросился наутек. Уилл шлепал по ручью, ничуть не заботясь о том, что у него промокнут сапоги. Элайза же в одиночку в два счета справилась с Ксандрой. Вскоре дети отступили с поля брани.

Взрослые загнали их в ловушку, к высокому берегу. Уилл схватил маленького сынишку и подбросил его в воздух. Джонни, закатываясь смехом, заорал:

– Ксандра, спасай меня!

Сестра бросилась на выручку брату, а Элайза, оставив союзника в беде, выбралась на берег, уселась на бревно и стала наблюдать за дальнейшим развитием событий. Уилл Гордон, с утра до вечера занятый хозяйственными делами, редко имел возможность пообщаться со своими детьми. Пусть вволю натешится.

Вымокший до нитки, он азартно возился с ними, разом помолодев на много лет. Какой он сильный, высокий, красивый, думала Элайза. Как приятно видеть его таким – беззаботным, веселым, счастливым.

Элайза так и сказала ему, когда они возвращались домой. Джонни и Ксандра сидели верхом на лошади, которую Уилл вел в поводу.

– По-моему, эта возня приносит вам не меньше пользы, чем детям, – сказала Элайза. – Нужно уметь хоть иногда забывать о тревогах и заботах, чтобы насладиться простыми радостями жизни. Без этого нарушится баланс бытия.

– Должно быть, поэтому вы и посвятили свою жизнь детям, – заметил Уилл, взглянув на высокую женщину в мокром платье, шедшую рядом с ним.

– Да, – тепло улыбнулась она.

– Дети очень любят вас, Элайза, – сказал он.

Они давно уже называли друг друга просто по имени, без «мистер» и «мисс». Элайза стала полноправным членом семейства Гордонов.

– Я тоже их люблю, – кивнула она.

Когда они были уже недалеко от дома, Уилл показал на всадника, скакавшего по аллее:

– У нас гость.

– Может быть, он везет хорошие вести от Джона Росса из Вашингтона.

Всадник и в самом деле привез вести из Вашингтона, но они были отнюдь не хорошими. Семнадцатого мая Конгресс Соединенных Штатов ратифицировал незаконный договор, а шесть дней спустя президент Джексон скрепил его своей подписью.

Произошло непоправимое.

Вечером, уложив детей спать, Элайза сидела в гостиной, проворно работая спицами, но мысли ее были далеко от вязания.

– Один голос, всего один голос! – возмущалась она. – Голосование прошло большинством в один голос! Если бы кто-то из членов Конгресса в последний момент передумал, все бы обошлось.

– Это верно, – мрачно произнес Уилл, подавленный полученным известием.

Элайза отложила вязание, встревоженная выражением лица Гордона.

– Что вы намерены предпринять? – Будем сопротивляться. Что нам еще остается?

– Но как? Вы возьметесь за оружие, как семинолы во Флориде?

Она читала в газетах, что во Флориде индейцы-семинолы начали вооруженную борьбу против американских солдат. Там гремели выстрелы, лилась кровь. Страшно было подумать, что мирный Гордон-Глен может превратиться в поле сражения.

– За оружие? – пожал плечами Уилл. – Откуда у нас оружие? Мы же фермеры. Кроме охотничьих ружей, у нас ничего нет.

– Как же тогда быть?

– Есть только один способ. Нужно возобновить нашу деятельность в Вашингтоне. Мифический договор был ратифицирован большинством всего в один голос. Мы должны добиться нового слушания, и тогда, возможно, сторонникам договора голосов не хватит. В конце концов, у нас есть еще два года, прежде чем договор вступит в силу.

– Два года – это не так уж…

Элайза не договорила, потому что на верхнем этаже раздался какой-то глухой стук. С улыбкой отложив вязание, Элайза заметила:

– Кажется, маленький Джонни снова упал с кровати.

– Я смотрю, это происходит с ним почти каждую ночь.

– Ничего, я уложу его обратно, – сказала Элайза, поднимаясь со стула.

Но в это время с лестницы донесся крик:

– Мастер Уилл, мастер Уилл, скорей сюда! Миз Виктория…

Это была Сюли-Мэй, служанка, приставленная к больной Виктории.

Уилл вскочил на ноги, а Элайза бегом бросилась на второй этаж. Гордон обогнал ее, когда Элайза запуталась в длинной юбке.

Из открытых дверей спальни доносился душераздирающий кашель Виктории. Элайза замерла на пороге, увидев, как Уилл Гордон прижимает к себе жену, сотрясающуюся в спазмах.

– Дайте-ка лучше я, – сказала Элайза, шагнув вперед.

Виктория взглянула на нее глазами, полными ужаса.

– Ничего, все будет хорошо, – улыбнулась ей Элайза.

– Все кашляет и кашляет, никак не остановится, – рассказала Сюли-Мэй. – Прямо передохнуть не успевает.

– Уилл, в верхнем ящике стола есть бутылочка лауданума. Принесите ее сюда.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Виктория откашлялась и у Элайзы появилась возможность напоить ее лекарством. Потом молодая женщина вытерла лицо больной влажным платком и посоветовала ей полежать, пока подействует лауданум. Виктория совершенно выбилась из сил.

Убедившись, что опасность позади, Элайза взяла у Виктории платок и внезапно заметила на белой ткани алые пятна крови. Тут Элайза перепугалась не на шутку.

– Что там такое? – спросил Уилл.

Элайза молча покачала головой и протянула ему платок.

– Пойду принесу чистый.

Снизу донесся звук шагов, и через мгновение в комнату вбежал Кипп. Черная Кэсси следовала за ним по пятам. Юноша с волнением взглянул на мать. Виктория была бледнее смерти.

– Мама! – Кипп задохнулся от волнения.

– Она отдыхает, – мягко сказала Элайза, подумав, что была несправедлива к Киппу: не такой уж он черствый.

Уилл быстро скомкал окровавленный платок, чтобы сын его не заметил.

– Вот, я привел сюда Черную Кэсси, – сбивчиво произнес Кипп.

– Вот и молодец. – Уилл похлопал сына по плечу, а другой рукой тем временем сунул платок в карман.

– Теперь все будет хорошо.

– Я присмотрю за миз Викторией. Не извольте беспокоиться, мастер Уилл. – Кэсси взяла чистый платок, протянула больной. – Хотите, я ее отваром напою? Сейчас схожу принесу.

– Нет, не нужно, – быстро произнесла Элайза. – Для нее сейчас самое лучшее – выспаться.

– Правильно, – согласился Уилл. – Завтра, Кэсси, перенесешь вещи мисс Элайзы в комнату Темпл. Я хочу, чтобы вы, Элайза, были рядом, если с Викторией ночью что-нибудь случится.

– Хорошо, – кивнула она.

– Ну все, Кипп, возвращайся к себе, – сказал Уилл. – Больше ты ничем помочь не можешь.

Юноша неохотно удалился. В комнате наступило молчание. Уилл смотрел, как Элайза и Черная Кэсси хлопочут над Викторией. Он не уставал удивляться хладнокровию и спокойствию, которые Элайза проявляла в критические моменты. А ведь еще несколько минут назад она горячилась и негодовала из-за ратификации договора.