Чтобы встретиться вновь - Джулиана Грей

Он отвернулся, посмотрел на замок.

– Ты говоришь серьезно, да?

– Совершенно серьезно. Прошу тебя, пойми.

– О черт, – сказал он. – Проклятье.

Наступило молчание. Лилибет чувствовала, что он готов согласиться, пусть и неохотно, и мучительно, и… ну да, угрюмо.

И не могла его за это винить.

– Ну что ж, – произнес он наконец. – Я больше не прикоснусь к тебе, раз ты этого хочешь. – Он придвинулся к ней так близко, что его теплое дыхание овеяло ее лицо. – Но я никуда не уеду, Лилибет. Ни под каким видом. Я останусь здесь и буду присматривать за тобой, младенцем и Филиппом. И чертовым кузнечиком Норбертом, надо полагать. – Роланд повернул голову и добавил ей на ушко: – И ни на секунду не буду прекращать попытки заставить тебя передумать.

– У тебя ничего не получится.

– Еще как получится, черт побери, – проворчал он.

Лилибет приподнялась на цыпочки и откинула прядь волос с его лба.

– Не унывай, – сказала она. – Все не так безнадежно, как кажется. Если ты утратишь веру в меня, всегда есть Франческа.

– Франческа, – буркнул он.

Они вернулись в дом, стараясь не касаться друг друга даже руками. Уже в дверях, как раз перед тем как попрощаться, Лилибет кое-что вспомнила.

– Ой, я хотела тебе сказать! Сегодня днем я нашла у себя под дверью престранную записку. Не знаешь, от кого она могла быть?

– Понятия не имею, – ответил Роланд. – Советую просто сжечь ее.

И быстрыми шагами стал подниматься по широким каменным ступеням в западное крыло, где размещались джентльмены.

Глава 16

Праздник летнего солнцестояния

Время от времени, исполняя обязанности наставника при пятилетнем мальчишке, Роланд с тоской вспоминал свое безмятежное существование в роли агента разведки Бюро секретной службы ее величества.

– Дядя Роланд, – задал ему Филипп примерно пятидесятый вопрос за последние полчаса, – а сколько лет этому замку?

Роланд заложил руки за голову и уставился в потолок библиотеки.

– Представления не имею, старина, но предполагаю, что выяснить можно.

– А вы не думаете, что тут мог жить кто-нибудь из Медичи? Вот было бы здорово! – Филипп вскочил с коврика и начал размахивать воображаемым мечом. – Драться с… ну, с кем там они дрались.

– Думаю, в разные века с разными людьми, – отозвался Роланд. – Посмотрим?

В конце концов, это будут вполне оправданные поиски. Предполагалось, что сейчас они занимаются историей, хотя обучение Филиппа не относилось к такому, какое детский учитель Роланда назвал бы правильно структурированным. Сам Роланд не собирался тратить бесконечные часы, обучая Филиппа латинской грамматике или родословной английских королей. Он всего лишь пытался отвлечься, перестать думать о близости с Лилибет. Началось с того, что он брал мальчика с собой плавать и ездить верхом, решив, что нужно поближе с ним познакомиться, раз уж он намерен жениться на его матери. Лилибет будет рада, если они поладят, да и Филипп ему нравился. Мальчик обладал определенным пылом и изобретательностью, все принимал всерьез и всегда поддерживал неудачников.

Затем Абигайль взяла моду исчезать после обеда, как раз ко времени уроков, так что Роланду приходилось пожимать плечами и самому вытаскивать книги. В конце концов, а что ему оставалось?

– Ты уверен? – спрашивала его Лилибет, глядя на Роланда глазами, похожими на пару встревоженных васильков. – Я и сама могу с ним позаниматься. Ты в самом деле не против?

– Вовсе нет, – отвечал он. – А тебе нельзя переутомляться.

Потому что на самом деле он был готов сделать все, чего она только захочет. Все, лишь бы вызвать у нее чувство признательности, которое, как он безнадежно надеялся, вернется к нему в виде плотской благосклонности. За последние несколько месяцев он понял, что все известные ему раньше виды физических пыток были пустяком по сравнению с агонией теперешней – наблюдать, как любимая женщина, которая носит его ребенка, округляется и хорошеет, и не иметь возможности прикоснуться к ней.

Ну то есть это не совсем правда: иногда ему удавалось украсть поцелуй, но только после мучительного и точного планирования и коварных ухищрений в сочетании с непомерными выплесками легендарного обаяния Пенхэллоу. Впрочем, оно того стоило, хотя эти поцелуи и заставляли его пылать еще жарче.

С учетом всего этого занятия с Филиппом, все эти спряжения и сложения казались ему малой ценой. Он ринулся в них весьма беспорядочно, в течение часа успевая перескочить от истории Шотландии к китайскому абаку, и постепенно понял, что ему это нравится. И даже очень. Он то и дело замечал в мальчике какие-то новые черты Лилибет, выражения и привычки, от которых в изумленном восторге останавливалось сердце, и в конце концов ему стало казаться, что время, проведенное на ковре в библиотеке с учебниками и грифельной доской, невероятным образом стало следующим по удовольствию после времени, проведенного в постели с Лилибет.

Впрочем, на это он пока и надеяться не мог.

– А где мы будем это смотреть? – спросил Филипп, окидывая взглядом заставленные книгами стены.

– Думаю, здесь должны быть какие-нибудь хозяйственные книги по имению, – ответил Роланд, поднялся с ковра и подошел к ближайшей полке. – Уоллингфорд хранит такие в библиотеке – начиная с самого первого герцога! Только пыль собирают. Акты дарения на землю, доходы, приданое и прочая чушь. Как взгляну, так чертовски радуюсь, что я не наследник.

– Понимаю, – уныло вздохнул Филипп.

Роланд посмотрел на него.

– Выше нос, старина! – воскликнул он. – Не так уж плохо быть графом. Настоящий титул, знаешь ли, а не игрушечный, как у меня.

– Игрушечный титул?

– Ну я же не владелец чего-то там, правильно? – Роланд вчитывался в потускневшие золотые буквы на кожаных корешках. Итальянская история, итальянский алфавит. Где же у них могут храниться хозяйственные книги? Здесь или в другом месте? Он практически ничего не знал об этом Россети, владельце замка. – Я всего лишь лорд Роланд Никакой.

– Правда? – Филипп помолчал, переваривая новость. – Значит, если мама выйдет за вас замуж, она будет леди Никакая?

Палец Роланда замер на переплете книги о Макиавелли.

– Нет, – медленно ответил он. – Она будет леди Роланд. Леди Роланд Пенхэллоу.

– О. Ну это ерунда какая-то. А что станет с ее настоящим именем?