Ценнее власти (СИ) - Ольга Арунд

— Потому что человеком ты бы никого не смогла выпить. — Кто-то там ахает, но нам не до этого. — А так примчался добренький князь, дообратил тебя и попробуй докажи, что, когда мы убивали Влада, ты не была вампиром.

— Какая же ты тварь, — качаю головой.

— Я достойна большего, чем быть разменной монетой между вампирами и оборотнями, — вскидывает она голову. — Я достойна быть Главой!

— Поэтому и сошлась с Чехом? — насмешливо.

— После того как стал Главой, он прожил бы ровно одну ночь, — довольно улыбается принцесска. — И все права перешли бы мне — его вдове и единственной представительнице семьи Гавел.

— В принципе, я так и думала, — усмехнувшись, отхожу я в сторону, чтобы Стася могла полюбоваться выражением лиц своего отца, других глав и Марека.

Принцесска и любуется, растерянно тряся головой и не понимая, что случилось.

— Ты… ты меня заколдовала! — бросается она на меня, но Мар на страже.

Он перехватывает сестру, не давая коснуться меня даже пальцем.

— Вопросов к правдивости, я надеюсь, ни у кого нет? — Мрачным яростным взглядом я оглядываю каждого из собравшихся.

Может, и привыкших к убийствам, но не в исполнении всеми любимой оборотницы. И не к тому, с каким удовольствием она всё это провернула.

Джерк Гавел смотрит на единственную дочь и, похоже, всё ещё не верит в реальность происходящего.

Зал молчит, а молчание, как известно, знак согласия.

— Колдовать я не умею, — поворачиваюсь к Стасе. — Я ясновидящая и недовампир, а не ведьма. Всё, что я могу — это добавить тебе каплю искренности, щепотку безнаказанности и огромное желание похвастаться. И, знаешь, я не мстительная, но ты меня убила, так что не обессудь.

И, прищурившись, я дёргаю за самую яркую и толстую, золотистую нить, а в следующее мгновение кровавая принцесса падает замертво при всём честном народе. Грустная усмешка появляется на лице против воли. Я до последнего не хотела, чтобы всё закончилось этим. Искала варианты, пыталась достучаться до рассудка Гавела и Мара, но…

— Ты не имела права, — раздаётся вдруг холодный голос очнувшегося Главы, и я вскидываю взгляд.

Один прыжок, и Гавел уже недалеко от меня. Его глаза светятся чистейшим серебром, и я засматриваюсь, раз уж до этого видела у оборотней только жёлтое свечение. И пропускаю смазанное движение Главы, которое обрывается в полушаге от Мара.

— Ты её не тронешь. — Он стоит передо мной, но мне не нужна защита. Не сейчас.

— Я имела право. Ваша принцесса меня убила, разве это не повод? — Мой голос звучит высоко под сводами зала. — Или не у вас в ходу право кровной мести?

— У нас да, но ты не оборотень, — кривится Джерк Гавел. — Взять её.

Марек напрягается, но я с улыбкой кладу ладонь на его плечо. Обхожу своего волка, бесстрашно вставая перед Главой. Краем глаза замечаю, как напрягаются старейшины, готовые броситься на помощь.

— Разве нет? — Усмехаюсь с явной издёвкой, и Гавел, встречаясь со мной взглядом, хмурится. — А если так?

Равнодушно повернувшись к нему спиной, я улыбаюсь Мару. Вряд ли он понимает, что я хочу сделать, но позволяет мне всё — и распороть когтем его рубашку, и задрать рукав до плеча. И когда я вспарываю его руку от запястья до локтя, даже не дёргается, продолжая смотреть только на меня.

Метка с каждым мгновением нагревается всё больше и, слишком нервная после последнего часа, я бы с удовольствием последовала её призыву и сбежала вместе со своим оборотнем. Но вместо этого рву собственный рукав, который уже прилично набряк от крови.

И улыбаюсь поражённому вздоху собравшихся оборотней, когда до них доходит, что раны полностью идентичны.

— Это невозможно, — выдыхает Гавел и больно хватает меня за пострадавшую руку. — Истинные пары — миф.

— Оборотни тоже миф, — издевательски усмехаюсь я. — И вампиры. И ведьмаки. И всё ваше прогнившее общество.

Рана затягивается на глазах у нас обоих. Мар переплетает наши пальцы, не глядя на мёртвое тело сестры на мраморном полу, но я-то чувствую. И искренне благодарна за то, что он не винит меня в случившемся.

— Ты член этого сообщества, — мрачно отзывается Гавел, бросает взгляд на Стасю и с досадой отворачивается. — Ясновидящая, вампир и оборотень одновременно.

— Последние два — вашими стараниями, — язвлю в ответ, крепче сжимая ладонь Мара, чтобы не принимал на свой счёт.

— Важна суть, а не причины, — высказывается Гавел и собирается покинуть зал, вот только…

— А где всё-таки наш князь?

Эпилог

Пляж, океан, песок и мы вдвоём — всё, как и обещал Мар.

Мы лежим на шезлонгах, прикрытые зонтом от яростного палящего солнца. Вот только Мару оно не вредит, а я так и остаюсь бледной упырихой, как бы не старалась.

Два разноцветных коктейля с яркими зонтами стоят между нами на плетёном столике.

Ветер играет листьями пальм, и это тихое шуршание только добавляет градуса к общему умиротворению.

Как и то, что мы здесь уже три дня и всё ещё никто не звонил с драмами, катастрофами и стихийными бедствиями.

Марек чуть сильнее сжимает мои пальцы, я перевожу на него ленивый взгляд.

— Я искупаюсь.

Соглашаюсь улыбкой и продолжаю наслаждаться тишиной и покоем другого конца света.

Недолго, пока не чувствую движения рядом.

— Вам послание, — склоняется служащий отеля.

Открываю глаза и вижу поднос, а на подносе сложенный вдвое лист бумаги.

— От кого? — не собираясь даже прикасаться к письму.

— Не знаем, — улыбается служащий. — Прислали курьером на имя пани Дворжак.

Вздохнув, я сажусь, зарываясь пальцами ног в белый песок, и беру послание.

Что там? Явно ничего хорошего. И предположение оправдывается, стоит прочитать несколько строк. И задохнуться от наглости.

«Через три недели состоится Тёмный вампирский бал, ты должна там быть. Не забудь его устроить и разослать приглашения, старейшины помогут.

Передавай привет Дворжаку и не забывай про солнцезащитный крем.

С.Б.»

— Что там?

Мар подходит, отфыркиваясь и тряся головой. На меня обрушивается рой капелек, которые обжигают льдом нагретую кожу.

— Бенеш с-с-с-… упырь, — всерьёз раздражаюсь я. — Скинул на меня свой Дом, своих старейшин, а теперь я и бал ему должна устраивать? Пусть катится со своими пожеланиями…

Мар тихо смеётся, перетягивая меня к себе на колени. Смотрит так, что я разом забываю про Бенеша и целый мир в придачу. Откидывает волосы за спину.

— Знаешь, что может быть ценнее жизни?

И раздражение улетучивается, словно его и не ночевало.

— Жизни других? — легко улыбаюсь я, вспоминая не самый приятный для него, но самый правильный момент для меня.

— Помнишь, — поцелуй в шею. — А ценнее