Звезда в академии драконов - Ника Ёрш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Запретная любовь – такая сладкая и неподвластная, – пела гномка. – Она манит, она зовет; столь сердцу милая, и столь опасная…»
– Нравится? – спросил Ник, приобняв меня за талию.
Я вздрогнула, отстранилась и повела плечами:
– Неплохо.
– Когда переедешь в столицу, и не такое услышишь, – улыбнулся Блайк. – Там много исполнителей, так что будет огромный выбор. И репертуар побогаче.
– Если перееду в столицу, непременно послушаю, – ответила я тихо.
– Что это значит? – спросил Ник. – Ты ведь сдала все долги. Работа мечты ждет тебя. Откуда сомнения?
Я пожала плечами, отмечая про себя, что Блайк уже знает о моих успехах. Значит, понимает, что наш договор держится теперь только на моем обещании заставить его невесту ревновать.
– Ваш столик, – напомнила о себе сопровождающая.
Я обернулась, кивнула и последовала за ней. Ник не отставал. Он забронировал место у окна, с видом на высокие фонтаны. Сейчас они бездействовали, видимо дожидаясь вечера и более благородных зрителей.
На столике лежало меню, но я к нему даже не притронулась.
– Тай? – снова позвал Ник.
– Я пришла за своим призом, – ответила ему, едва улыбнувшись.
– Утка, – кивнул он. – А напиток?
– На твое усмотрение, – пожала я плечами. А потом спросила, с интересом посмотрев на Блайка: – Ты часто бываешь здесь, да?
– Не то чтобы часто, но бываю, – ответил он, и я заметила, как изменилось его лицо, преображаясь в равнодушную маску. – Родители предпочитают «Дартиш», когда приезжают повидаться.
– И твоя невеста наверняка любит это место, – усмехнулась я.
– Ей здесь нравится, – не стал скрывать Ник. Он говорил, не сводя с меня взгляда. – Слышал, Стеф часто ходит сюда с подругами. А у меня не так много свободного времени.
– Отчасти поэтому она и рассталась с тобой, да? – спросила я и отвернулась.
Ругаться не хотелось, но и быть милой – тоже. В ресторане я вдруг особенно остро осознала, насколько отличаюсь от завсегдатаев. И насколько глупой была идея поселиться в столице.
Словно прочитав мои мысли, Ник заметил:
– Ты привыкла к жизни в академии, но быстро станешь своей в любом месте. Нужно время, чтобы освоиться, зато потом…
– Потом я стану как люди твоего круга? Начну ходить с надменным лицом, носить платья стоимостью в месячную стипендию и смотреть на мир так, будто каждый здесь – мой должник?
– Платья будут стоить как стипендия за год, – спокойно исправил меня Ник.
– Думаешь, это – то, о чем я мечтаю?
– Ты сама говорила об этом.
– Два года назад, – усмехнулась я. – Тогда многое казалось другим. Я не понимала толком, чего хочу на самом деле. Многого не понимала.
– А теперь? – Ник подался вперед, сложив пальцы домиком. – Сейчас ты знаешь, чего хочешь?
– Кажется, да, – кивнула я.
– А если ошибешься? – настаивал он. – Жизненный выбор – это не шутки. «Кажется» – плохое слово, не похожее на опору.
Я рассмеялась, покачала головой:
– Говоришь совсем как твой отец.
Ник откинулся на спинку стула, сложил руки на груди.
– Мне нравится слово «кажется», – продолжила я, – потому что оно очень отзывается моим мыслям. Я во многом не уверена и не боюсь признать это. Знаю точно одно: когда делаешь жизненный выбор, нужно слушать не только разум, но и сердце. Я хочу любить будущую профессию и понимать, ради чего стремлюсь вперед. Хочу быть рядом с теми, кто оценит меня без дорогих платьев. И боюсь потерять способность веселиться от души. Притворяться и разводить интриги – не мое, а учиться этому – изменять себе. Ты вряд ли поймешь.
– Почему же?
– Потому что притворство – часть твоей жизни. От тебя ждут многого, требуют многого. И ты не можешь разочаровать близких, так что обязан идти по приготовленному заранее пути. И делать вид, что тебя все устраивает. Всегда спокоен, всегда уверен в себе, горд и надменен. Достойный потомок великого архимага Блайка. Я в этом плане гораздо счастливей. Мне никто не выстилал красную дорожку, но в этом и прелесть. Для меня все дороги открыты. И выбор я сделаю сама. Хочу налево? Пожалуйста. Вправо? Вам сюда. Может быть, ошибусь. Да. И что же? Шишки пройдут, синяки рассосутся. Жалеть не стану, просто пойду дальше, стараясь учесть ошибки и превратить в опыт.
Ник смотрел на меня несколько секунд, словно собирался сказать что-то важное. Но потом опустил взгляд, пролистал меню ресторана и спустя целую вечность проговорил иное:
– Еще не вечер, Тайлер. Сейчас время утки и фирменного гранатового лимонада «Дартиш». Надеюсь, тебе понравится. А себе закажу стейк и салат…
Утка оказалась так себе. Мне даже пришлось совершить грабительский обмен блюдами. Ник был против, но ругаться прилюдно за кусок мяса не осмелился.
– Как хорошо иметь дело с воспитанным человеком, – сказала я, насаживая на вилку кусочек совершенно умопомрачительного стейка и глядя на недовольного Блайка, сверлящего взглядом сладкую утку. – Нужно вознести молитву богам за твоих родителей, что так славно над тобой поработали, Ник.
Он зло сверкнул в мою сторону глазами, но снова промолчал.
Я и сама понимала, что портила наш хороший день своими нападками. Но, все сильнее раздражаясь, не могла остановиться. Время бездумья неумолимо заканчивалось. И хотя еда была вкусной, а компания лучшей из всех, о каких могла мечтать, к концу трапезы, мне хотелось выть от тоски и злости.
Я боялась будущего разговора, но и откладывать его уже не могла.
– Насколько понимаю, десерт не нужен? – спросил Ник, закончив с уткой и бросив на меня пытливый взгляд.
– Сегодня обойдемся, – кивнула я.
– Что ж, – он сдержанно улыбнулся, – быть может, в другой раз.
Я не ответила, прекрасно осознавая, что «другого раза» не случится.
Из ресторана мы уходили молча, размышляя каждый о своем. Но у стоянки экипажей я очнулась и припомнила, что мы не догуляли:
– Чуть не забыла. Нужно посетить городской морг.
– Прекрасный финальный аккорд, – усмехнулся Ник. – Чего еще можно было ждать от прогулки с тобой? Расскажешь, зачем нам туда?
– Забрать кое-какие детали для дипломной работы, – пожала плечами я.
– Ясно, – кивнул он, как-то нехорошо блеснув глазами. – Тогда подожди здесь.
Ник нанял самоходный экипаж, забрал меня со стоянки, и мы вместе поехали на запад города. День стоял теплый и солнечный, но я все равно мерзла. Даже пиджак, отданный
