Пробуждение. Пятый пояс - Михаил Павлович Игнатов

То, что было неважно для Ядра, первой моей полностью самостоятельной техники всего из одного узла, превращается в огромную проблему для духовной техники на десятки стихийных узлов. Перебрать даже пять узлов в ней это уже проблема, учитывая возможное количество вариантов, а если мой опыт подсказывает, что возможна разница в тридцать пять узлов?

Тогда это настоящая головная боль. Перебирать такое число совершенно разных созвездий — это невероятно огромное количество времени. Даже в жетоне, где для меня время замедляется.

Но это тоже лишнее волнение, которое сейчас лишь мешает мне, поэтому я и его выкинул из головы, заставив себя сосредоточиться сначала на записи, затем на воспоминании, а следом и вновь обратиться ко свитку.

Одно я мог сказать точно — эти созвездия Звёздного Клинка были красивы. Они сияли в темноте тела, манили к себе дорожкой узлов, завихрениями стихии, потоками духовной силы.

Но лотосы уже закрылись, на поверхности озера плыла бледная луна, когда я первый раз решил попробовать в деле свой новый Звёздный Клинок.

Разумеется, я не собирался разрушать ничего в беседке, я лишь открыл глаза, оглядывая пустую ночную тишину Павильона, отсутствие печатей за стенами, а затем снова перенёсся в жетон.

Сжал пальцы на прохладном древке Пронзателя, медленно повёл им перед собой.

Первое созвездие земной техники, всего двенадцать узлов.

Клинок Пронзателя удлинился на локоть.

Добавить стихии, и клинок стал осыпаться синей пылью. Таким он когда-то начал перерубать оружие моих врагов из Ордена Поющих Мечей.

Повести Пронзатель в другую сторону.

Второе созвездие земной техники, сорок пять узлов.

Призрачный клинок резко удлинился, а через вдох, когда я добавил стихии, тоже стал искрить синей пылью, оставляя после себя след.

Снова Пронзатель влево, третье созвездие земной техники, сто пятьдесят узлов.

Призрачный клинок удлинился на двадцать шагов, очерчивая передо мной полосу смерти.

Так было раньше. Как будет теперь?

Первое созвездие духовной техники Звёздного Клинка.

К двенадцати узлам духовного созвездия прибавилось ещё девять узлов стихиального созвездия.

Передо мной засияло символами языка Древних и тремя кругами обращение духовной техники.

Лезвие Пронзателя удлинилось всего на полтора локтя, но теперь я увидел, почему эта техника называется техникой Звёздного Клинка — по полотнищу призрачного клинка плыли яркие серебристо-синие искры, словно мерцающие в ночном небе звезды. Красиво.

Я влил в созвездие духовной части стихию, но никакой синей пыли не появилось, лишь звёздочки стали ярче.

Повёл Пронзателем вправо, пристально вглядываясь, заставляя технику исполняться непрерывно и пытаясь понять, почему появилась такая значительная разница во внешнем виде. С другими техниками, а у меня ведь есть ещё духовные техники, такой разницы во внешнем виде нет.

Через миг меня будто пронзила мысль, и я влил ещё уже в стихиальную часть, но не стихии, которой там было и так с избытком, а духовной силы, забирая её прямо из тела, минуя средоточие, прямо из темноты тела, всегда пронизанной туманом силы и стихии.

Полотнище Звёздного Клинка резко потемнело, стало тёмно-синим, словно гладь мрачного, предштормовго моря, а вот звёздочки, плывущие по нему, напротив, стали бледней, замерцали голубым, словно настоящие звёзды на ночном небе.

Я взметнул Пронзатель вверх, а затем резко обрушил вниз, направляя удар в каменную поверхность утёса.

Ничего. Он не заметил и этого удара.

Второе созвездие духовной техники, тридцать пять узлов.

Я могу создать его, пусть и получил всего два прочтения сегодня, но, к сожалению, не могу управлять им, не познав, не могу сжимать или расширять, вынужденный обходиться только тем, что техника создаёт изначально.

Некоторое время придётся с этим смиряться и учитывать в битвах. С другой стороны, что значит моё сожаление в сравнении с тем, что другие, без моего таланта познания, только учить столь сложную технику будут годами?

Даже Повелитель Стихии, который давно превзошёл духовные техники, лишь дважды в год создаёт эту технику для продажи, а значит, вряд ли может чаще познать её.

Но это, конечно, лишь мои мысли. Никто ведь не говорил, будто этот Повелитель только и делает, что целыми днями тренирует эту технику, чтобы побыстрей продать её снова, правда?

Жаль, для третьего созвездия стихии в сто пятьдесят узлов у меня не хватает нескольких. Жаль.

Стоит ли проверить силу моей обновлённой техники?

Я предвкушающе улыбнулся. Разумеется, стоит.

Через миг, повинуясь моему выбору, вокруг стали появляться големы. Пока что самые сильные противники в моём жетоне. Правда, дух Испытания довольно откровенно намекал, что Защитникам Равновесия после смерти служат все враги. Но я пока не он, я пока вообще не выбрал пути.

Я чуть пригнулся, перехватывая древко Пронзателя двумя руками и раскручивая его.

Раз, два, три, начали!

Честно говоря, я немного увлёкся. Сначала битвой против големов, с наслаждением раз за разом превращая их в груды с треском разваливающегося камня, затем освоением первого созвездия своей старо-новой техники. Не очень-то удобно махать столь длинным Звёздным Клинком, не имея возможности преобразовывать его длину и мощь. Поэтому открыл глаза только на рассвете, когда лотосы начали приветствовать солнце, открывая свои цветки. В первых лучах солнца они казались не белыми, как днём, а серыми, чуть зелёными с яркими розовыми прожилками. Лотосы словно впитывали в себя солнечные лучи. Необычно. Не припомню в справочниках небесных растений лотосов с такой особенностью.

Эта мысль напомнила мне, что у меня не только по небесным растениями, но и по Зверям неполные книги, и, что важней, мне нужен хороший, большой и подробный справочник по травмам Предводителей и Властелинов, где будет указано, чем чаще всего лечат такие травмы и на что нужно обратить внимание. А ещё справочник по лекарственной алхимии.

Поэтому первым делом я отправил во все стороны восприятие, буквально через пять вдохов отыскав не только нужного мне вчерашнего слугу, но и обнаружив, что он, вообще-то, не единственный слуга в этом поместье. Или в этом Павильоне? Я бы назвал это всё же более привычно мне поместьем, для меня Павильон — это больше одно-единственное