Одинокая волчица - Светлана Бестужева

- Что она несет? - надменно спросила Императрица, окинув Александра не слишком ласковым взглядом. - Что за бред, черт побери?

- Это не бред. Он и тебя использует... и бросит. Или заставит, как меня, прикрывать его романчики со всякими шлюхами. Думаешь, он тебе верен? Как же! Когда он вечером свободен, обязательно кадрит какую-нибудь бабу. И либо к себе её ведет, либо к ней едет.

Тихий, монотонный голос Марианны в повисшей тишине звучал достаточно громко.

Императрица выскочила из постели, подскочила к подруге и со всего размаха влепила ей пощечину.

- Ах ты, ревнивая дрянь! Забыла, из какой грязи я тебя подняла? Будешь так себя вести - отошлю фотографии твоему законному мужу. Пусть полюбуется, чем его женушка занимается, пока он её разыскивает.

Марианна разрыдалась.

- Муж её ещё не вернулся, - попытался внести струю успокоения в разговор Александр Николаевич, - а свекровь вряд ли будет очень активно разыскивать Мари. У неё других дел хватает.

- А ты откуда знаешь? - подозрительно спросила Императрица.

И Александр Николаевич понял, что непростительно расслабился и допустил промах. Он, который лично запретил Марианне рассказывать какие бы то ни было подробности их личной жизни, сам же об этом и проболтался, как последний дурак. Ирина - женщина умная, она мгновенно поймет в чем дело. Надо было срочно спасать положение.

Но он и этого не успел. Марианна прекратила рыдать и со злостью прошипела:

- Да это же... И моими же руками...

Договорить она не успела. Женщин Александр Николаевич не бил принципиально, но на этот раз не сдержался и залепил Марианне рот оплеухой, от которой у несчастной девушки даже голова запрокинулась.

- Идиот, ты же её убьешь! - закричала Ирина. - Возись тут потом с трупом. Прекрати немедленно. Вот развлечение на мою голову: любовники отношения выясняют. Так что там с её свекровью?

- Ирочка, я все тебе объясню, - зажурчал Александр Николаевич на самом сладком из своих регистров. - Мари несколько... нервозна. Я просто хотел устроить как можно лучше. Она же нуждается в присмотре, в опеке...

Императрица взяла со столика сигарету и закурила. Казалось, она обдумывает только что пришедшую ей в голову чрезвычайно удачную мысль. Наконец, она нарушила молчание:

- В присмотре, значит, нуждается? Понятно. Пожалуй, я ей этот присмотр организую. У девочки нервы никуда не годятся, нужно полечиться...

- Я не хочу в психушку! - закричала Марианна.

- Да кто же говорит о психушке, дурочка? - со зловещей нежностью спросила Ирина. - Есть прекрасный санаторий, не в Москве. Вокруг сосновый лес, рядом озеро... Прекрасные врачи, внимательный персонал, отменное лечение. Через месяц будешь как новенькая. Сейчас я это организую.

- Но, - начал было Александр Николаевич и тут же осекся. Что-то в лице его подруги не располагало к возражениям.

Императрица, не считая нужным хотя бы чем-то прикрыть наготу, продефилировала через комнату, достала из сумочки мобильный телефон и нажала всего одну кнопку, сделав присутствующим знак вести себя тихо.

- Папик, - почти ласково сказала она, - у меня тут дело... Нет, деньги пока не нужны, при случае компенсируешь... Нет, не пьянка очередная, будешь хамить, золотце, посажу на голодный паек, ты меня знаешь. Ну, хорошо, хорошо, прощаю. Значит, мне нужно подружку мою отвезти в санаторий... А я хочу сама, чтобы с врачом поговорить. Я же сказала, хочу сама! Ты бы ещё милицейский полк ко мне приставил. Машину поведу сама, а придуркам своим скажи, чтобы под колесами не путались, как в прошлый раз, а то уволю всех. Вернусь завтра. Слушай, иди ты к черту, мне уже осточертело сидеть в этой клетке. Где я? Будто тебе ещё не донесли. Тогда я скажу: в салоне, в массажном. Да, зачастила. Хоть какое-то удовольствие я могу получить. Ну, все, вечером я тебе ещё позвоню. Надо Мари отвезти засветло. Да недалеко же, господи, по каширскому шоссе, потом пять километров в сторону, санаторий "Лесной Бор". Да, бывший правительственный. Мне и самой не мешает врачам показаться, нервы ни к черту. Ну, пока. Не кисни.

Она захлопнула крышку мобильника и снова задумалась. Потом скомандовала:

- Одеваемся, быстро. Времени у нас в обрез, а мне ещё нужно что-то с охраной придумать. К счастью, сегодня самая тупая смена. Саша, твоя машина на ходу?

Он кивнул и поймал на себе изумленный взгляд Марианны. Нет, решительно он сегодня делает прокол за проколом. Никто, кроме Ирины, не знал о существовании у него вполне приличных "Жигулей". Никто из домашних, естественно. Машина предназначалась только для него и для его удовольствия. Впрочем, как и мобильный телефон. Впрочем, как и многое другое...

- Хотя нет, я придумала кое-что получше. Сейчас спущусь в салон, вызову туда охранников и прикажу съездить в один бутик, где я отложила для себя пальто. Дам денег. Вещь дорогая, одному не доверю. Да тут и дела-то на десять минут. Пока они обернутся, нас уже не будет. Через пять минут после меня спускаетесь вы. И все - свободны. Саша, Мари на твоей ответственности. Последи, чтобы она не натворила глупостей хотя бы сейчас. Все, я пошла.

Александр Николаевич, казалось, пребывал в каком-то ступоре от таких резких перемен. Жили-радовались, наслаждались, можно сказать, каждым днем и на тебе. Все вверх дном, Мари нужно куда-то увозить, да ещё скрываться при этом от весьма вероятной погони. Может, махнуть рукой и сбежать от греха подальше? Но Императрица оправдала свое прозвище:

- Только попробуй слинять, - властно сказала она. - Я тебя из-под земли достану, пожалеешь, что вообще на свет родился. Вместе кувыркались вместе исправлять будем. Понял?

Он покорно кивнул и начал одеваться, собирая по ходу дела вещи Марианны. У той же все силы ушли на недавнюю истерику и она покорно натягивала на себя все то, что он ей подбрасывал: колготки, лифчик, свитерок, юбку. В эти минуты она как никогда напоминала механическую куклу, в которой сломалась какая-то пружина. Кукла уже не говорит, но ещё делает какие-то движения - неуверенные, неловкие, замирающие. Еще немного - и совсем застынет.

Императрице действительно удалось избавиться от охранников: их машины поблизости не было. Марианну пристроили на заднее сидение громадной машины, Александр Николаевич хотел было сесть за руль, но Ирина не позволила:

- Сменишь, когда устану. А пока сиди рядом и не мешай.

Он хотел было обидеться, сказать какие-то достойные, весомые слова, но... встретил такой ледяной взгляд, что у него озноб по коже прошел. Вот ведь чертова баба! Вертит мужиками, как хочет, супруга своего в грош не ставит, чуть ли не на глазах у него романы заводит - и хоть бы что! Да любую другую за сотую долю такой наглости давным-давно в сортире бы утопили, а эта только посмеивается. Вот уж действительно - Императрица. Интересно, чем таким она своего мужа держит? Любовница, конечно, отменная, но у него бывали и не хуже. Характер - не приведи господи, а ведь и он от неё отлепиться никак не может. Что же это такое? Не любовь же эта самая, на которой все задвинулись? Нет этой любви и не было. Есть желание, страсть, похоть, наконец. Но любовь...

Императрица тем временем на приличной скорости вела "Джип" по Кутузовскому проспекту и явно не собиралась никуда поворачивать. Каким образом она собирается попасть на Каширское шоссе, интересно? По Кольцевой, что ли?

- Ира, мы, по-моему, не туда едем, - сказал он, наконец. Тебе надо было выезжать на Садовое и у Добрынинской...

- Это ещё зачем? Мы едем в Калугу. Точнее - в один маленький городок под Калугой.

- Но ты же сказала мужу...

- Правильно. Его долдоны меня потеряли, теперь помчатся именно туда, по Каширке. Пока доедут, пока, сообразят, пока доложат, пока нагоняй получат... Время сейчас работает на нас, нужно только правильно им воспользоваться.

- Не понимаю, почему тебе понадобилось вообще куда-то прятать Мари? Ты что, действительно её вылечить хочешь?

Ирина весело расхохоталась.

- Вылечить? Да она же законченная наркоманка, зачем ей жить? Только мучиться. Мне она надоела, а наркотик этот - удовольствие дорогое.

- Зачем ты вообще это сделала?

- Что - посадила её на иглу? Не знаю, захотелось. Ну, и ещё дозу определила, теперь точно знаю, сколько могу себе позволить, когда уж совсем тошно станет. Жизнь-то у меня не больно веселая. Только с тобой вот душу иногда отвожу, так эта красотка все портит.

Машина уже летела по Калужскому шоссе, оставляя позади все другие автомобили с такой легкостью, будто они просто стояли на месте.

- Очень гонишь, - заметил Александр Николаевич после паузы. - Не боишься?

- А ты? - ответила она вопросом на вопрос, но, не дожидаясь ответа, продолжила уже утвердительно. - Боишься. Ты многого боишься, Саша. Боишься взять на себя хотя какую-то ответственность, боишься полюбить, боишься быть щедрым, боишься чего-то недополучить от жизни. Теперь ты боишься, что мы врежемся в какую-нибудь машину или слетим в кювет. Ну - слетим, что дальше?