Чернота - Артемис Мантикор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Второй эльф показался рядом с отлетевшей и раненой Дорой и сходу вогнал ей по центру лба светящийся рунами кинжал.
Миг спустя в то место ударил луч тамарской пушки, но эльф исчез буквально за миг до этого. Заряд вырвал часть стены. К первой потере после выхода из терминала спешила Альма. Её призрачная копия в этот момент исцеляла раны попавшего под удар Ильгора.
Тот успел выставить звёздный щит из карт, но на этот раз он его подвёл — через звёздную защиту пули эльфов проходили на ура.
В этот момент за спиной у Альмы из невидимости вышел эльф с двумя кривыми серпами, покрытыми светящимися солнечными рунами.
Клинки вошли в спину энхе, скрестившись где-то внутри. Альма коротко вскрикнула — артефакт не сработал, откат после боя у терминала ещё не прошёл.
Затем эльфа едва не прикончила Мела. Однако серпы столкнулись с серпами. Враг с ненормальной скоростью обернулся и встретил атаку.
Серпы со звоном разошлись. Завязался короткий бой — в это было сложно поверить, но враг был опытнее Тии, проведшей сотни жизней на учебных полигонах астрально-эфирного.
Неуловимые и смертоносные, эльфы оказались сочетанием худшего в противнике такого типа — ненормальных рефлексов, скорости, невидимости, развитых технологий и высокой осознанности, насколько это возможно для рабов Стены.
Следующий эльф попытался убить меня.
Он вынырнул из ниоткуда у меня перед глазами. В расширенных золотых зрачках и на губах заляпанного кровью убийцы я увидел азарт хищника и радость от всего происходящего.
Два клинка вошли мне в грудь, а я продолжил улыбаться в ответ врагу, заключая в смертельные объятия.
В тело эльфа воткнулись вытянувшиеся из меня корни деревьев. Выгляжу-то я как человек, но сердце у дерева может вырасти и новое.
— Хал’лэ аи иору, — произнёс он на своём приглушённом странном языке, а затем разорвался первой с их стороны в этом бою гранатой.
Я почувствовал, как меня разрывает на множество кусков. Части тела пытались удержаться воедино, как подобает растению, но тщетно. Время будто замедлилось. Резкая боль и темнота.
Мир очень долго собирался передо мной по кусочку. Вокруг плавали звуки, которые я не мог собрать в слова. Я вообще не чувствовал тело, но затылок болел так, что сомнений в том, что тело у меня ещё было — не возникло.
— Альма… Стоп. Отойдите все. Я могу быть опасен, откат…
— Нет никакого отката, Арктур, — послышался вместо этого грубый мужской голос. — Способность твоя пока спит.
— Вайс? Что с остальными? — насторожился я.
С трудом приподнялся. Тело всё ещё гудело, а картинка перед глазами плыла и двоилась.
— Всё в порядке, Арктур. У меня тоже есть воскрешения. А у Белой — осталось два тарийских «оживителя».
— Все живы. Когда тебя разнесло, народ перестал сдерживаться и пустил ульту в ход, — пояснил Рейн. Он выглядел потрёпанным, но относительно целым. Его образ с трудом собирался перед глазами, а голос был плавающим и тянулся будто издали.
— У них в крови столько стимуляторов и наркоты, в том числе и магической, что я бы с ними даже дышать не стал в одном помещении, — пояснил Мерлин.
— Что, выходит, я отравился во время попытки ассимиляции, — понял я. — Охренеть четыре эльфа, конечно…
— Мерлин, ты говорил, что помнишь что-то о них из трактира? — послышался голос Сайны.
— Я-то? Да ничего, кроме того, что это одна из культур с нижних этажей. Только живых эльфов интри там не встречали. Пара турелей заметно проще этих, а так только ловушки. Они вроде как большие затейники по этой части. Ну и афродизиак какой-то с наркотическим эффектом находили у них. Это всё, — пожал плечами Мерлин. — Разве что добавлю, что химики они серьёзные.
— А ещё механики и ритуалисты. Бешеное сочетание! — заметил Кот.
— Республика Гранел’Интри… — задумчиво произнесла Белая. — В записях есть упоминания чего-то подобного, сейчас, — Белая вытащила серый блокнот, в который выписывала главное. — Кажется, с ним встречались семнадцатые… а, нет, не они. Не помню где читала о них.
— Записи? Хм… точно, из обсерватории в двадцать первом, — с удивлением сказала Сайна. — Помните того скелета с дредами?
— Им-то откуда им знать о культуре, которая обитает на двадцать третьем? — удивился я.
— Да понятия не имею! Но я запомнила — ты же знаешь мою страсть к изучению человеческих культур. Я по началу подумала, это люди. Но детально не изучала.
— Что-то помнишь?
— Немногое, — отмахнулась Синица. — Чем-то напоминает земные антиутопии. В целом, как смесь колдеров с эридианцами и цыганским табором, в плохом понимании этого слова. Ну, мне так показалось.
Вроде как они когда-то процветали и были космической державой, но что-то пошло не так, и в какой-то момент они превратились в оскотинившихся прожигателей жизни. Сказочное богатство и безграничные возможности утопического общества с одной стороны и полное отсутствие целей кроме получения физических удовольствий.
— Это точно эльфы, а не орки или гоблины? — уточнил Рейн.
— Не суди о всём виде по одной культуре. Люди тоже разные — кто-то угробил свой мир, как колдеры, превратив его в безжизненную радиоактивную пустошь. А кто-то построил рай, как ариане или селениты.
— Если они угорали по технократии, то здесь может быть много полезного, — задумался я.
— Должно, — загорелась Сайна. — Износ там огромный у всего оборудования. Во всяком случае так было в записях. Но всё равно здесь может быть много ценного.
— Жаль убежище не призвать, чтобы вытащить всё подчистую…
Я встал и с трудом подошёл к лежащей на полу фигуре желтоглазого эльфа. Идеальное личико, собранная заколками сложная причёска из
