КРОВЬ БОГОВ. Сага мертвых песков - Роберт Говард

— Где Хода Хан? — спросил Эль Борак, уже приметив меня и мою ношу, но не подавая вида. Он говорил шутливо, еле сдерживая улыбку. Но они ничего не заметили.

— Джинн сожрал Хода Хана, — сказал Ахмед Кулал. — Это было ужасное чудовище, больше самого огромного слона. Его глаза пылали огнем. Когти походили на кривые сабли. На его носу длиною в десять футов торчал рог, который поднимался до вершин деревьев. Мы дрались, как настоящие тигры, но он одолел нас, схватил Хода Хана и сожрал его в один миг!

После его рассказа воины испугались и посмотрели на свои винтовки. Тогда я выступил и громко позвал:

— Ахмед Кулал!

Ахмед издал вопль и нырнул головой в палатку Эль Борака, а Магомет Али побледнел.

— После того как вы убежали, — сказал я, — мне пришлось сражаться с чудовищем, и вскоре джинн скрылся в клубах пламени и серы, оставив свой рог у меня в руках.

Мои приятели не нашли, что ответить. Эль Борак очень долго смеялся. И это было мне приятно, ведь я знал — он хорошо думает обо мне. Не часто Эль Борак смеялся так весело. Все афганцы и негры смотрели на меня с уважением, как на одного из самых ловких и доблестных.

Поход через джунгли длился еще несколько дней. Нам попадалось много разных диких зверей, слонов и тех животных с рогами на носах. Эль Борак называл их носорогами. Гхур Шан хотел, чтобы Эль Борак убил несколько слонов и взял слоновую кость, но тот отказался. В джунглях было также много леопардов, львов и больших змей.

Леопард прыгнул на Багхилу Хана с дерева, но априди убил его своей саблей прежде, чем Гордон успел выстрелить, и прежде, чем леопард причинил ему самому вред.

Потом на лагерь напал лев, прыгнув через острый частокол, который мы возвели вокруг палаток, и схватил одного из черных носильщиков. Гордон прикладом винтовки отогнал льва от его жертвы, чего не смогли сделать несколько человек. Лев скрылся в темноте. Носильщик не очень пострадал.

Затем мы встретили другое сафари, отряд негров и арабов — скверную шайку. Эти арабы и вооруженные негры, которых называли аскари, били и всячески оскорбляли своих черных носильщиков. Предводителем у них был араб по имени Хасан ибн Заруд.

Он и Эль Борак беседовали в палатке, а я подслушал почти весь их разговор, потому что не доверял этому арабу.

Они говорили на арабском, который я знал.

— Если вы присоединитесь ко мне, мы разбогатеем, — сказал ибн Заруд.

— Не сомневаюсь, — ответил Эль Борак.

— Вот мой план, — сказал ибн Заруд, — и вы увидите, что он достаточно хорош. С моими и вашими людьми у нас будет достаточно сип, и мы сможем подавить сопротивление любого вождя, который встанет на нашем пути. Мы пойдем за Ньясу к Танганьике. Там захватим много рабов и слоновой кости. Отберем у туземцев всю слоновую кость, которую те припасли, а также будем стрелять слонов.

— А что потом? — спросил Эль Борак.

— Продадим рабов в Дар-эс-Салам, — улыбнулся ибн Заруд. — А в Занзибаре есть люди, которые купят слоновую кость, не интересуясь, откуда мы ее взяли.

— Что ж, очень хорошо, — сухо заметил Эль Борак. — Я слышал, что в джунглях у Ньясы есть много слоновой кости. И туземцы из тех мест, без сомнения, будут хорошими рабами.

Некоторое время они молчали. Затем Эль Борак произнес:

— Однако, ибн Заруд, я хотел бы знать, получу ли я в Занзибаре свою долю добычи.

— Что вы имеете в виду, Эль Борак? — спросил ибн Заруд, нахмурясь.

Гордон засмеялся.

— Когда я убью слонов для тебя и захвачу тех вождей для тебя, что дальше?

— Что дальше? — спросил ибн Заруд.

— Копье из джунглей, — сказал Гордон, — или кинжал в спину. И тогда все рабы и слоновая кость будут твои.

Араб сердито нахмурился.

— Клянусь Пророком, сахиб, вы говорите, что я убийца?

— Я этого не сказал, Хасан ибн Заруд, — ответил Гордон. — Это хорошо, что мы понимаем друг друга, если пойдем вместе на какое-нибудь дело.

— А! — воскликнул ибн Заруд. — Так мы пойдем?

— Нет, я этого не говорил, — сказал Гордон. — Откуда мне знать, сказал ли ты всю правду?

— Видно по всему, что вы недавно в Африке, — пробурчал араб. — Всякий знает, между Ньясой и Танганьикой есть много туземцев, которых можно захватить и продать работорговцам, и много слоновой кости.

— Но это еще не все, — настаивал Гордон.

Араб был в нерешительности.

— Что вы имеете в виду? — осторожно спросил он.

— Меня не особенно интересуют рабы и слоновая кость, — ответил Эль Борак. — Нет, ибн Заруд, я не думаю, что мы присоединимся к твоему сафари.

— Что же вам нужно? — продолжал расспросы ибн Заруд.

— Золото, — ответил Эль Борак.

Араб пристально посмотрел на него, точно пытался прочесть мысли собеседника.

— Слушайте, — сказал он, — если я скажу вам, что проведу вас туда, где много золота, вы присоединитесь ко мне?

Эль Борак засмеялся.

— Честное слово, я не вожу дружбу со лжецами.

— Я не лгу, — возмутился араб. — Я могу показать место, где золота больше, чем могут унести сто человек.

— Занятная сказка, — усмехнулся Эль Борак. Ведь он был очень коварным. Араб рассердился.

— Клянусь, я говорю правду! — воскликнул он.

— Допустим, — согласился Эль Борак. — Но это слитком далеко, не стоит туда идти даже ради золота.

— Это не дальше, чем отсюда до Индии.

Гордон снова рассмеялся.

— Зачем ты лжешь, ибн Заруд? Ты думаешь, я ничего не знаю об Африке? Здесь нет золота ближе Кумаси.

— Ничего вы не знаете, — усмехнулся араб.

— Вы глупец, — сказал Эль Борак. — Англичане никогда не позволят нам взять золото в Иоганнесбурге.

Араб уставился на Гордона, как лисица на жирного каплуна. Он думал о том, какой Гордон простак и как легко его можно одурачить.

— Кумаси и Иоганнесбург — это все, что вы знаете, — сказал он презрительно. — Англичане ничего не смогут сделать там, куда я мог бы вас провести.

— Лучше англичане, чем французы, — сказал Эль Борак. — Я не могу идти во французский Индокитай, понимаете?

Араб ухмыльнулся.

— Вам не нужно бояться французов, сахиб. Мы пойдем туда, где их не будет.

— Но я собирался идти на юг, в Трансвааль, — возразил Эль Борак. — Мои люди — горцы, они непривычны к джунглям.

— Они действительно будут слабы в джунглях, если пойдут со мною, согласился араб. — Но, возможно, они найдут другие горы.

Эль Борак встал.

— Нет, я думаю, что мы не пойдем с твоим сафари, — сказал он.

Араб вскочил; ярость сверкнула в его черных глазах.

— Вы обманули меня! — прошипел он.