Песнь крови - Энтони Райан

– На колени, братья! – прошипел Каэнис. – На колени перед принцем!

«Принцем?» Ваэлин снова посмотрел на высокого, припоминая серьезного юношу, которого видел при дворе много лет назад. Принц Мальций сделался почти таким же рослым и широкоплечим, как его отец. Ваэлин огляделся в поисках охраняющих его стражников, но с принцем, похоже, никого не было. «Принц, который ходит один среди своего народа?» – удивился он.

– Ваэлин! – настойчиво шепнул Каэнис.

Ваэлин собрался было преклонить колени, но принц махнул рукой.

– Не нужно, брат. Прошу вас, встаньте все.

Он улыбнулся, обводя взглядом коленопреклоненную толпу.

– Тут же грязно! Итак, милорд, – он обернулся к Аль-Гестиану, – что тут произошло?

– Насилие и измена, ваше высочество! – провозгласил Аль-Гестиан, выпрямляясь. Левое колено у него было в грязи. – Эти мальчишки напали на моих людей, пытаясь освободить арестованного.

– Не хрен врать! – взорвался Баркус. – Мы пришли на помощь нашим братьям, когда на них напали…

Принц вскинул руку. Баркус умолк. Мальций молча окинул взглядом всю сцену, увидел окровавленных Ястребов, лежащего без сознания Норту…

– Скажите, брат, – сказал он Ваэлину, – не вы ли тот, кого лорд-маршал называет изменником?

Ваэлин обратил внимание, что принц почти не сводит глаз с Норты.

– Я не изменник, ваше высочество, – ответил Ваэлин, стараясь, чтобы в его голосе не было слышно ни страха, ни гнева. – И братья мои тоже. Они пришли сюда, только чтобы защитить меня. Если кому-то и следует нести ответ за то, что здесь произошло, то только мне.

– А что же ваш брат, что лежит без сознания? – принц Мальций подступил ближе, почему-то продолжая очень пристально глядеть на Норту. – Ему нести ответ не следует?

– Его… поступки были вызваны горем, – запнувшись, ответил Ваэлин. – Он будет отвечать перед нашим аспектом.

– Сильно ли он ранен?

– Его ударили по голове, ваше высочество. Примерно через час должен очнуться.

Принц еще немного постоял, глядя на Норту, потом отвернулся и негромко сказал:

– Когда он очнется, передайте ему, что я скорблю вместе с ним.

Он отошел и обратился к Аль-Гестиану:

– Это весьма серьезное дело, лорд-маршал. Весьма серьезное.

– Это правда, ваше высочество.

– Настолько серьезное, что для того, чтобы его полностью разрешить, потребовалось бы отложить казнь. Мне не хотелось бы объясняться с королем по этому поводу. Быть может, вам угодно объяснить ему это вместо меня?

Аль-Гестиан на секунду встретился глазами с принцем, между ними отчетливо сверкнула взаимная неприязнь.

– Мне не хотелось бы без нужды отнимать время у короля, – проскрежетал он сквозь стиснутые зубы.

– Я благодарен вам за предупредительность.

Принц Мальций обернулся к Ястребам:

– Отнесите этих раненых в королевский павильон, их осмотрит врач его величества. Лорд-маршал, мне говорили, что у западных ворот устроили пьяный дебош, это дело требует вашего присутствия. Не смею вас более задерживать.

Аль-Гестиан поклонился и снова сел в седло. Когда он проезжал мимо Ваэлина и его товарищей, на лице у него было отчетливо написано, что он намерен с ними поквитаться.

– С дороги! – крикнул он, взмахнув хлыстом в сторону толпы, пробиваясь вперед.

– Доставьте вашего брата в орден, – сказал принц Мальций Ваэлину. – И позаботьтесь о том, чтобы рассказать вашему аспекту о случившемся первыми, пока ему не рассказал об этом кто-нибудь еще.

– Мы так и поступим, ваше высочество, – заверил его Ваэлин, кланяясь как можно ниже.

В сотне ярдов уже слышалась ровная, монотонная барабанная дробь, и толпа стихала по мере того, как барабанный бой становился громче. Ваэлин видел поверх голов ряд копий, которые колебались в такт грому барабана, постепенно продвигаясь к темному силуэту виселицы.

– Унесите его прочь! – велел принц. – Даже если он без чувств, незачем ему тут находиться.

Когда они пробирались сквозь примолкшую толпу: Ваэлин и Каэнис несли Норту, а Дентос с Баркусом прокладывали путь, – барабанная дробь внезапно стихла. Воцарилось молчание, настолько густое, что Ваэлин физически ощутил висящее в воздухе предвкушение толпы, пригибающее его к земле. Издалека донесся стук, и толпа взорвалась восторженными воплями: тысячи кулаков взметнулись в воздух, на лицах отражалась маниакальная радость.

Каэнис смотрел на ликующую толпу с неприкрытым отвращением. Ваэлин не слышал слова, которое он произнес, но по губам уверенно прочел: «Быдло!»

Как только они очутились в стенах ордена, Норта исчез, очутившись на попечении мастеров. По тому, как опасливо косились на них другие мальчишки и как недовольно смотрели мастера, было ясно, что новости об их приключениях опередили их.

– Мы о нем позаботимся, – сказал мастер Чекрин, избавляя их от Норты. Он без труда поднял его на своих мускулистых руках. – А вы отправляйтесь к себе в спальню. Без приказа никуда не выходить и ни с кем не разговаривать.

Чтобы убедиться, что они исполнят это в точности, мастер Хаунлин лично проводил их в северную башню. Обычная любовь обожженного к пению на этот раз, похоже, уступила обстоятельствам. Дверь за ними захлопнулась, но Ваэлин был уверен, что мастер остался караулить снаружи. «Так мы что, теперь пленники?» – подумал он.

Оказавшись в спальне, они положили свои вещи и стали ждать.

– Ты мне башмаки купил? – спросил Ваэлин у Каэниса.

– Не успел. Извини.

Ваэлин пожал плечами. Молчание затягивалось.

– А Баркус едва девку не подцепил у палатки с элем! – выпалил Дентос. Он всегда плохо переносил молчание. – И аппетитная же девка была! Титьки что твои дыни. Скажи, брат?

Баркус уничтожающе уставился на брата через комнату.

– Заткнись, – коротко сказал он.

Снова воцарилось молчание.

– А ты знаешь, что, если на этом попадешься, то получишь свои монеты? – сказал Ваэлин Баркусу. Время от времени у ворот ордена появлялись девицы из Варинсхолда и окрестных деревень, с огромным пузом или с орущим младенцем в подоле. Виновного брата наскоро сочетали браком – обряд проводил сам аспект, – и выдавали ему положенные монеты плюс еще две, одну на девицу, вторую на ребенка. Как ни странно, многие парни, похоже, бывали совсем не прочь покинуть орден при подобных обстоятельствах, в то время как другие до последнего уверяли, будто они тут ни при чем. Но проверка на правду, проводимая Вторым орденом, быстро выводила виноватых на чистую воду.

– Да не было там ничего такого! – рявкнул Баркус.